Барт Эрман - Иисус, прерванное Слово: Как на самом деле зарождалось христианство

Во времена Иисуса многие иудеи, вероятно, не задумывались о грядущем Мессии, как не думает о нем большинство иудеев в наши дни. Однако ждущие Мессию верили, что Бог исполнит свое обещание, содержащееся в таких мессианских отрывках, как Пс 2:1–9 Еврейской Библии:

Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его [буквально «Мессии»]. «Расторгнем узы их, и свергнем с себя оковы их». Живущий на небесах посмеется, Господь поругается им. Тогда скажет им во гневе Своем, и яростию Своею приведет их в смятение: «Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею; возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя; проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе и пределы земли во владение Тебе; Ты поразишь их жезлом железным; сокрушишь их, как сосуд горшечника».

Это явное ожидание великого и могущественного царя из рода Давидова, который будет Сыном Божьим, как были потомки Давида (см. 2 Цар 7:14). О том, что будущего политического Мессию помнили и ждали во времена Иисуса, свидетельствуют иудейские тексты того времени. Одно из недвусмысленных заявлений об ожидании Мессии содержится не в Библии, а в книге псалмов Соломона, написанной за несколько десятилетий до рождения Иисуса. Обратите внимание на то, каким должен быть Мессия:

Призри на них, Господи, и восставь им царя их, сына Давидова, в тот час, который Ты знаешь, Боже, да царит он над Израилем, отроком Твоим. И препояшь его силою поражать правителей неправедных. Да очистит он Иерусалим от язычников, топчущих город на погибель. В премудрости и справедливости да изгонит он грешников от наследия Твоего, да искоренит гордыню грешников, подобно сосудам глиняным сокрушит жезлом железным всякое упорство их. Да погубит он язычников беззаконных словами уст своих… И соберет он народ святой, и возглавит его в справедливости… И возьмет он народы язычников служить ему под игом его, и прославит он Господа в очах всей земли, и очистит он Иерусалим, освятив его, как был он в начале… и сам справедливый царь научен будет Богом о них. И нет неправедности во дни его среди них, ибо все святы, а царь их — помазанник Господень (Псалмы Соломона, 17:23–36).

Мессию, который будет могущественным царем-воином, ожидали во времена Иисуса многие иудеи.

Но были и другие, которые возлагали на будущего избавителя Израиля иные надежды. Особенно в апокалиптической традиции, которой придерживались Иисус и его последователи, было распространено мнение, что будущий Спаситель окажется не просто земным правителем. Он будет высшим судией над миром, посланным Богом, чтобы сокрушить силы зла и показать свое могущество. Этот божественный посланец в текстах назван по-разному, в том числе «Сыном человеческим» (см. Дан 7:13–14). Обратимся к двум следующим иудейским текстам, датированным приблизительно временем зарождения христианства:

И было для них (для праведников) великою радостью, и прославляли, и восхваляли за то, что им было открыто имя того Сына человеческого. И Он сел на престол Своей славы и весь суд был предан Ему, — Сыну человеческому, — и Он допустил прийти и погибнуть с лица земли грешникам и тем, которые соблазнили мир. Они связаны ценою и заключены в своих сборных местах разврата, и все дела их исчезают с земли. И отныне не будет более там ничего тленного, ибо Он, Сын мужа, явился и сел на престоле Своей славы: и всякое зло исчезнет и прейдет пред Его лицом (Енох, 11:61–64).

Вот, поднялся ветер с моря, чтобы возмутить все волны его. Я смотрел, и вот, вышел крепкий муж с воинством небесным, и куда он ни обращал лице свое, чтобы взглянуть, все трепетало, что виднелось под ним… И после этого видел я: вот, собралось множество людей, которым не было числа, от четырех ветров небесных, чтобы преодолеть этого мужа, который поднялся с моря… Он же, когда увидел устремление идущего множества, не поднял руки своей, ни копья не держал и никакого оружия воинского, но только, как я видел, он испускал из уст своих как бы дуновение огня и из губ своих — как бы дыхание пламени… И стремительно напал он на это множество, которое приготовилось сразиться, и сжег всех, так что ничего не видно было из бесчисленного множества, кроме праха, и только был запах от дыма (Четвертая книга Ездры, 13:1-11).

Великий и могущественный царь-воин или еще более могущественный высший судия над всей землей — вот каким некоторые иудеи представляли себе Мессию. Другие придерживались иных взглядов на будущего спасителя[83]. Но ожидания всех иудеев объединяло одно: будущий Мессия должен быть величественной фигурой, обладателем подлинной силы и власти, способным сокрушить врагов Бога, продемонстрировать свое могущество и впредь править народом Божьим и другими народами земли железным жезлом.

А кем был Иисус? Никому не известным странствующим проповедником из галилейской глуши, нарушившим закон бунтовщиком, за что его и казнили. Иисус не сверг римлян. Римляне раздавили его, как мошку. Попытки назвать Иисуса Мессией насмешили бы большинство иудеев или показались бы им богохульством. Иисус — Мессия? Казненный проповедник? Вот этот человек — Мессия Бога? Ну да, как же.

Когда я пытаюсь объяснить своим студентам, насколько абсурдными казались эти заявления большинству иудеев, я часто прибегаю к аналогии. Инстинктивную реакцию иудеев на слова о мессианстве Иисуса можно сравнить с реакцией моих студентов, если бы я вздумал со всей серьезностью уверять их, что Дэвид Кореш, глава секты «Ветвь Давида», убитый ФБР в Уэйко, — Господь Бог. Дэвид Кореш? Да, спаситель мира и Господь всего сущего! Ну и ну! Вы что, спятили? (Каждый семестр из-за этой аналогии я влипаю в неприятности — среди студентов обязательно находится тот, кто на аттестации преподавателя и курса пишет: «Не могу поверить: Эрман считает Дэвида Кореша Господом Богом!».)

Основания для христианских утверждений

Если иудеи не ждали, что Мессия будет страдать и умрет за грехи, почему же тогда христиане верили в страдающего Мессию? Этот вопрос можно рассмотреть с исторических позиций. До смерти Иисуса некоторые его последователи, видимо, считали его Мессией — это убеждение звучит повсюду в евангелиях. Но очевидно, называя Иисуса Мессией они подразумевали мессианство в традиционном иудейском смысле — имели в виду, что он будет царем, который вновь воссядет на престол Израиля и будет править своим народом. (Не будем забывать, что сам Иисус, скорее всего, вкладывал в слово «мессия» иной, апокалиптический смысл.)

Надежда на то, что Иисус и вправду Мессия, была развеяна событиями истории: Иисус так и не собрал войско, не изгнал римлян с Земли обетованной, не превратил Израиль в суверенное государство. Вместо этого его распяли. В итоге его последователи увидели, что их вера в Иисуса была беспочвенной.

Но затем они, по крайней мере некоторые, уверовали, что Бог воскресил Иисуса из мертвых. Это событие вновь подтвердило их ранние предположения: Иисус и впрямь избран Богом! Он Сын Божий! Тот, к кому Бог особенно благоволит, его помазанник, наш спаситель. Он и есть Мессия!

Это новое подтверждение побудило первых христиан переосмыслить свои представления о Мессии. Их логика была железной: Иисус — Мессия. Иисус страдал и умер. Значит, Мессии полагается страдать и умереть.

Но как быть с тем фактом, что ни в одном иудейском пророчестве Мессия не страдает и не умирает? Первые христиане принялись штудировать Писание в поисках подтверждений своей новой вере и нашли их, но не в отрывках, где говорилось о Мессии, а в других, где описывались страдания праведника Божьего. Христиане пришли к выводу, что в этих отрывках на самом деле речь идет о Мессии, хотя он сам не упоминается и хотя прежде никто и не думал, что эти тексты посвящены ему. Но для христиан такие фрагменты, как Ис 53:3–6, были несомненно мессианскими предсказаниями:

Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи, и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас.

Страдания и смерть Иисуса предвидели пророки. Первые христиане верили, что в Писании есть отрывки, описывающие даже распятие Мессии — например, Пс 21:2-19:

Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты оставил меня?.. Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе. Все, видящие меня, ругаются надо мною; говорят устами, кивая головою… Я пролился как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось, как воск, растаяло посреди внутренности моей. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной. Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои. А они смотрят и делают из меня зрелище: делят ризы мои между собою, и об одежде моей бросают жребий.