«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века) - Ренат Ирикович Беккин

Таким образом, Московский патриархат в лице своего официального представителя еще раз подчеркнул, что РПЦ занимает особое, привилегированное положение в Российском государстве и ничего не имеет против, если закон ограничивает права других участников религиозного рынка.

На протяжении всей постсоветской истории России муфтияты и РПЦ объединяет то, что во главу угла они ставят не создание справедливой системы отношений между государством и религиозными организациями, основанной на равенстве всех религий и равноудаленности их от органов государственной власти, а собственные корпоративные интересы[682].

Уверенность РПЦ в том, что закон направлен в первую очередь против представителей «нетрадиционных религий», подтвердила правоприменительная практика за 2016–2021 гг.[683] Изменения в законодательстве о свободе совести затронули в первую очередь протестантские деноминации, но уже в первом полугодии 2020 г. мусульмане заняли первое место по числу подвергшихся наказанию за незаконную миссионерскую деятельность[684]. Однако, как отмечается в ежегодном аналитическом докладе центра «Сова»:

…в 2018 году эти поправки стали применяться уже не только к протестантам и представителям новых религиозных движений, но и к «традиционным» религиозным организациям. Это позволяет предположить, что государство не намерено останавливаться на «антисектантской» борьбе и готово применить репрессии практически ко всем верующим, в идеале сведя деятельность неугодных федеральным или местным властям религиозных объединений только к богослужениям[685].

Для того чтобы активнее применять «поправки Яровой» к мусульманам, существует достаточно предпосылок. Как известно, мечеть в исламе выполняет несколько иную функцию, чем храм у христиан. В качестве мечети может служить любое помещение, где верующие собираются для совершения коллективной молитвы[686]. Пятничная молитва сопровождается проповедью (хутбой). Соответственно, если проповедь произносится в местах, не указанных в законе, а у человека, выступающего в роли имама, нет документа, выданного зарегистрированным мусульманским религиозным объединением, то в свете существующей судебной практики действия такого человека могут с большой долей вероятности рассматриваться в качестве незаконной миссионерской деятельности.

Иными словами, поправки вынуждают религиозную группу или отдельное лицо получать официальное разрешение от централизованной религиозной организации на осуществление деятельности, подпадающей под определение миссионерской. В случае с исламом это обстоятельство, с одной стороны, способствует усилению административного влияния муфтиятов, действующих как на федеральном, так и на региональном уровне. Но с другой стороны, это ведет к обострению конкурентной борьбы между духовными управлениями за независимые общины, которые вынуждены присоединяться к тому или иному муфтияту, чтобы избежать проблем с правоохранительными органами.

Муфтияты в свете религиозного законодательства России

Как уже отмечалось в предыдущей главе, в СССР существовала следующая классификация религиозных объединений: 1) религиозный центр как высшее звено, 2) духовные управления и 3) религиозные общества и группы. Так, например, в качестве религиозного центра выступал Московский патриархат. В то же время роль духовных управлений играли епархиальные управления в границах административно-территориального деления СССР. Низшим звеном были приходы.

В исламе не было единого религиозного центра и, соответственно, отсутствовало высшее звено. Поэтому существовала двухуровневая структура: духовные управления – религиозные общества и группы[687].

В законе СССР «О свободе совести и религиозных организациях» 1990 г. была сохранена существовавшая терминология. При этом все три вида религиозных объединений могли именоваться религиозными организациями. В законе РСФСР «О свободе вероисповеданий» 1990 г. существовавшая классификация сохранилась. Для обозначения религиозных организаций разного уровня использовался термин «религиозные объединения», которые, в свою очередь, подразделялись на «региональные или централизованные» (ст. 17).

В результате процесса образования новых, независимых муфтиятов, а затем их консолидации в 1990‐е гг. появились новые религиозные центры: Высший координационный центр духовных управлений мусульман России (ВКЦДУМР), Совет муфтиев России (СМР) и Координационный центр мусульман Северного Кавказа (КЦМСК). ДУМЕС, переименованный в ЦДУМ, а также СМР, ВКЦДУМР и КЦМСК классифицировались с точки зрения законодательства как централизованные религиозные объединения, а муфтияты, контролировавшие общины только в одном регионе, – как региональные объединения. Согласно статье 18 закона «О свободе вероисповеданий», религиозное объединение совершеннолетних граждан, в состав которого входило не менее 10 человек, пользовалось правами юридического лица с момента регистрации его устава (положения).

Таким образом, с точки зрения законодателя не имело принципиального значения, состоит религиозное объединение из 10 человек или из нескольких сот тысяч: и первое и второе были равны перед законом и, соответственно, государством. Это обстоятельство если не напрямую, то косвенно влияло на то, что региональные муфтияты не стремились к единству в рамках всероссийского духовного управления с четко выраженной вертикалью власти. Все централизованные религиозные объединения мусульман, созданные с 1990 по 1997 г., имели характер координационных структур (ВКЦДУМР, КЦМСК и СМР). Такой формат позволял региональным муфтиятам сохранить независимость от других централизованных объединений и давал им возможность выходить через координационные структуры на высокопоставленных чиновников при решении важных вопросов.

В законе «О свободе слова и о религиозных организациях» 1997 г. понятие «религиозное объединение» также было сохранено. Религиозные объединения подразделяются на религиозные группы и организации (ст. 6). В отличие от религиозной организации, создание группы не требует регистрации.

Религиозные организации «в зависимости от территориальной сферы своей деятельности подразделяются на местные и централизованные» (ст. 8, п. 2). В качестве местной религиозной организации (МРО) законом признается «религиозная организация, состоящая не менее чем из десяти участников, достигших возраста восемнадцати лет и постоянно проживающих в одной местности либо в одном городском или сельском поселении» (ст. 8, п. 3). Для того чтобы сформировать централизованную религиозную организацию (ЦРО), необходимо наличие «не менее трех местных религиозных организаций одного вероисповедания в соответствии с собственными установлениями религиозных организаций, если такие установления не противоречат закону» (ст. 9, п. 2).

Иными словами, для учреждения муфтията требуется три зарегистрированные мусульманские общины. Если все общины находятся в одном и том же регионе, то созданное духовное управление будет иметь региональный характер. Если же кто-то из учредителей муфтията будет находиться в другом регионе, то такое духовное управление мусульман может претендовать на статус межрегиональной структуры. Но деление духовных управлений на межрегиональные и региональные не основано на нормах закона, а лишь отражает реальную ситуацию в исламском сегменте религиозного рынка. С точки зрения закона, любое религиозное объединение, образованное не менее чем тремя местными религиозными организациями мусульман (МРОМ), относится к категории централизованных религиозных организаций мусульман (ЦРОМ).

Такая упрощенная процедура формирования ЦРОМ на фоне ослабления авторитета руководителей мусульманских религиозных центров открыла широкие возможности для учреждения многочисленных муфтиятов как на общефедеральном, так и на региональном уровне. Классификация религиозных организаций мусульман, содержащаяся в законе «О свободе совести и о религиозных организациях», имеет значение при рассмотрении механизмов создания муфтиятов, но представляется не вполне удобной при изучении вопросов взаимодействия духовных управлений мусульман с органами государственной власти, друг