Философские обрывы - Иустин Челийский

отвергает Христа, Достоевский апостольски смело заявляет: «Все в мире без Христа станет грязно и греховно»[131]. Покажите мне нечто высшее Христа! «Укажите мне ваших праведников, которых вы вместо Христа ставите?»[132]

Явление Бога Слова в личности Богочеловека Христа ясно показывает, что в этом мире единственная истинная реальность – Бог, а человек лишь настолько, насколько воплотит в себе Бога Слово, насколько ологосится. Своим делом и учением Богочеловек неопровержимо показывает и доказывает, что в этом мире действительно существуют две истинные реальности: Бог и человек. А между Богом и человеком находятся все остальные реальности. Но эти различные реальности существуют только в свете наивысшей реальности – Бога. Отталкивание от этой реальности срывает мысль в псевдореальность, в противобытие, в небытие. Самая полная и самая страшная псевдореальность есть Сатана. Ибо он представляет собой самую резкую отринутость и наибольшую удаленность от Бога.

Для нашего славянского пророка и апостола Достоевского Бог – наибольшая реальность и самая близкая действительность. Для его героев существует одна главная мука – Бог. «Бог лишь мучает» – это их общая исповедь. Если Бога нет, тогда все – диавольский хаос, и бессмыслица, и глупость. Тогда мир основан на абсурдах.

Вторая реальность, наибольшая после Бога – человек, его бессмертная душа, его личность. Наш пророк сплетает вокруг этой реальности много богомудрых пророчеств. Он пророчествует: «Без веры в свою душу и в ее бессмертие бытие человека неестественно, немыслимо и невыносимо»[133]. Если Бог – первая реальность, то бессмертие души – вторая реальность. Более того: «идея о бессмертии – это сама жизнь, живая жизнь, ее окончательная формула и главный источник истины и правильного сознания для человечества»[134]. Без бессмертия души человеческая жизнь не имела бы никакого смысла и оправдания. Только из веры в бессмертие души «выходит весь высший смысл и значение жизни, выходит желание и охота жить»[135]. «Вера эта есть единственный источник живой жизни на земле, – жизни, здоровья, здоровых идей и здоровых выводов и заключений»[136].

Апостол бессмертия человеческой души не может представить человека без Бога. Человек существует потому, что существует Бог. Если бы не было Бога, человек не мог бы существовать. «Бессмертие души и Бог – это всё одно, одна и та же идея», – заявляет Достоевский[137]. «Если есть Бог, то и я бессмертен!» – с полным правом утверждает он[138]. Поэтому для него самое главное на земле – веровать в Богочеловека и в загробную жизнь[139].

Всю свою жизнь Достоевский пророчествовал о Богочеловеке и о преображении человека с помощью Богочеловека. Как пророк и провидец, он и человеческое добро, и человеческое зло свел на их праисточники: зло на диавола, добро на Бога. Ибо главный признак пророка: рассматривать мир и человека в мире с точки зрения вечности, мыслить Божию мысль о мире, объявлять Божий план о мире, делать в мире Божие дело.

Православный реализм есть не что иное, как богочеловеческий реализм: благодатное и органическое соединение Божиего и человеческого, небесного и земного. Подобно Богочеловеку: чтобы каждое чувство, от наибольшего до наименьшего, каждая мысль, от наибольшей до наименьшей, ологосились, обогочеловечились и так обессмертились. А это совершается с человеком, когда он воцерковится и оцерковится, когда станет живой клеточкой в Богочеловеческом организме Христовом: Церкви. Богочеловеческие силы Христовы непрерывно действуют в организме Церкви и все человеческое исполняют божественной вечностью и жизненностью. Вот примеры этого: старец Зосима, Алеша, князь Мышкин, Макар и остальные осуществители православного богочеловеческого реализма.

В новые времена Достоевский – самый прозорливый пророк и самый красноречивый апостол Образа Христова. Образ Христов – единственный Свет во всех потемках, в которые может впасть род человеческий, единственный выход из всех смертей, единственное утешение во всех муках, единственный указатель пути во всех блужданиях. «На земле же воистину мы как бы блуждаем, – говорит Достоевский, – и не было бы драгоценного Христова образа пред нами, то погибли бы мы и заблудились совсем, как род человеческий перед потопом»[140].

Человеческая совесть сама по себе не есть ни непогрешимое мерило добра и зла, ни надежный путеводитель в жизни. Достоевский пишет: «Совесть без Бога есть ужас, она может заблудиться до самого безнравственного. [Недостаточно определять нравственность верностью своим убеждениям. Надо еще] беспрерывно возбуждать в себе вопрос: верны ли мои убеждения? Проверка же их одна – Христос»[141]. «Если мы не имеем авторитета в вере и во Христе, то во всем заблудимся» [142]. «Нравственный образец и идеал есть у меня, дан, – Христос»[143].

Достоевский – богодохновенный пророк и апостол абсолютной Красоты в мире наших трагичных земных относительностей. «Прекрасное есть идеал, говорит он, а идеал – ни наш, ни цивилизованной Европы еще далеко не выработался. На свете есть одно только положительно прекрасное лицо – Христос, так что явление этого безмерно, бесконечно прекрасного лица уж конечно есть бесконечное чудо. Все Евангелие Иоанна в этом смысле; он всё чудо находит в одном воплощении, в одном появлении прекрасного»[144]. «Красота спасет мир», – пророчествует Достоевский[145]. Несомненно, абсолютная красота, которая есть Христос, воплощенный Бог Слово.

Чудесный Образ Христов – все в Православии. «Вникните в Православие, – предлагает Достоевский, – это вовсе не одна только церковность и обрядность, это живое чувство… По-настоящему… в нем… один Христов образ»[146]. Все православное лучится таинственным и благим светом Образа Христова. Славянский апостол Образа Христова заявляет: «Утраченный образ Христа сохранился во всем свете чистоты своей в Православии»[147]. А когда дает схему веры, говорит: «Схема веры: Православие заключает в себе образ Иисуса Христа»[148].

Я не знаю определения Православия более краткого и более содержательного, чем это. Только пророк божественного вдохновения мог все евангелия и все предания Православия свести на Образ Христов. И из Него вывести то, что необходимо земле и небу, человеку и человечеству. Живя Образом Христовым, храня все Его вечные и роскошные дары, Православие несет в себе решение всех личных и общественных проблем. Достоевский утверждает: «все тайны» личности, самоусовершенствования, «как довести себя до совершенства [и братства], даны Православием и его дисциплиной: самосовершенствование»[149].

В тайне личности заключается тайна общества. Кто решает проблему личности, решает и проблему общества. Это богомудрое пророчество нашего славянского пророка. Он благовествует апостольски сильно: «Не „начало“ только всему есть личное самосовершенствование, но и продолжение всего и исход»[150]. Но это личное самоусовершенствование возможно только тогда, когда человек верует в бессмертие души и ее таинственную