Жил ли апостол Петр? - Артур Древс

последнее словечко является поздней­шей прибавкой, меняющей первоначальный смысл. В чистом виде оно выступает в том факте, что имя еврейского бога запрещено было произ­носить и не произносилось, а нарочно затемнялось: вместо долженствовав­ших стоять в нем гласных, таковые были внесены из слова «адонай» — господь»; так было создано могущее быть произносимым, но не настоящее имя «для него — Иегова. Настоящее же имя «Яхве» столь ревниво хра­нилось в тайне, что впоследствии совершенно забылось, затерялось, и уче­ным конца XIX века стоило больших трудов восстановить его…

Отметим, кстати, одну евангельскую нелепость, связанную с этим име­нем и его табу. В евангелиях рассказывается, что, когда при допросе в синедрионе Иисус признал себя мессией, судья-первосвященник, увидев в этом «богохульство», разодрал одежды и осудил его на смерть. Нелепо здесь указание на разодрание одежд: последнее производилось только в том случае, если при богохульстве виновным было произнесено запретное священное имя божие, упоминаемое Древсом «шемгамфораш», т. е. «Яхве», чего в «деле» Иисуса не находим». Не было богохульством и именование себя мессией, — много лиц до и после мифического Иисуса выступало среди евреев под именем мессий, некоторые из них пользовались даже поддерж­кой жречества и никто из них не обвинялся в богохульстве.

Неисторичность суда над Иисусом подробно разобрана нами в «Пасхальной мифологии», стр. 99-136 (главы: «Суд над Иисусом» и «Распни его!»). П.

40

Ветхозаветный Самсон, имя коего значит — «солнышко», является типичным растительно-солнечным божеством — героем, хотя в его «исто­рии» просвечивают также отзвуки охотничьего быта. Возьмем для примера два его «подвита».,

Однажды Самсон, идя сватать понравившуюся ему девушку сосед­него племени филистимлян, на пути встретил льва, и руками растерзал его. Через несколько дней, проходя мимо трупа этого льва, он нашел в нем рой пчел и мед и на этом странном (пчелы не выносят трупного запаха) явлении построил свою пресловутую загадку: «из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое», разгадкой коей должны были, будто бы, слу­жить не менее странные слова: «что слаще меда, и что сильнее льва». Являясь далеким отголоском охотничьего быта, этот миф в данной форме имеет ясно различимую астральную, солнечно-календарную подкладку: солнце — герой на пути к звездной Деве вступает в созвездие Льва, затмевает, убивает его своими лучами; это происходит, в переводе на календарь, в июле месяце (Лев — знак июля), когда на юге, как подметили древние, пчелы усиленно роятся и носят мед. Отсюда — древняя народная загадка: когда пчелы и мед бывают в трупе льва? И ответ: в месяце убиваемого солнцем, звездного Льва, т. е. июле (см. рис. 4).

Другой «подвиг»: Самсон идет «во время жатвы пшеницы» к своей жене, но узнает, что она отдана другому. Тогда оскорбленный герой поймал триста лисиц, связал их попарно хвостами, к хвостам привязал зажженные факелы, пустил этих лисиц на нивы врагов и таким образом сжег у послед­них весь хлеб. Астрально это соответствует вхождению солнца в знак Девы, а календарно — месяцу жатвы. Вместе с тем здесь же намек на особый земледельческий обряд, совершавшийся в период окончательного созрева­ния хлебов: крестьяне ловили лисиц, привязывали к ним факелы и таким образом сжигали их. В лисице или заменяющей ее рыжей собаке видели воплощение злого духа нивы, который насылает на созревающие колосья особую болезнь — хлебную изгарину или ржу (по нем. «Getreidebrand, — букв. — «пожар нивы»). Еще в первом веке нашей эры справлялся такой обряд, напр., в Риме на празднике Робигалий, в честь бога Робига, к кото­рому обращались с молитвами о защите нивы от хлебной изгарины и ко­торому приносили в жертву рыжую собаку. За несколько дней до этих Робигалий имел место другой, обычай: по цирку гоняли лисиц с пылаю­щими факелами на спинах. Но в то время в Риме, — городе, смысл этого обычая уже забылся, хотя проскальзывал намеком в той истории, которую при этом рассказывали: однажды мальчик поймал лисицу, обмотал ее со­ломой и поджег, а она вырвалась, убежала в поле и сожгла нивы, в нака­зание за что ежегодно и подвергают лисиц вышеуказанным истязаниям.

Несомненно, в обоих случаях пред нами раздвоение одного и того же земледельческого обряда. Характерно, что в лат. языке слово «робиго» означает хлебную изгарину и рыжую лисицу.

41

И наоборот: в некоторых местах самаряне охотно принимали христианство. Отзвуки этого мы слышим в тех строках евангелий и Дея­ний, где или проглядывает симпатия к самарянам, напр., в притче о мило­сердном самарянине, или же прямо говорится о переходе многих из них в христианство, напр., в рассказе о беседе Иисуса с самарянкою (Иоанн, 4 гл.). Больше того, думается, что слабый намек на принятие и при том ранее самарянами христианства таится в основе мифа Луки о принесении младенца Иисуса в храм, где его берет, на руки и приветствует пресловутый Симеон «богоприимец», — приветствует словами: «ныне ощущаешь» и т. д. Имя Симеон — только более полная форма имени Симона, при чем, как показал А. Немоевский, Симеону, а. также одновременно с ним привет­ствовавшей Иисуса, престарелой Анне «пророчице», в зодиаке соответ­ствуют Близнецы, изображавшиеся иногда в древности в виде пожилых мужчины и женщины, даже супружеской пары. Если мы правильно, улав­ливаем в этом мифе отзвуки ранней истории христианства, то Лука здесь как бы хотел сказать, что самарянский бог Тимон (самаряне) одним из первых приветствовали еще юную, новую религию, в коей он видел смену своему культу.

А. Немоевский «Бог Иисус» стр. 166-167. П.

42

Вот что рассказывает об этих прообразах христианских колоко­лен — фаллах, т. е. изображениях мужского полового органа, писатель II века нашей эры — Лукиан, лично их видевший: пред храмом «стоят фаллы высотою в 30 саженей... На один из этих фаллов два раза в год влезает человек и остается на его вершине в течение семи дней. Большинство объясняет такой обычай тем, что этот человек со своей высоты вступает в близкое общение с богами и испрашивает у них блага для всей Сирии... Благодаря этому боги внимают его мольбам с более близкого расстояния... Взбирается же этот человек следующим образом: обвязав себя и фалл не­большой веревкой, он постепенно поднимается по выступам фалла, на которые легко можно опереться кончиком ноги... Поднявшись наверх, чело­век спускает вниз длинную верёвку, заранее припасенную, и на ней под­тягивает все, что ему нужно — дерево, одежды, орудия. С их помощью он устраивает себе шалаш, где и сидит, оставаясь на