Правила Константинопольского синода 1276 года - Мария Владимировна Корогодина

XII в., когда из-за разногласий относительно сохранения или отмены поста в среду и пятницу на Рождество и Богоявление и в период Пятидесятницы разгорелись споры как в Константинополе, так и в Русской церкви, повлекшие за собой череду интриг при патриаршем дворе, а на Руси – временное смещение Ростовского епископа Леона [Виноградов, Желтов, 2018а; 2019]. Вопрос волновал и афонских монахов, обращавшихся в начале XII в. за разъяснениями к патриарху Константинопольскому Николаю Грамматику [Виноградов, Желтов, 2018а, с. 128]. В XIV в. вопрос о постах был приписан неизвестным книжником к Устюжской Кормчей[120], что также свидетельствует о том, что он оставался животрепещущим.

Послаблению или отмене постных дней по средам и пятницам в течение церковного года посвящено правило, связанное с именем митрополита Киевского Максима (рубеж XIII–XIV вв.) [РИБ, т. 6, стб. 139–142; Корогодина, 2017б]. Наконец, в XIV–XV вв. постепенно сформировался комплекс текстов, регламентирующих постные дни по средам и пятницам; эти тексты получили широкое распространение в XV–XVII вв. [Смирнов, 1912, с. 182–188, 429–431].

Столь продолжительное внимание к данной теме объясняется обращением к разным монастырским уставам как в Византии, откуда привозили на Русь новые постановления греческие архипастыри, так и в Киевской митрополии, где смена одного устава другим совершалась не единовременно на всей территории, а медленно и неровно, так что разные уставы сосуществовали и порой вступали в противоречие друг с другом [Пентковский, 2004]. Однако если от раннего периода сохранились свидетельства только в составе епитимийных и вопросоответных текстов или в летописных статьях, то с XIV в., с постепенным проникновением на Русь Иерусалимского устава, начинают появляться специальные постановления о постах. Они сохранились в составе различных рукописей, преимущественно в сборниках. Немалое влияние на формирование новых сочинений оказало поучение, связанное с именем митрополита Киевского Максима [Корогодина, 2017а, т. 1, с. 141–146].

В большинстве текстов на эту тему уделяется внимание как тем дням, когда пост ослабляется, так и праздникам, связанным с сохранением или отменой поста. В правилах Константинопольского синода говорится только об одном аспекте – церковных праздниках, во время которых отменяется пост, если они приходятся на среду и пятницу. Их в тексте насчитывается пять: седмица после Пасхи, Сошествие Святого Духа, Рождество, Богоявление (Крещение), седмица о мытаре и фарисее. Очевидно, что под Сошествием Святого Духа не может иметься в виду сам праздник Пятидесятницы, который всегда приходится на воскресный день, но подразумевается седмица после Пятидесятницы, перед началом Петрова поста. Среди праздников не называются те дни, которые связаны с ослаблением поста, когда монахам разрешается вкушать рыбу, а мирянам – молочное и яйца, но сохраняется запрет на мясо. По этой причине, очевидно, среди перечисленных сплошных седмиц отсутствует Сырная, когда пост в среду и пятницу ослабляется, но не отменяется совсем. Богослужению в среду и пятницу Сырной седмицы посвящена статья 11, рассмотренная выше.

Статья о посте содержит внутреннее противоречие, поскольку ответ не вполне коррелирует с вопросом, отменяется ли пост в среду и пятницу в апостольские праздники. По-видимому, ответ подразумевает, что если пост не отменяется в Господские праздники, то тем более он не может быть отменен в апостольские. Это соответствует указаниям Иерусалимского устава, согласно которому пост в столь значимые дни, как праздник апостолов Петра и Павла и праздник апостола Филиппа (тесно связанные с многодневными постами), не отменяется, но лишь ослабляется, если они приходятся на среду или пятницу.

Поскольку обсуждение постов в среду и пятницу характерно как для византийской традиции, так и для русской, происхождение этой статьи могло бы вызывать сомнения, однако два обстоятельства заставляют склониться в пользу древнерусской версии. Во-первых, именно такой набор праздников, когда отменяется пост в среду и пятницу, перечислен в поучении митрополита Максима. Ни Студийско-Алексиевский устав, которым пользовались на Руси в XIII–XIV вв., ни переработки текста о постах XIV–XV столетий [Корогодина, 2017a, т. 1, с. 141–146] не дают перечня праздников, совпадающего с приведенным в правилах Константинопольского синода. Поучение митрополита Максима, хотя не имеет прямых текстологических соответствий с правилами Константинопольского синода, называет те же дни, в которые пост в среду и пятницу отменяется полностью: «пресвятое Въскресение Господа и Бога и Спаса нашего Исуса Христа преда намъ и до Фомины недѣли, сию всю недѣлю ясти мясъ, <…> и по Пянтикостие празднуемъ недѣля едину происхожение Святаго и животворящаго Духа, <…> праздникъ Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа, иже по плоти божественаго Рождьства, въ кыи день причтется, в тои день да ядять мясо, <…> Просвѣщению святыи праздникъ въ среду или въ пятокъ, тои подобаеть ясти мясо, <…> до недѣли, иже предъ мясопусты, и сию всю недѣлю неудръжано ясти мясо» [РИБ, т. 6, стб. 139–142]. Здесь же особо отмечается, что на два апостольских праздника – день Петра и Павла и день апостола Филиппа – пост в среду и пятницу не отменяется, но ослабляется. Подобно поучению митрополита Максима, правила Константинопольского синода завершаются фразой, в которой подчеркивается, что ни в какие иные дни, кроме перечисленных, пост в среду и пятницу отменяться не может.

Во-вторых, статья в правилах Константинопольского синода завершается ссылкой на 7-е правило «Феофилакта архиепископа Александрийского». А. С. Павлов указал на ошибочность имени и номера правила, полагая, что должен был быть назван Феофил Александрийский, 1-е (а не 7-е) правило которого имеет отношение к постам [Там же, стб. 135]. Однако 1-е правило Феофила Александрийского тоже не связано с постом в среду и пятницу, так что оно подходило бы для ответа на вопрос об этих днях не больше, чем 7-е. Эта ошибка представляется весьма показательной. Путаница в имени могла возникнуть в том случае, если оно было заимствовано не из полного текста правил (где имя было бы названо многажды и правильное чтение преобладало бы), а из текста, где ссылка именно на это правило уже была. Действительно, ссылка на 7-е правило Феофила Александрийского присутствует в правилах Владимирского собора 1273 г., однако она относится (как и само правило) совсем к другому сюжету – к священнической хиротонии [Там же, стб. 89–90]. Несомненно, ссылка была взята русским редактором правил Константинопольского синода из постановлений Владимирского собора 1273 г., но присоединена ошибочно к правилу о постах, а не о хиротонии. Ошибка в имени кажется наиболее показательной – она могла быть допущена человеком, который больше был начитан в литургических, а не в канонических текстах, и для которого имя толкователя Евангелия Феофилакта Болгарского было привычнее имени автора церковных канонов. Нет сомнений, что одинаковая ссылка в правилах Константинопольского и Владимирского соборов свидетельствует об одинаковом (древнерусском) происхождении ссылки в обоих случаях.

Эти соображения приводят к выводу, что