Марина Власова - Энциклопедия русских суеверий

Поэтому, хотя в навьях и видят иногда только «чужих», «зловредных» мертвецов, отличных от «своих» предков <Рыбаков, 1987>, достаточного основания для такого жесткого разделения, думается, нет. Как отмечает Ф. Буслаев, «старинное название мертвеца — навье и доселе употребляется в орловском наречии. Как в областном языке мы видели взаимную связь понятий мертвеца и привидения, так и наши летописи свидетельствуют, что нечистая сила являлась в образе навий. <…> Самая грамматическая форма слов „навье“ и „родители“ свидетельствует о смутном, неопределенном представлении, какое имели наши предки о душах покойников: форма среднего рода навье указывает на что-то безличное, лишенное человеческого образа (или однозначно определенного облика. — М. В.); а множественное „родители“, для означения одного покойника, не оставляет сомнения, что определенный образ усопшего… сглаживался в безразличной массе собирательного понятия» <Буслаев, 1861>.

Уточним, однако, что характерное для определения навьи «сглаживание» понятий об умерших в поверьях XIX–XX вв. сосуществует с конкретно-материальными, даже детализированными представлениями.

НАВНОЙ, НАМНОЙ — дух, появляющийся в доме и «наваливающийся» на людей; домовой.

«Не ложись у порогу — навной перешагнет» (Твер.).

Навной, намной — одно из наименований домового духа, ночью «наминающего» людей к переменам в их судьбе; он может показываться в облике призрака, тени, но при этом оставляет весьма материальные следы — синяки на теле человека (Твер.), что «предвещает несчастья» (Яросл.).

В варианте названия домового — навной — очевидна связь со словом «навь» (навье) — «мертвец, покойник» <Черепанова, 1983>. Это свидетельствует о связи образа домового духа с культом предков. Нередко домовой в поверьях прямо являет собой покойника (см. ДОМОВОЙ), что и отражено в названии навной.

НАВПА — водяной-полурыба (см. ВОДЯНОЙ).

Название навпа (включающее «навь» — покойник), по-видимому, отражает представления о водяном как о покойнике, предке (см. ВОДЯНОЙ).

НАЛЁТ — нечистый дух, прилетающий к женщинам змей, оборачивающийся человеком (см. ЗМЕЙ).

«Налёт может иметь вид „огненной метлы“» (Влад., Яросл.)

Согласно поверьям Владимирщины, налёт прилетает к тем, кто безмерно тоскует об умерших; но для окружающих он невидим.

НАСЫЛЬНЫЙ БЕС — нечистый дух, вызывающий болезни.

По сообщению Г. Попова, «некоторые калужские, орловские, пензенские крестьяне до сих пор не потеряли веры в насыльного беса, который может принять вид какого-нибудь животного или птицы и, появившись неожиданно перед жертвой, произвести то или другое заболевание» <Попов, 1903>.

НЕ-БОГ, НЕ НАШ, НЕ СВОЙ ДУХ — нечистый дух, который противостоит Богу или принадлежит к иному миру; Дьявол, Сатана; черт.

НЕВЕРНАЯ, НЕ НАША, НЕПРИЯТНАЯ, НЕСВЯТАЯ СИЛА — нечистая сила.

НЕВЕЯ — лихорадка; старшая из лихорадок, «сестер Иродовых».

«Мне имя Невея: Невея же сестра им старейшая, плясовица, которая усекнула главу Иоанна Предтечи, и та всех проклятее: поймает человека, и не может тот человек жив быть» [из заговора] (Влад.).

Невея, по-видимому, означает мертвящая (от «навь, навье» — покойник). Согласно поверьям ряда районов России, Невея, отсекшая голову Иоанну Предтече, — старшая и самая опасная для человека лихорадка (см. ЛИХОРАДКА).

НЕВИДЕНЬЕ — привидение.

НЕВИДИМКА, НЕВИДИМКО — нечистый дух; проклятый, потерявшийся человек, попавший «в присягу» к нечистой силе; черт, Дьявол.

По поверьям Пермской губернии, любимые проделки невидимки — забрать потихоньку съестное или незаметно встать на запятках свадебного поезда, отчего лошади остановятся.

В. Даль отождествляет невидимку с домовым. Однако перечень «забав» невидимки более характерен не для домового, а для подвластных нечистым духам проклятых, пропавших без вести людей (см. ПРОКЛЯТЫЕ, НЕВИДИМЫЕ). Это позволяет предположить, что под названием невидимка подразумевается проклятый, умерший безвременно человек, облик которого в поверьях может смешиваться с обликом домового духа.

Невидимками именуют и различных нечистых духов, для людей при обычном течении жизни невидимых.

НЕВИДИМЫЕ, НЕВИДИМАЯ СИЛА, НЕВИДАННАЯ СИЛА — невидимые проклятые, похищенные, пропавшие без вести люди; нечистая сила.

«Невидимая сила, худая и хорошая, есть везде» (Волог.); «Невидимые — это водяной, байники» (Волог.); «Выходит портной из дому, глядит — это его жена, худая и измученная. На расспросы его домашних рассказала, что когда муж обругал ее непригожими словами, вышла во двор, окружила ее какая-то невидимая сила и повела со двора вон, пришла к реке, ее потянуло в воду…» (Влад.); «Тогда сила невидимая мой прах собрала и оживила, и вот в сии места уединенные поселила» (Урал); «И станет земле тяжело от невидимых поселенных людей» (Новг.).

Русские крестьяне верили, что окружающий их мир насыщен разнообразными силами, существами: это и лешие, водяные, домовые и т. п., и нечистые не вполне определенного облика. Все они сосуществуют с человеком, могут влиять на жизнь людей, но часто при этом остаются незримыми, невидимой силой: «Бывает, ночуешь у костра: шумит, гремит, угли раскиданы — и никого нет» (Мурм.).

В некоторых районах России под невидимыми подразумеваются «тайные люди», то есть проклятые, похищенные нечистой силой, пропавшие без вести люди, а также погубленные матерями младенцы. Эти невидимые лишены погребения и незримо скитаются по земле, избывая отпущенный им срок жизни, который прервала безвременная смерть. Обычно они попадают в подчинение к нечистым духам (в основном к лесовикам), живут у них и растут, исполняя различные поручения (отправиться в деревню, стащить неблагословленные еду или питье, затеять драку, раздуть пожар и т. п.): «Живут в лесу, с незнакомым все народом, это все тоже проклятые, выходит. Робить их там заставляют — что бабы не благословясь оставляют — их дело стащить… Особливо, бают, тяжело тащить хлеб из печи, коли баба не благословясь его посадит: им ведь и горячо, а утащить-то надо, чтобы не заметили…» (Волог.).

Во владимирской быличке невидимая сила уводит проклятую женщину под воду, в гнездо шутовок (русалок-проклятых. — М. В.): «Живут они, как и мы, в избе, стряпают, едят, прядут, шьют, одним словом, делают все, как и у нас».

Живые люди находятся как бы в постоянном окружении невидимых людей (или просто невидимых), свободно проникающих в избы, сидящих за столом на свадьбах и похоронах в ожидании неблагословленной добычи, собирающихся в банях на посиделки: «Их там [в бане] много собиралось: кто лапти плетет, кто прядет» (Новг.).

Таким образом, в поверьях и быличках мир невидимых соположен и даже тождественен миру обычных людей; это не столько «мир иной», сколько неотъемлемая, лишь невидимая при обычном течении жизни часть мира видимого.

Облики невидимых людей в поверьях часто смешиваются с обликами нечистых духов: невидимые не только служат им, но и сами могут стать лешими, водяными и т. п.; в рассказе, записанном на Новгородчине, невидимые «уводят» к себе проклятую девочку.

Значительно реже невидимые — ведьмы и колдуны, ср. сообщение из Енисейской губернии о том, что в ночь на Великий четверг волхиды, «будучи невидимы», портят скот <Арефьев, 1902>.

Вообще же названием невидимая сила (синонимичным наименованию нечистая сила, но достаточно расплывчатым, неоднозначным) может обозначаться сонм двойственных в своих проявлениях и даже праведных существ. Так, в архангельской быличке некая невидимая сила мешает проклятой лишить себя жизни; в олонецком предании невидимая сила три раза переносит лес, предназначенный для постройки церкви, на тот остров, где она и была в конце концов возведена <Северные предания, 1978>. Очевидно, что в поверьях XIX―XX вв., несмотря на влияние христианства, сохраняются представления о невидимой (невиданной) силе как о могущественной, но не связываемой однозначно с понятиями «добра» или «зла».