Пол Холмс - Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама

— А каким был этот молодой человек, Джордж?

— О, довольно странным. Не слишком самоуверенный, тихий. На самом деле он был скорее одиночкой. Я никогда не знал, что же с ним происходит. Он бросил работу так внезапно. Просто принес однажды утром заявление. Я так и не узнал, почему. Я пришел к выводу, что он обучался профессии социального работника.

— Спасибо, Питер. Меняйтесь ролями.

Джордж вновь перешел на свое место.

— Кто мог бы играть Питера?

— Дэвид, — ответил Джордж.

— Не мог бы ты быстро приготовить сцену?

Пол подозревал, что встреча между Джорджем и Питером будет короткой, и не хотел тратить время на детальное оформление сцены.

— Итак, Питер и Джордж разговаривают друг с другом.

Джордж и Дэвид в роли «Питера» начали разговор о проблемах социальной работы.

— Меняйтесь. Джордж будет Питером. Я чувствую, что у Питера есть что сказать Джорджу.

Сцена стала более насыщенной. «Питеру», которого теперь играл Джордж, действительно было что сказать.

— Я никогда не знал, чего ты хочешь. Ты шлялся по офису, разыскивая, чем бы заняться, но так ничего и не сказал. Затем несколько дней ты просто не появлялся, говорил, что посещал клиентов дома. Допускаю, что так и было. Но ты каждый день должен хотя бы заглядывать в офис.

— Меняйтесь.

Джордж стал собой, Дэвид занял место «Питера».

— Ну, ты никогда не уделял много внимания моему руководству. Для меня эта работа была новой, и мне действительно была нужна твоя помощь. Ты же всегда был занят другими вещами.

— Меняйтесь.

— Но, Джордж, если бы только ты был более открытым! Ты же постоянно бродил по офису в плохом настроении. Я никогда не знал, него ты хочешь. Ты выглядел раздраженным и занятым собственными мыслями, но я никогда не знал, почему. Ведь ты ведь ни разу не подошел ко мне и не сказал, что тебе нужно мое руководство и помощь.

— Меняйтесь.

«Питер ’почти не говорил, в то время как Джордж играл обе роли; получалось, что он как бы вел диалог сам с собой. Это продолжалось еще некоторое время, после чего Пол спросил его:

— Что ты хочешь получить от встречи с Питером?

— Я хочу сказать ему, чтобы он уделял мне больше времени! И что я страшно зол на него!

Джордж произнес это, глядя на Пола.

— Не говори это мне. Скажи Питеру. Сейчас!

— Питер, я действительно сыт тобой по горло!

Джордж сделал это утверждение бесцветным голосом. В его словах не чувствовалось энергии.

— Меняйтесь.

Дэвид в роли Джорджа повторил его жалобу в такой же покорной манере.

— Но, Джордж, Вы всегда только ноете. Вас нельзя удовлетворить. Я уделяю Вам столько же времени, сколько и другим. И знаете ли, я очень занят, и у меня есть еще много обязанностей в офисе.

— Меняйтесь.

— О, я думаю, вы правы. Я прошу слишком многого.

Джорджу, протагонисту, явно не хватало энергии. Казалось, что даже в безопасной обстановке психодрамы он не мог противостоять людям. Пол спросил его:

— В каком возрасте ты ощущаешь себя сейчас, в этой сцене?

— Не знаю. Маленьким мальчиком, может быть, семи–восьми лет.

Пол почувствовал, что пришло время показать связь начальников Джорджа (Фреда и Питера) с его отцом, которая проявилась в разогреве.

— Так это похоже на то, что было с твоим отцом?

— Да. Его никогда не было поблизости.

— Ладно, давай на этом закончим с Питером. Спасибо, Дэвид.

Дэвид покинул сцену, и Пол с помощью группы убрал с нее ненужные стулья.

— Теперь мы можем приступить к сцене с твоим отцом?

— Да.

Во время разогрева участников группы попросили вспомнить игрушку из их детства. Поначалу упражнение давалось Джорджу с трудом, но в конце концов он нашел себе роль и превратился в бравого игрушечного солдата, которого подарил ему отец. Изображая эту игрушку, Джордж обратился к тем трудностям, которые он, будучи уже взрослым, испытывал на работе. Позже, после сцены со своим первым начальником, Джордж внезапно почувствовал себя вновь маленьким мальчиком и вспомнил, что чувствовал себя в этот момент, как в детстве в присутствии своего отца. И Джордж согласился с предложением директора исследовать встречу между ним и отцом.

— Где ты встречаешься со своим отцом?

— В кафе неподалеку от дома. Когда он на самом деле пришел повидаться со мной, вот тогда! Моя мать не хотела видеть его в нашем доме, поэтому мы должны были уходить куда–нибудь разговаривать. Тогда у него не было машины…

Пол чувствовал, что Джордж теряет свою энергию и спонтанность, потому что страхи и тревога начали возвращаться к нему.

— Хорошо, Джордж, покажи нам это кафе. Сооруди его для нас.

Джордж выглядел слегка потерянным.

— Все это было так давно. Я не уверен, что смогу вспомнить.

Пол чувствовал, что, мягко направляя Джорджа, ему удастся сдержать его беспокойство и сопротивление.

— Встань у входа в кофейню. Как, кстати, она называлась?

— «Чай для двоих». Мне никогда не нравились ни название, ни та угрюмая женщина, которая обслуживала посетителей. И растения в горшках выглядели здесь полумертвыми! Это было ужасно тоскливое место.

— Итак, воссоздадим эту сцену. Где располагались столы и стойка?

Казалось, что Джордж начал воскрешать в памяти кафе «Чай для двоих», извлекая на свет воспоминания, которых не касался, быть может, уже многие годы. Он быстро организовал сцену: столы и стулья, горшки с умирающими растениями. Можно было ощутить затхлую атмосферу этого заведения. Пол был восхищен. Его протагонист вновь обрел спонтанность. С клинической точки зрения это было тоже чудесно. Он чувствовал, что Джордж хочет действительно разобраться в своих взаимоотношениях с отцом. Тем не менее, Пол помнил, как Джордж рассказывал группе о недовольстве, которое испытывала по отношению к нему жена. Пол отметил связь между фрустрацией Джорджа перед его начальниками и недовольством, которое выражала Джорджу его жена.

Продолжение на стр.124.

Повторение — переживание прошлого

Судя по всему, поведение Джорджа мало изменилось по сравнению с днями его юности. Как стало ясно из психодрамы, он повторял те же паттерны поведения и жалобы почти с любой «отцовской» фигурой, с которой встречался во взрослой жизни. Эта проблема могла быть результатом переноса (мы обсуждали его в прошлой главе). Что управляет этими повторяющимися паттернами в жизни людей? Почему многие из нас продолжают придерживаться их даже в старости?

Что бы ни контролировало эти паттерны поведения, они прочно укоренились в нашем внутреннем мире, потому что мы носим их с собой везде. Мы можем поменять партнеров, работу, даже страну проживания, но так и не будем способны на разумные способы взаимодействия. «Это» продолжает появляться с новой силой, часто против нашего сознательного желания, создавая временами крайне болезненные ситуации.

Когда Джорджа спросили, в каком возрасте он ощущал себя в сцене с Питером, он ответил «семь или восемь лет». Пол предположил, что чувства его могли быть связаны с отношениями с отцом. С помощью психодраматического метода Джордж связал свои проблемы на работе с событиями из прошлого, ситуациями, связанными с его внутренним миром. Давайте посмотрим, как создается это царство разума.

Фрейд и младенческие потребности

Чтобы поместить в контекст наших исследований современную психоаналитическую теорию, давайте еще раз рассмотрим точку зрения Фрейда на ребенка и его отношения с окружением. Фрей–да главным образом (но далеко не полностью) интересовали «закрытые системы» индивидуальной психики или разума, в которых он видел психологическое сопровождение биологических процессов. Гораздо меньше его занимали отношения детей с другими людьми. Он полагал, что у людей есть инстинкты или влечения, имеющие биологическую природу (Freud, 1915). Он наблюдал так называемые «эго–инстинкты» (такие, как жажда и голод). Они связывались с «сохранением, утверждением и усилением индивидуальности» (Freud, 1933) и воздействовали на отношения индивида через внешние стимулы, такие как опасность или наличие пищи.