Кот Бегемот - 99 признаков женщин, с которыми знакомиться не следует

Естественно, фрейдисты тут же запоют о 'комплексе кастрации', 'зависти к пенису', о том, что искомый принц и есть типа такой недостающий половой член. Не верьте этим недоноскам. Психам-аналитикам не во всём можно и нужно верить. Стремление создать союз с принцем более всего обличает глубинное женское ощущение собственного эээ. . несовершенства. И принц призван восстановить справедливость, типа компенсировать вот эту бабскую онтологическую убогость.

Скажу более: во всех нас есть некое смутное ощущение собственной убогости, связанной с грехопадением Адама. Ну и соответствующее желание как-то это компенсировать. Вернее, не так: многие наши желания коренятся в этом стремлении к компенсации. Прочувствовать сей момент не просто трудно, но почти невозможно без специальных методик. Но у женщин на всё это накладывается ещё и ощущение своей _в_т_о_р_и_ч_н_о_с_т_и_, которая, как психический пласт лежащий ближе к поверхности, различим бывает даже невооружённым взглядом. А наш извращенец Фрейд, выросший на гнилом Западе, так и не смог взять в качестве исходного допущения женскую 'вторичность', и тем более использовать столь для нас удобные аллегорические образы, как в Библии — при использовании которых всё сразу встаёт на свои места. Вот и пришлось бедолаге выкручиваться. 'Penisneid', блин. .

Теперь задумаемся, почему женщины делают добро, совершают благие поступки. ВО многим, очень многих случаях они делают это не в силу каких-то внутренних, твёрдых жизненных идеалов и принципов. Речь не идёт о естественности поступка. Совершая благое, женщина как бы даёт взятку: 'Я делаю добро — и мне потом оно вернётся. Мне тоже потом сделают добро' — как бы размышляет она. В каждом конкретном случае, в большинстве из них, женщина устраивает своё будущее. Ей нужна гарантированная устроенность на завтрашний день. Вот и подкупает она некие высшие силы своим благодеянием…

Женщина мыслит языческими категориями мести, силы и воздаяния. Она неосознанно ожидает, что некая сила воздаст ей за добро. Всё это, скорее всего, не есть плохо — интересно, ради чего делают добро мужчины?..

Мужчины часто жалуются, что женщина врёт — очень часто и даже по незначительным мелочам, когда её нетрудно уличить. Оценку этому сложному явлению чаще всего дают верную: женщина лжёт, чтобы (ещё больше) понравиться. Однако и эта типично женская особенность (у мужчин она тоже иногда встречается) также следует из базового ощущения собственной слабости и некоей онтологической ущербности. Казалось бы, наша героиня достойна любви такая, какая она есть. И коль скоро мужчина выбрал её, встречается с нею длительное время, а не послал нафиг после первой же ночи, то эта женщина ему уже достаточно нравится. Это несложное рассуждение давным-давно угнездилось бы в хитроумной женской голове, умеющей куда лучше нас анализировать 'расклад' в отношениях. После чего можно было бы не врать, вызывая законное презрение у партнёра, но быть простой, искренней и естественной. Если бы не одно 'но' — ощущения собственной слабости, парализующей женскую волю и сознание.

На это могут возразить, что болезненное ощущение собственной вторичности, слабости и даже несовершенства искусственно привито женщинам обществом, в котором тысячелетиями доминировали мужчины. 'Но зададимся вопросом: если мужчины и женщины одинаковы… то каким образом мужчины умудрились столь всеобъемлюще захватить этот мир?' — пишут Алан и Барбара Пиз в великолепной книге 'Язык взаимоотношений' (http://www.follow.ru/print.php?id=150&page=9#top). Всем, кто желает разобраться в женщинах (и мужчинах) нужно идти по ссылке и читать незамедлительно.

Кроме того, почему тогда в феминизированных западных обществах женские попытки 'восстановить справедливость' выглядят столь гротескно? Почему женщины при этом неизбежно ударяются в другую крайность? И вообще: а у них-то почему женщины точно так же врут, чтобы дополнительно понравиться? Это ли не доказательство всего изложенного? Добавлю также, что человек, всерьёз заявляющий: 'я — совершенство' уж безусловно таковым не является. Совершенный такого никогда не скажет.

Скажу более. Наткнулся я в Интернете на заметку, где утверждается, что даже желание иметь 'одного-единственного и на всю жизнь' также вытекает не из позитивного стремления быть именно с этим человеком, потому что он такой-то и такой-то, занимается тем-то и тем-то, и вообще ужас как понравился, и теперь кажется, что именно он — искомый идеал, но из глубинного страха, что не понравишься _м_н_о_г_и_м_. Это подтверждается в частности тем, что красивая женщина редко отличается необыкновенной верностью. Да и вообще женская влюблённость частенько рождается из благодарности, что на неё обратили внимание, а не из чего-то другого. То есть опять же из слабости, но не из силы. 'Ситуация грозит измениться в один момент — стоит уделить такому человеку чуть больше внимания, и он может влюбиться из благодарности' — пишет анонимный сетевой автор.

Вполне возможно (хотя и труднодоказуемо), что и традиционное женское стремление видеть с собою рядом непременно 'прилично одетого мужчину с чистой обувью' также следует даже не из обычной женской поверхностности и почти патологической любви к красивой форме и вообще всему внешне 'красивому', но из того же глубоко зарытого женского комплекса по поводу библейской своей 'вторичности', то есть, опять же, некоей онтологической ущербности. Некий как бы аристократизм мужчины (выражающийся в подчёркнуто-аккуратной одежде) как бы возвышает женщину в собственных глазах, заставляет чувствовать себя типа аристократкой. Но ведь тот, кто нуждается в таком возвышении, уже тем самым признаёт, что стоИт невысоко. Строить из себя аристократа, окружать себя 'всем красивым' — типичное плебейство (мне тут почему-то вспомнилось про западный 'средний класс'). Желание видеть рядом с собою 'прилично одетого мужчину' чаще всего изобличает плебейскую душу. Будь женщина настоящей аристократкой, то пошла бы рядом с ним, невзирая на простые джинсы и кроссовки. Проблемы одежды для неё бы не существовало, как не существует она для подлинных аристократов (разумеется, обратное не будет верно: если мужчина одет неряшливо, то никаким аристократизмом тут и не пахнет). Когда принц Чарльз приехал в Россию, то многие поразились его старому твидовому пиджачку с заплатанными локтями. 'Но это мой любимый пиджак' — заметил принц.

Настоящий аристократ думает о совершенно других вещах — сохранении фамильной чести, добром имени, самоуважении, продолжении рода… В мелочах — таких, как одежда — он может позволить себе быть небрежным.

Именно в этом женском несовершенстве коренится и источник стремления многих из них опаздывать на свидание. Психологи доказали, что постоянные опоздания — не что иное, как стремление привлечь к себе повышенное внимание. Однако сие стремление более всего свидетельствует о некоей общей заниженной самооценке. В смысле — заниженной не у данной персоны, но у большинства женщин.

Отто Вайнингер утверждает, что 'женщина горда тем, что ее любят, она хвастается своей любовью перед другими женщинами для того, чтобы вызвать в них зависть. Мужчина воспринимает любовь к себе другого человека, как внимание к его истинной ценности, как более глубокое понимание его сущности. Совершенно не то чувствует женщина. В любви другого человека она видит факт, который придает ей ценность, прежде ей не принадлежавшую, который дарует ей впервые бытие и сущность, который легитимирует ее в глазах других людей.

Тем же самым объясняется неимоверная способность женщины запоминать все комплименты, сказанные ей даже в самом раннем детстве. . Путем комплиментов она приобретает сознание своей ценности, а потому женщина всегда требует от мужчины "галантности". . Стоит только вспомнить о том, что может иметь для человека известную ценность, тогда только мы поймем значение того факта, что женщина обладает особенной памятью по отношению к комплиментам. Женщина извлекает из комплиментов сознание своей ценности только потому, что у нее нет изначального мерила ценности, чувства своей собственной абсолютной ценности, которая признает только себя и пренебрегает всем прочим' ('Пол и характер', http://www.sexopedia.ru/appendixes20_pg56.shtml).

Продолжая это рассуждение замечу, что и всеобщее женское стремление быть привлекательными также свидетельствует о заниженной самооценке. Собственно, любое стремление свидетельствует о некотором несовершенстве, неполноте, недовершённости. В нашем же случае пользующаяся мужским вниманием _к_а_к_ _б_ы_ думает: 'раз я нравлюсь, значит я нормальная'. И, следовательно, без этого 'нравлюсь' женщина типа неполноценна. Что и требовалось доказать. О том же самом свидетельствует и перманентное женское тщеславие — стремление, чтобы у неё был высокий, красивый кавалер, чтобы 'всё было необыкновенно, не как у всех', и так далее, и тому подобное.