Тяга к свершениям: книга четвертая - Андрей Васильевич Меркулов

Ознакомительный фрагмент

но тот уже минут десять говорил о своем отпускном путешествии и, казалось, не собирался останавливаться. Если уже Николай Петрович начинал что-нибудь рассказывать, то делал это с азартом, не прерываясь даже на сколько-нибудь существенную паузу, так что нельзя было вставить и слова в этот речевой поток. Между тем некоторые слушатели уже слегка утомились: коренастый мужчина перемещал взгляд по комнате, не в состоянии сосредоточиться на чем-то одном, а девушка в брючном костюме уже минуты полторы сидела не поднимая головы и смотря вниз на кружку, которую нервически вертела в руках.

— …Кое-как мы все-таки нашли этого мотоциклиста! — на мгновение прервал свое повествование Николай Петрович, по всему желая только немого перевести дыхание, чтобы продолжить рассказ.

— Попробуйте торт, Николай Петрович, — поспешил вставить Роман, боясь упустить образовавшуюся паузу, — очень вкусный, — он указал взглядом на оставшийся кусочек.

Но слова Романа прозвучали так неожиданно и вставлены были настолько нетерпеливо, что создалось впечатление о его желании в такой отстраненной форме предложить Николаю Петровичу закончить свой утомительный монолог, несмотря на то, что тот, казалось, только-только вошел в раж. Все вдруг пришли в замешательство, дружно повернулись и впялили вопросительные взгляды в Романа. В кабинете образовалась предательская тишина и, поняв вдруг двусмысленность своего замечания, Роман совершенно сконфузился.

— Это мой остался? — задал риторический вопрос Николай Петрович, показывая на последний кусочек торта, который лежал не на общем блюде, а отдельно на листочке и действительно был предназначен именно ему. Отложил кусок сам Роман, когда раскладывал торт, так что его переживания были совершенно излишними — вряд ли кто-то мог покуситься на кусок торта начальника.

Казавшийся слегка обескураженным и отрешенным, Николай Петрович взял торт и без прежнего энтузиазма продолжил рассказ, но проговорив еще не больше минуты, закончил, сказал Роману напутственную речь и поспешно ретировался. Еще до того, как он вышел из кабинета, все также начали вставать и расходиться по своим делам: коренастый мужчина, заметив, что рабочий день уже окончен, принялся собираться домой; Кирилл пошел к себе; девушка в брючном костюме вернулась к оставленным бумагам, а девушка в платье предложила Роману свою помощь в уборке стола, которую тот с признательностью принял, сам отправившись в уборную мыть посуду и бокалы. Вернувшись, он увидел, что в кабинете уже остались только девушки, которые всецело погрузились в работу.

Роман поставил посуду в шкаф, подключил назад убранную на время банкета офисную технику и сел за свой стол. Он посмотрел на часы — оставалось чуть меньше часа. До места встречи можно было доехать на автобусе за пять минут или дойти неспешным шагом минут за тридцать. «Подожду еще немного, а потом пойду пешком прогуляюсь», — подумал Роман, и так как делать ему было решительно нечего, зашел в интерне. Но пройдя по нескольким ссылкам, он так и не смог ни на чем сосредоточить свое внимание: через двадцать минут нужно было уже выходить, и мысленно погружаться во что-то не было никакого желания. Роман еще раз разочарованно посмотрел на часы, выключил компьютер, откинулся в своем кресле и начал слегка поворачиваться на нем из стороны в сторону, разгибая, а потом снова сгибая в руках взятую им со стола скрепку. Все мысли в его голове пропали, а лицо приобрело отрешенное выражение; когда же от возникающих разнонаправленных напряжений, скрепка, наконец, переломилась, он как бы очнулся, выкинул обломки в ведро под столом и, снова посмотрев на часы, удивился и вместе с тем огорчился тому факту, что прошло еще только две минуты. «Пойду, пожалуй, — решил он. — Даже если приду раньше, постою на улице воздухом подышу. Все же лучше».

Роман встал из-за стола, поднял с пола собранную заранее зеленую спортивную сумку, положил в ее боковой карман свою кружку и окинул глазами кабинет, фиксируя взгляд на каждом элементе меблировки и напряженно вспоминая, что еще из вещей могло остаться. Наконец убедившись, что точно ничего не забыл, он переобулся в легкие ботинки, не уступавшие безупречностью внешнего вида туфлям (которые он, бережно сложив в полиэтиленовый пакет, убрал в сумку), одел черную кожаную куртку и направился к двери.

— До свидания, — сказал он, обращаясь к девушкам.

— Пока, Рома.

— Давай. Удачи, — ответили они почти разом.

Выйдя из кабинета, Роман прошел по коридору к лифту, спустился на первый этаж и, попрощавшись с охранниками, вышел на улицу.

II

На улице стояла прекрасная мартовская оттепель. Деревья еще были голые, но на некоторых уже можно было заметить набирающие сок почки, а щебетание потихоньку возвращающихся со своих зимовок птиц с каждым днем становилось все громче и разнообразнее. И хотя ночью еще могло примораживать, после обеда ближе к вечеру солнце, начинавшее подниматься все выше над горизонтом, успевало прогревать город. Сегодня же день был особенно ясным, отчего скопившийся за зиму снег таял кругом в огромных количествах.

Выйдя из здания, Роман был даже слегка ошеломлен обрушившимся на него как лавиной вдруг, разом весенним раздольем. Чувства его, до этого дремавшие в офисной тишине, мгновенно оживились и ободрились. От ярко светившего солнца он невольно очень сильно зажмурился; слух его начал фиксировать множество звуков самой различного происхождения и характера: от чириканья и пения птиц до автомобильных клаксонов. По тротуару сновали туда-сюда прохожие, мимо проезжали машины, трамваи. Талая вода озорно капала с не сбитых за зиму сосулек, вырывалась из сливов, разливалась по дорогам. Все вокруг звенело, неслось, бурлило. Лицо Романа, мгновенно согретое солнечными лучами, окутал и приятно освежил мягкий ветерок. Он не мог удержаться и вдохнул полной грудью — воздух был необычайно свежим, легким. Это была та самая замечательная для русского человека пора, когда душа, уже давно безо всякой меры истосковавшаяся по жизни в любых ее проявлениях, чувствуя оживление природы, начинает просто распирать грудь изнутри, перехватывать дыхание и чуть ли не поднимать над землей.

Роман невольно взбодрился, спустился с крыльца и не торопясь, наслаждаясь окружающими метаморфозами, направился по одной из самых оживленных улиц N-ска к месту его встречи с Дульцовым.

N-ск был крупным городом, областным центром, в котором при желании можно было найти все что угодно. Но если кто-нибудь захотел бы поинтересоваться у его жителей, чем знаменит N-ск, что есть в нем такого уникального, то вряд ли смог бы услышать хоть какой-то внятный ответ. Это был ничем не примечательный город, кроме, пожалуй, того, что во времена гражданской войны здесь был расстрелян один из белогвардейских лидеров, остановившийся в N-ске проездом. Да еще в непосредственной близости находился самый большой резервуар пресной