Остроумие и его отношение к бессознательному - Зигмунд Фрейд

итогами. Не исключено, что вообще не высвободилось такое количество энергии, которое способно проявить себя, несмотря на последовавшее упразднение задержки. Ведь у автора шутки совершается работа остроумия, которая должна соответствовать определенному количеству новой психической затраты. Следовательно, он сам добывает силу, которая упраздняет задержку, и извлекает из происходящего удовольствие; в случае тенденциозной остроты – значительное, так как полученное от работы остроумия предварительное удовольствие само берет на себя функцию упразднения задержки. Но затрата по результатам работы остроумия в каждом отдельном случае заимствуется из плодов упразднения задержки; это та самая затрата, которой нет у слушателя шутки. Для подкрепления вышеизложенного можно привести еще тот факт, что шутка может лишиться своего характера и у третьего лица, едва от него потребуется затратить долю мыслительной энергии. Аллюзии в шутке должны бросаться в глаза, а пробелы – заполняться с легкостью. С пробуждением сознательного мыслительного интереса действие шутки становится, как правило, невозможным. В том и заключается важное отличие шутки от загадки. Быть может, психическое сочетание в ходе работы остроумия вообще не благоприятствует свободному распределению освобожденной энергии. Здесь не месть, конечно, глубже вдаваться в описание этого процесса, и мы лишь подробнее пояснили ту часть нашей задачи, где обсуждалась причина смеха третьего лица, зато менее подробно – другую часть, где анализировалось, почему не смеется первое лицо.

Тем не менее, если твердо придерживаться наших взглядов на условия смеха и на психический процесс у третьего участника беседы, мы в состоянии дать удовлетворительное объяснение целого ряда известных нам, но по-прежнему непонятных особенностей остроты. Если у третьего лица высвобождается некоторое способное к разрядке количество энергии, то желательны благоприятствующие факторы в виде соблюдения ряда условий: 1) нужно быть уверенным, что третье лицо действительно экономит эти затраты; 2) после освобождения энергии должно быть предотвращено другое психическое ее применение вместо моторной разрядки; 3) если количество энергии, затрачиваемой на задержку, которая должна быть упразднена у третьего лица, ранее почему-то увеличилось, это крайне полезно. Всем перечисленным целям отвечают те или иные приемы работы остроумия, которые мы можем объединить под названием вторичных или вспомогательных технических приемов.

Первое из этих условий характеризует качества, необходимые третьему лицу, то есть слушателю шутки. Важно, чтобы он пребывал в психическом согласовании с первым лицом, фактически разделял с ним внутренние задержки, которые предстоит преодолеть работе остроумия. Кто сам не склонен к сальностям, тому удачные «обнажающие» шутки не доставят никакого удовольствия. Агрессивные шутки господина Н. окажутся непонятными людям необразованным, привыкшим давать волю своей склонности браниться. По сути, каждая шутка требует собственной публики; если одна и та же острота вызывает смех сразу у нескольких человек, перед нами доказательство широкой психической согласованности. Более того, здесь можно и нужно уточнить, как именно обстоит дело с третьим лицом. Это человек должен – привычным для себя образом – воссоздавать в себе ту самую задержку, которую преодолевает шутка первого лица, чтобы, едва услышав эту шутку, испытать пробуждение готовности к сходной задержке, принудительное или автоматическое. Эта готовность к задержке, которую нам надлежит признать действительной затратой энергии, сродни мобилизации в армию, при этом будет излишней или запоздалой, то бишь она разряжается in statu nascendi (в зачаточном состоянии) посредством смеха[134].

Второе условие свободной разрядки заключается в предотвращении иного применения освобожденной энергии и представляется гораздо более важным, нежели первое. Оно дает теоретическое объяснение шаткости воздействия острот в том случае, когда выражаемые ими мысли вызывают у слушателя сильное умственное возбуждение; от согласованности или противоречия между намерениями шуток и рядом мыслей, овладевающих слушателем, зависит, сосредоточится ли внимание последнего на самом процессе остроумия или отвлечется от оного. Еще большего теоретического интереса заслуживает совокупность вспомогательных технических приемов, которые явно служат цели отвлечь внимание слушателя от процесса остроумия и создать для этого процесса возможность автоматического протекания. Я умышленно говорю об «автоматическом», а не о «бессознательном», потому что второе обозначение способно ввести в заблуждение. Здесь мы только обсуждаем, как не допустить чрезмерного внимания к психическому процессу, когда человек слышит шутку. Этот вспомогательный технический прием позволяет предположить, что именно активность внимания во многом осуществляет надзор за высвобожденной энергией и участвует в новом ее распределении.

Непросто, по-видимому, вообще избежать эндопсихического применения энергии, которая стала избыточной, так как мы в ходе мыслительных процессов постоянно перемещаем такую энергию с одного пути на другой, не теряя ни малейшего ее количества в разрядках. Шутка пользуется для разрядки следующими приемами. Во-первых, она стремится возможно к более краткой формулировке, чтобы предоставить вниманию меньше опорных точек. Во-вторых, она сохраняет условие легкости понимания (см. выше): едва ощущается потребность в мыслительной работе, необходимость выбора того или иного пути мышления, как под угрозой оказывается само воздействие шутки – не только из-за неизбежных мыслительных затрат, но и вследствие возбуждения внимания. Также шутки прибегают для отвлечения внимания к такой уловке: они выдвигают на передний план в шутливой форме выражения те мысли, которые приковывают к себе внимание – и позволяют беспрепятственно произвести высвобождение энергии, ранее тратившейся на задержку, то есть совершить разрядку. Выполнению этой задачи помогают пропуски в шутках – они побуждают к своему заполнению и тем самым отвлекают внимание от процесса остроумия как такового. Здесь работа остроумия как будто прибегает к помощи технических приемов загадки, которые рассчитаны на привлечение внимания, а «фасадные» прикрытия, которые встречаются прежде всего в некоторых группах тенденциозных острот еще более полезны в этом отношении. «Фасадные» силлогизмы замечательно справляются со своей задачей и отвлекают на себя внимание. Мы принимаемся раздумывать, в чем заключается ошибка того или иного ответа, и сами не замечаем, как начинаем смеяться. Наше внимание застигнуто врасплох; разрядка высвободившейся энергии завершается. То же справедливо для острот с комическим фасадом (тут комизм оказывает поддержку технике остроумия). Комический фасад способствует успешности шутки не только тем, что обеспечивает возможность автоматизации остроумия – поскольку сосредотачивает внимание на себе, – но и тем, что облегчает разрядку от шутки, предпосылая ей разрядку от комического. Комизм действует здесь в точности как «подкупающее» предварительное удовольствие. Вот почему некоторые шутки могут полностью отвергать предварительное удовольствие, создаваемое другими приемами остроумия[135].

Мы уже догадываемся, а впоследствии яснее увидим, что в условии отвлечения внимания открыли немаловажную черту психического процесса, протекающего у слушателя шутки. В связи с этим мы можем понять и кое-что другое. Во-первых, нужно выяснить, почему мы никогда не знаем, над чем смеемся, хотя можем установить «предмет смеха» посредством аналитического исследования. Смех на самом деле есть плод автоматического процесса, который становится возможным благодаря