Папа, ты меня любишь? Как фигура отца влияет на жизнь взрослой дочери - Марина Владимировна Маркатун

Мама показала Инне, что жить можно интересно благодаря собственным целям и увлечениям, друзьям. Но также своим поведением женщина показала, что это дается тяжело, продолжая много работать, приходя ежедневно уставшей и невеселой. Кроме того, Катя показала дочери, что нужно терпеть и ждать, надеясь на лучшее, что муж поймет и изменится. Поняв, что этого не произойдет, она приняла решение ждать, так как хотела частично вернуть вложенные в супружескую жизнь финансы.

Мама может дальнейшей своей жизнью показать, что многое из сделанного «было не зря», если ее настоящая жизнь будет наполнена интересными, веселыми и радостными событиями, а не только изнуряющим трудом.

Глава 12

Гений

Илья, отец

Я был очень удивлен, когда жена сказала, что дочь обратилась к психиатру. Что с ней может быть не так? Учится прекрасно, в одном из лучших вузов, не понимаю. Впрочем, Настя, моя жена, разберется, она у меня умница.

У наших детей высокий интеллект, а у дочери Алисы особенно. Она все схватывает на лету с самого детства. Я предлагал ей задачки не по возрасту, и она справлялась. В молодости я проводил с детьми время, но сейчас они выросли и у каждого своя жизнь. А меня поглотила наука. Задачи, которые ставит наш коллектив, все сложнее и интереснее. И хотя я занимаюсь фундаментальный наукой, наши решения и заключения оцениваются высоко на государственном уровне.

Сейчас я директор института и, помимо науки, приходится много времени уделять административным вопросам. Мне этот момент не нравится, хотя работать с молодыми учеными интересно, перенимать их новый неожиданный взгляд на вещи и решать задачи. Конечно, о науке я могу говорить часами. Жена меня понимает, поскольку мы учились вместе в одной группе. Работаем в разных институтах, но можем во время прогулки обменяться идеями. Настя мне заменяет общение с друзьями. Они есть, но в основном Настины.

Я легко общаюсь с коллегами на работе, но вне ее мне достаточно жены. Иногда что-нибудь интересное обсуждаем с сыном, редко с Алисой.

Я всегда думал, что мои дети тоже станут учеными, как будто это само собой разумеющееся продолжение нашего с Настей мира. Сын работает в IT-сфере, а дочь заканчивает магистратуру. Пока Алиса была увлечена спортом, жена очень переживала, но дочь оставила свои бои и теперь работает в науке, в биологии.

Так что в семье у меня все сложилось. Мне очень комфортно, думал, и потом будет тоже. Но тут внезапно понадобился психиатр для Алисы. Зачем? Ладно, женщины разберутся.

Алиса, дочь

Я с детства смотрела на папу как на идеального человека. Он казался мне самым умным и красивым. Очень хорошо помню наши прогулки в детстве и интеллектуальные игры.

Я увлеклась фехтованием. Мне хотелось быть всегда первой, как папа. Он рано стал академиком, и это вызывало огромное уважение и восхищение окружающих. Я так стремилась не отставать, быть в числе лучших и самой лучшей. Тренер внушал мне, что я все могу и должна выигрывать у любой соперницы. И я старалась. А когда проигрывала, то несколько недель приходила в себя, выбираясь со дна полного отчаяния и самоуничижения. Затем вновь шла к победе. Спорт стал моей жизнью. Мне казалось, что я дышать не смогу без дорожки.

Мое невыносимо мучительное стремление к идеалу родители не поддерживали. Папа никогда не интересовался, как будто это настолько несерьезно, что спрашивать не о чем. Спорт как таковой для него не существовал. Вот наука – это значимо, это элита общества, а остальное так себе, для глупых.

А мама откровенно отговаривала. Они ни разу не пришли на соревнования. Нет, мама один раз была. Похвалили так, что было понятно, что здорово, что я первая, но где… И на какой же факультет университета я собираюсь? Вот где достойно быть первой, а спорт…

Но я держалась, не могла и подумать, что перестану фехтовать! Это недопустимо!

Тренер занимал жесткую позицию – или первая, или плохо старалась. И я выходила на дорожку с высоченной температурой, буквально уезжая на «Скорой» сразу после боя. Мне все казалось естественным, позицию тренера я разделяю и сейчас, хотя после обсуждения с психотерапевтом немного в ней засомневалась. Сомневаться стала еще и потому, что мой организм не выдержал: воспалились коленные суставы и, несмотря на все усилия врачей, я не могла больше оставаться в профессиональном спорте. Я ушла, совсем. Поступила в университет, но и здесь тоже стремлюсь быть лучшей.

Может, сейчас папа начнет меня учитывать в своей жизни? Он не спрашивает меня ни о чем, а мне так хочется с ним обсудить что угодно. Но папа общается только с мамой. Нет, он меня и брата не игнорирует, нет, но просто через пару минут он уже думает о чем-то своем! Но мы же его дети! Как можно нами не интересоваться? Как? Это не укладывается в моей голове. Я настолько скучна, глупа, страшна, что со мной не так?

Три года я не могла произнести слово «фехтование» без бурного потока слез. Это мой проигрыш, я слабак, я никто. Свое отчаяние выливала в стихи и даже рискнула их прочитать на небольшом конкурсе. Так я попала на городской уровень и заняла первое место.

Мои эмоции, как качели, порой невыносимые: сначала ты почти наверху, секунда – и вот уже с грохотом падаешь и ударяешься о землю. Я пыталась изменить свое состояние: в мою жизнь вошли алкоголь, мужчины без разбора – все для того, чтобы лишний раз не чувствовать ужас бытия. Иногда приносили облегчения порезы, потом захотелось украсить свое тело татуировками. Иногда я их делала, чтобы было больно.

Это трудно понять людям, которые так не страдают, но психиатров мое состояние не удивляет. С препаратами закончилась мучительная бессонница, и меня направили к психотерапевту, чтобы разобраться с моими нереальными установками и облегчить жизнь. Это я сейчас начинаю понимать их нереальность, но принять пока трудно. Как же отказаться от стремления к идеалу? Зачем жить, если не стремиться к идеалу? И почему папа меня все еще мало замечает?

Все внимание мы с братом получаем от мамы, а она в семье и за себя, и за папу. Она помогает всем, чем может: может нас поддержать, поговорить с нами, о чем-то спросить. С интересом, подробно. А она тоже работает, но в ней столько энергии и тепла! Но почему не папа, хоть немного?

Примерно через год работы с психотерапевтом я стала чувствовать себя стабильнее и спокойнее по сравнению с тем, что было. Но еще многое