Записки психиатра. Безумие королей и других правителей - Максим Иванович Малявин

получались (а после низложения – так еще и пронзительными), но он по-прежнему любил полюбоваться ранней весной, как пролетают белые журавли над проливом Саругасима, – то есть опять же выпить. И хорошенько побуянить под это дело. Да и на трезвую голову у него оно хорошо получалось. Как-то раз на ипподроме, когда на скачки собралось посмотреть немало народу, он затребовал себе скакуна, разогнался как следует – и скрылся в толпе зрителей, которые не успели увернуться. После этого бывшего императора прибить не прибили, но на публике появляться запретили.

Го-Едзей прожил долгую и интересную жизнь, написал много стихов, попортил много нервов окружающим и умер 23 октября 949 года в возрасте 81 года.

Эрик Рыжий, психопат-первооткрыватель

Случай, о котором пойдет речь, не строго клинический. А кто-то из коллег и вовсе вскинется, негодуя: дескать, где же вы тут психопатологию узрели – может, у человека просто характер такой! Но давайте я просто расскажу, а вы уже сами выберете себе тип вашей ответной реакции. Или он выберет за вас – тут как получится.

Итак, в далеком 950 году в Норвегии у Торвальда Асвальдсона (то есть по правилам тамошнего именования – сына Асвальда) родился наследник. Назвали мальчонку Эриком – соответственно, Торвальдсоном.

Нрав батя имел самый что ни есть викингский (не путать с нордическим). То есть такой, какими обычно и описывали этих любителей военно-морского туризма и экспроприационных способов обретения начального капитала: чуть что не так – и вот уже в воздухе летают топоры, кулаки и сапоги, причем иногда отдельно от тела. Оно, конечно, в походах и набегах очень полезно, но с мирной жизнью не всегда сочетается.

Вот и у Торвальда не срослось: в 960 году взыграло у него ретивое, и порешил он несколько человек – а ведь это он даже мухоморовки не успел пригубить. Так что в тот раз обошлась Норвегия малой кровью. Впрочем, Хакону Доброму, тогдашнему конунгу, и этого хватило, чтобы сильно огорчиться. И отправился Торвальд с женой и сынишкой в изгнание.

В ссылке, которую указал Хакон Добрый, значилась Исландия. Тут вот какая ирония судьбы оказалась: отцом Торвальда был Асвальд Ульфсон, отцом того, соответственно, Ульв Торирссон, отцом Ульва, как сами понимаете, – Торир по прозвищу Вол, а вот братом того Торира Вола – Наддод. Так этот самый Наддод когда-то и открыл Исландию. Так что не совсем уж незнакомые места – о них Торвальд хотя бы слышал.

Прибыв на место, семья обосновалась на северо-западе, на полуострове Хорнстрандир, где Торвальд и построил свое имение, символически обозвав его Drangar – то бишь «Натиск». Мог бы вообще и «Бурю» добавить, но не стал – этого добра вокруг и так хватало. Характером Эрик удался весь в отца – такой же буйный и суровый. Так-то, пока от бати коррекционных звездюлей получал, еще ни во что не вляпывался, а вот когда отец умер – в тот же год и отличился.

Если рассудить иначе, формально Эрик был прав: один из смертельно потерпевших соседей взял в долг лодку, да никак не хотел отдавать, еще и лаялся, собака страшная. Другой так и вовсе двоих трэллов Эрика пришиб, ну вот и прилетел топор в ответку. Эрику попеняли – дескать, не по понятиям ты, викинг, поступаешь: надо бы сначала в суд обратиться, адвоката нанять – глядишь, и виру бы получил за оба инцидента. Что же сразу так-то? Попеняли – и сослали куда-то на Юга, в район Брейдафьорда. Там Эрик снова учудил – на острове Оксней убил двоих – и снова вроде было за что – и почти развязал маленькую (аккурат по количеству тамошнего населения) гражданскую войну. Тут уже местные окончательно разобиделись, забанили его в местных соцсетях и велели Эрику убираться из ихней прекрасной Исландии совсем. И чтобы три года носу не казал.

В принципе, план отхода уже имелся: с западных гор Исландии в хорошую погоду иногда было можно разглядеть на горизонте намек на землю. Опять же, некий Гунбьерн, если верить сагам, в те края плавал и большую землю там находил. Вот туда-то Эрик в 982 году и отчалил, когда запахло керосином… простите, ворванью. И ведь не промахнулся: 280 километров он таки преодолел и на берег таки ступил. Вместе с семьей, трэллами, скотом и каким-никаким домашним скарбом: с конфискацией в Исландии не стали маньячить. Суровенько, зато безлюдненько, – отметил Эрик и принялся обживаться. Построив дом из торфа и камней, семья пережила три года изгнания. Тут надо сказать, что по тем временам климат местный был не в пример мягче: сказывалось временное потепление. Три года пролетели, и кораблик Эрика вернулся к берегам Исландии. «Ну как ты в целом?» – интересовались местные. И тут рыжебородый рассказал такое… Землю ту он назвал Гренландией – мол, весь покрытый зеленью, абсолютно весь, и далее по тексту саги. Земли, говорил, – бери не хочу. Начальство отсутствует как класс. Свободы – хоть упейся. Погода, конечно, могла быть и получше, но викинги мы или этот самый, который моржовый? Айда за мной, ребята!

Если верить сагам, к берегам Гренландии отправилась аж целая флотилия из тридцати кораблей. Кто-то отвалил обратно с полпути – мол, нас и в Исландии, если подумать, неплохо кормят; кто-то потонул, но четырнадцать кораблей и триста пятьдесят человек все же добрались до пункта назначения. Добрались – и основали поселение Эйстрибиггд в южной части острова. Сам Эрик благоразумно поселился чуть подалее, в районе Эриксфьорда, и назвал свое имение Братталид. С годами он вроде как остепенился и сильно никого не бил. Жена Эрика Рыжего, Тьодхильд, дочь Йорунда, сына Ульва, и Торбьерг Корабельная Грудь, родила ему троих сыновей: Лейфа, Торвальда и Торстейна. Все, естественно, Эрикссоны. Сыновья характером оказались малость поспокойнее героического отца, а Лейф Эрикссон, по прозвищу Счастливый, продолжил семейное дело – именно ему принадлежит слава доколумбового первооткрывателя Америки.

Умер Эрик в 1003 году, в возрасте пятидесяти трех лет, так и не приняв пришедшего на берега Гренландии христианства. И похоронили его по старым обычаям викингов.

Маджд ад-Даула, шахиншах и пациент Авиценны

Занятно устроена память людей. Ты можешь быть великим и могучим, по одному лишь твоему слову кучу всего построят, другую кучу всего снесут, отправят в поход тысячу и тьму, и что в итоге? Александр Македонский? Это у которого конь не то Децибел, не