Коллектив авторов - Мобилизационная стратегия хозяйственного освоения Сибири. Программы и практики советского периода (1920-1980-е гг.)

Поспешная реорганизация МТС подорвала финансовую систему значительной части колхозов, в первую очередь экономически слабых. Сельхозартелям пришлось направлять большие средства на оплату стоимости и обслуживания полученной техники, цены на топливо и запчасти к которой возросли. В результате сложилось несоответствие между расходами колхозов и количеством финансовых ресурсов, выделяемых на проведение госзакупок. Ситуацию осложнило осуществленное в сентябре 1958 г. понижение цен на ряд продуктов растениеводства. Цена на зерно уменьшилась на 13 %, на семена подсолнечника – на 15, на сахарную свеклу и картофель – на 10 %[398].

Затруднительное финансовое положение колхозов усугублялось сокращением государственных капиталовложений в сельское хозяйство. По семилетнему плану их удельный вес был определен в 7,5 % всех вложений в народное хозяйство против 11,3 % в 1957–1958 гг. При этом в 1958–1963 гг. план капвложений в отрасль не выполнялся. Кроме того, в годы семилетки намечалось значительно сократить производство сельхозмашин: при разработке планов исходили из того, что после продажи техники колхозам улучшится ее использование и сельхозмашин потребуется меньше[399].

В непростой экономической ситуации средства для развития производства колхозы черпали из фондов оплаты труда. В 1959 г. в колхозах Алтайского края в них было перечислено только 74 % от запланированной суммы. Значительная часть хозяйств, использовавших гарантированную плату за труд, вернулась к системе трудодней или к смешанным формам. В 1959 г. гарантированную денежную оплату в Западно-Сибирском экономическом районе (без Тюменской области) применяло 253 колхоза, в 1960 г. – 235, в 1961 г. – 242. Отсутствие высокого и устойчивого заработка порождали текучесть кадров и сокращение их численности в целом. В Алтайском крае в 1959–1964 гг. количество трудоспособных колхозников уменьшилось на 38 %, в т. ч. трактористов-машинистов, комбайнеров и шоферов – на 13 %[400].

Полученные колхозами трактора, комбайны и орудия по большей части использовались неудовлетворительно, не соблюдались порядок и условия их хранения и эксплуатации, многие сельхозмашины разукомплектовывались и расхищались по частям. Значительная доля колхозов игнорировала услуги РТС, предпочитая ремонтировать технику своими силами, т. е. кустарным способом, который обходился им гораздо дешевле, чем в РТС. Ремонтные станции без достаточного спроса на свои услуги и необходимой финансовой поддержки из Центра оказались убыточными. Производительность техники снизилась. Оставалось немало нерентабельных колхозов. В Алтайском крае в 1963 гг. отстающими были признаны 16 % сельхозартелей[401].

С экономической точки зрения не оправдала себя и массовая совхозизация. В 1959 г. 70–75 % сельхозпредприятий, преобразованных из колхозов, оказались убыточными. Одной из причин такого положения являлось то, что реорганизация проводилась без учета материально-финансовых возможностей государства, вследствие чего многие вновь созданные совхозы не располагали средствами, достаточными для быстрого подъема хозяйства. Медленно расширялись основные производственные фонды сельхозпредприятий, в первую очередь в животноводстве, где сохранялась нехватка скотных помещений. Рост количества введенных в эксплуатацию построек для скота и птицы отставал от прироста их поголовья. Например, в 1961 г. в совхозах Алтайского края численность крупного рогатого скота увеличилась на 53,0 тыс. голов, тогда как численность скотомест – только на 50,8 тыс. голов. В свиноводстве аналогичные показатели были равны соответственно 68,3 тыс. и 26,2 тыс. голов, в птицеводстве – 324,8 тыс. и 289,2 тыс. голов. План по производству растениеводства и животноводства на 1961 г. совхозы Алтайского края реализовали только на 72,5 %. Не были выполнены плановые задания по урожайности зерновых культур, сахарной свеклы, картофеля, кукурузы, а также по удоям молока, привесам молодняка и др. качественным показателям. Государство недополучило в этом году от совхозов региона 825,1 тыс. т зерна, 636,8 тыс. т сахарной свеклы, 12,0 тыс. т молока, 12,3 тыс. т мяса, 1375 тыс. шт. яиц. Себестоимость производства 1 ц зерна возросла по отношению к 1960 г. на 8 %, мяса крупного рогатого скота – на 4, молока – на 1 %. Из 181 совхоза края только 45 хозяйств (25 %) закончили хозяйственную деятельность с прибылью, составившей 7,8 млн руб., 136 совхозов (75 %) понесли убытки в размере 30,2 млн руб. Их общая сумма за вычетом прибыли равнялась 22,4 млн руб. Убытки совхозов повышались из года в год. Если в 1958 г. в РСФСР они составляли 38 млн руб., то в 1962 г. – 492 млн, в 1963 г. – 1065 млн руб.[402] Государство ежегодно списывало их за счет средств бюджета.

Наряду с нехваткой основных и оборотных средств важнейшей причиной негативных явлений в развитии совхозного хозяйства являлось отсутствие устойчивой мотивации работников совхозов к высокопроизводительному труду. Рабочие совхозов отчуждались от земли и средств производства и поэтому не были заинтересованы в лучшем их использовании. Аналогичные явления имели место и в укрупненных колхозах. Объединение хозяйств привело к окончательной ликвидации еще сохранявшихся в них элементов артельной демократии. Мнение колхозников потеряло какое-либо значение, поскольку в объединенных хозяйствах их общие собрания были трансформированы в собрания уполномоченных. При этом возросли властные полномочия колхозных руководителей. С ведома председателя и по его воле происходили исключение и прием в члены колхоза, устанавливались нормы выработки, расценки работ, обязательный минимум трудодней, авансовые выплаты, размеры ЛПХ и т. п. Согласно постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 6 марта 1956 г.[403], вносившему дополнения в Устав сельхозартели, уклонение от работы в артельном хозяйстве могло послужить предлогом для отрезки приусадебного участка и лишения возможности использования общественных сенокосов и выпасов.

На рубеже 1950–1960-х гг. был исчерпан потенциал экстенсивного развития зернового производства. Условия для сохранения его высокого уровня производительности созданы не были. Капиталовложения государства в развитие социальной и производственной инфраструктуры целинных сельхозпредприятий, от функционирования которой зависел количественный и качественный рост их трудовых и технических ресурсов, из-за огромных масштабов кампании оказались недостаточными. Трудовая энергия работников целинных хозяйств, подпитывавшаяся патриотическими чувствами, стала ослабевать, в то время как условия для обеспечения материальной заинтересованности в высокопроизводительном труде отсутствовали. С 1956 г. начался массовый отток населения с целины. Возвращались обратно и колхозники-переселенцы. В Новосибирской области в первом полугодии 1956 г. вследствие неустроенности из колхозов выбыло 220 семей, или 12 % от числа прибывших в 1955 г., и 88 семей, или 11 % от переселившихся в первой половине 1956 г.[404].

Нехватка трудовых и технических ресурсов привели к выводу из сельхозоборота значительных земельных массивов. Зачастую забрасывалось больше земли, чем распахивалось. Так, в Алтайском крае в 1956 г. было вспахано 31 тыс. га, а исключено из состава пашни – 155 тыс. га. В 1954–1962 гг. в крае под залежь было отведено 632 тыс. га, в 1963–1965 гг. – около 1 млн га. Из состава пахотных угодий часто выводились малопродуктивные земли, по большей части солонцы, которые были распаханы в период стремительного «натиска на целину». В Алтайском крае в засушливые годы забрасывались земли с высоко– и среднестолбчатыми солонцами и засоренные камнями, а в годы с большим количеством осадков – сильно увлажненные и лежащие по крутым склонам[405]. Мало внимания уделялось почвозащитным технологиям. Многие хозяйства по указанию центральных и региональных властей вспахивали землю глубоко, переворачивая пласт, отказывались от использования посевов трав и паров, что было чревато быстрым истощением плодородия. В Западной Сибири доля чистых паров по отношению к посевной площади за 1953–1958 гг. сократилась с 24 до 9 %[406]. Колхозы и совхозы переходили к бессменной пшеничной монокультуре.

Против грубой эксплуатации целинных и залежных земель неоднократно выступали ученые, специалисты и практики сельского хозяйства. Среди них был известный новатор полеводства «народный академик» Т. С. Мальцев, разработавший оригинальную технологию восстановления и увеличения естественного плодородия почв, предусматривавшую применение паров и глубокой безотвальной вспашки в сочетании с поверхностной обработкой и оптимальными сроками сева. Официально методика Т. С. Мальцева считалась одним из базовых средств защиты целинного плодородия от истощения, но из-за скептического отношения Н. С. Хрущева к достижениям этого ученого-самоучки широкого распространения она так и не получила. Ставка делалась на агротехнологии, в первую очередь связанные с использованием средств агрохимии, развитием механизации и мелиорации. Масштабы применения минеральных удобрений увеличились: в колхозах Западной Сибири в 1953 г. было внесено в почву 35 тыс. т (в расчете на 100 га пашни – 2,8 ц), то в 1958 г. – 57 тыс. т (5,0 ц); в колхозах Восточной Сибири – соответственно 5 тыс. т (1,0 ц) и 18 тыс. т (3,2 ц). Однако в сельхозартелях Сибири в конце 1950-х гг. минеральных удобрений использовалось в 6–7 раз меньше, чем в среднем по РСФСР[407]. В конце 1950-х – начале 1960-х гг. на целинных землях большое распространение получила сорная растительность, тысячи гектаров пахотных угодий были охвачены водной и ветровой эрозиями.