Борис Ляпунов - В мире мечты. Обзор научно-фантастической литературы

«Миллиарды граней грядущего» — так выразился писатель о задачах социальной фантастики. Да, у грядущего — миллиарды граней, и Ефремов первым среди современных наших советских фантастов попытался отобразить важнейшие из них.

Перемены, которые должны произойти в нас самих; физическое и духовное совершенство людей далекой коммунистической эпохи, вечный поиск, без которого немыслим прогресс, — все это находит воплощение в романе и образует широкое полотно, внешне мозаичное, но вместе с тем стройное и законченное. Где бы ни происходило действие — в звездолете или на чужой безжизненной планете, в различных уголках Земли, — мы ощущаем атмосферу светлой, радостной жизни.

Конечно, писатель не мог предугадать ее во всех деталях. От этих далеких потомков нас отделяет гигантский временной диапазон. Оттого порой кажутся схематичными образы героев с необычными именами, живущих в необычной для нас обстановке. Оттого описание планеты Земля XXX века дано в виде очерковых фрагментов.

Оттого вызвали споры некоторые страницы романа. Кое-кому показался слишком холодным, слишком насыщенным техникой этот мир далекого Завтра. Кое-кому трудно понять поступки героев, перекинуть мостик от современности к столь трудно вообразимому будущему.

Но в том-то и заслуга писателя, что он отважился на такое путешествие во времени, отважился повести читателя за собой в столь отдаленное будущее.

Роман завоевал широкую популярность. Он вышел отдельным изданием в 1958 году, а затем неоднократно переиздавался и был переведен на многие языки.

Жизнь на Земле и события, связанные с полетами в Космос, тесно переплетены у Ефремова. И правомерность этого подтверждена самой жизнью. Победы в Космосе, которые последовали за первым шагом, стали неотъемлемой частью нашего бытия. Все яснее становится неизбежность выхода человечества за пределы собственной планеты. Очевидно, это — необходимая ступень в развитии цивилизации, вернее, одна из ступеней лестницы, которой нет конца. А цивилизация может существовать не на одной лишь Земле — таков вывод, к которому приходит наука.

Всего несколько лет прошло после появления романа Ефремова, и то, что казалось тогда фантастикой, становится явью. Радиоастрономия сделала первые попытки поймать гипотетические сигналы разумных существ с других звезд. Контакты с «инопланетниками» ныне становятся «проблемой века». И. Ефремов верно подметил тенденцию к космизации будущего.

В повести «Сердце Змеи» (1959)*, которая является своего рода продолжением «Туманности Андромеды», он изобразил встречу землян с жителями неведомой «фторной» планеты. Это встреча друзей, a не врагов, как любят представлять ее иные западные фантасты. Это высшее торжество разума, который один во всей Вселенной побеждает пространство и время.

Перу И. Ефремова принадлежит также роман приключений «Лезвие бритвы» (1964)*. Его нельзя отнести к научной фантастике в узком смысле слова, но в нем сделано несколько фантастических допущений. Автор писал о нем: «Цель романа — показать особенное значение познания психологической сущности человека в настоящее время для подготовки научной базы воспитания людей коммунистического общества... Роман «Лезвие бритвы» можно назвать экспериментальным в попытке отражения науки в жизни».

В романе соседствуют два начала — приключенческое и научно-познавательное. Неся большую научную нагрузку, роман сюжетно слагается из целого ряда эпизодов, предельно насыщенных действием.

«Я постарался, — отмечает автор,—положить материал на канву динамического приключенческого романа, несколько в хаггардовском вкусе. Трудно создать произведение, в котором были бы художественно сбалансированы сложные научные представления, и образы, и чувства людей».

В 1968—1969 гг. в журналах «Техника — молодежи» и «Молодая гвардия» публиковался научно-фантастический роман И. Ефремова «Час быка» (сокращенный вариант), в котором автор показывает людей будущей Земли, живущих при коммунизме, контраст между ними и такими же землянами, но попавшими под гнет тирании олигархического строя иной планеты.

* * *

Творчеству И. А. Ефремова посвящена книга Е. Брандиса и В. Дмитревского «Через горы времени»[89]. О его произведениях рассказано в брошюрах «Мир будущего в научной фантастике» (тех же авторов) и «Советский научно-фантастический роман» Е. Брандиса[91]. В «Истории советского русского романа» в главах, написанных А.Ф. Бритиковым и посвященных фантастике, рассказано о произведениях Ефремова.

Кроме того, И. Ефремову посвящена статья М. Лазарева «О научной фантастике в творчестве И. А. Ефремова».

* * *

Вот что рассказал Иван Антонович Ефремов о своей работе:

«Мысль о полете человека в космос занимала меня давно, задолго до того, как первый советский спутник вышел на свою орбиту, показав всему миру реальность давней человеческой мечты о путешествии на другие звезды и планеты.

Подтолкнули меня к осуществлению давнего замысла побуждения чисто полемические. Западной фантастике, проникнутой мотивами гибели человечества в результате опустошительной борьбы миров или идеями защиты капитализма, охватившего будто бы всю Галактику на сотни тысяч лет, я хотел противопоставить мысль о дружеском контакте между различными космическими цивилизациями. Так родилась и созрела тема «Великого Кольца» (как я намеревался вначале назвать роман). Но постепенно в процессе работы над книгой главным объектом изображения сделался человек будущего. Я почувствовал, что не могу перебросить мост к другим галактикам, пока сам не пойму, каким же станет завтрашний человек Земли, каковы будут его помыслы, стремления, идеалы. Может быть, поэтому первоначальное, слишком обязывающее заглавие как-то само собой отодвинулось и на его место явилось другое, более подходящее — «Туманность Андромеды». Оно тоже символизировало тот межгалактический контакт, мысль о котором была мне так дорога, но давала большой простор, не связывала меня.

Должен сказать, что в этом романе я впервые сосредоточил главное внимание на человеке, на характерах своих героев. В первых рассказах меня занимали только сами научные гипотезы, положенные в их основу, и динамика, действие, приключения. Я с детства интересовался приключенческими произведениями, и когда сам занялся литературой, то считал, что в своих рассказах основным должен сделать действие, динамику и фон, достаточно экзотический, отобранный из окружающей нас природы в каких-то редких, случайных комбинациях (у меня, как ученого и путешественника, были для этого богатые возможности) . В первых рассказах главный упор делался на необыкновенное в природе, сам же человек казался мне вполне обыкновенным. Пожалуй, только в некоторых из них — как «Катти Сарк», «Путями старых горняков» — я заинтересовался необычайным человеческим умением. Именно эта линия получила свое дальнейшее развитие в романе «На краю Ойкумены», где я впервые обратился к сложной для меня фигуре художника-эллина, а затем в «Звездных кораблях» (1947), в которых вплотную затрагивались вопросы творческого труда ученого и пришлось более серьезно размышлять над психологией, внутренним миром героев.

Мысль о контакте между жителями Земли и обитателями других миров — идею «Великого Кольца» — я считаю главной в романе «Туманность Андромеды». Это то, что больше всего занимало меня в книге.

Мне все же хотелось досказать главную мысль до конца — она не давала мне успокоиться, — и я написал, «не переводя дыхания», повесть «Сердце Змеи», в котором впервые встречаются звездолеты двух разных биологических цивилизаций, удаленных друг от друга областей нашей галактики.

Мне эта встреча представлялась интересной не только потому, что позволяла показать ряд любопытных моментов в поведении экипажей космических кораблей в такой знаменательный час. Хотелось дать почувствовать читателю, что встреча в космосе двух разумных существ с далеких миров — не простая случайность, а своеобразный итог всего их предшествующего пути. Их первый контакт стал возможен, когда обе цивилизации добились колоссальных успехов в развитии науки, техники и — что особенно важно — поднялись на высшую — коммунистическую — ступень общественного развития. Другими словами, встретились не «цивилизованные дикари», которые кладут начало новым вооруженным схваткам в масштабах галактики, а, хотя и далеко разбросанные в космосе, но близкие друг другу, братья по разуму.

Поэтому, если уж говорить о продолжении «Туманности Андромеды», то рассказ «Сердце Змеи» можно назвать своеобразным дополнением к роману».

Кому и как может служить открытие, сделанное ученым, — пусть открытие фантастическое, но лежащее в пределах возможного или даже такое, которое целиком принадлежит вымыслу? Подобный вопрос не раз ставили фантасты. Романы о судьбе открытия мы встречаем еще у А. Толстого и А. Беляева. Особенно острое звучание эта тема приобрела сейчас, когда наука овладела силами, которые могут послужить не только делу созидания, но и стать средством разрушительной войны, самоуничтожения человечества. Как никогда, повысилась ответственность ученого. И современная фантастика, ставя проблему «человек — наука», вновь и на новом материале обращается к вопросу о судьбах открытий.