Российская психология в пространстве мировой науки - Ирина Анатольевна Мироненко

Ознакомительный фрагмент

похожей на Францию или США – по 2 %, на Японию – 1,7 %. Образ будущей России в целом явно не является прозападным. Характерен и тот факт, что в качестве стран, являющихся настоящими друзьями России, петербуржцы прежде всего называют Белоруссию (51 % опрошенных), Украину (17 %), Китай (13 %), Индию (11 %), Югославию (9 %). Среди западных стран более-менее часто петербуржцы называли только Финляндию – страну-соседа (8 %).

1.3. Развитие отечественной психологии в XXI столетии

С начала века отчетливо проявляются новые тенденции в развитии нашей науки. Наступило время осмыслить происходящее, пришло осознание необходимости методологической рефлексии современной российской психологической науки. В российском профессиональном сообществе обозначился интерес к методологии, в центральных журналах проходят острые методологические дискуссии, вышел из печати ряд крупных работ методологического и теоретического содержания, среди которых монография А. Л. Журавлева «Психология управленческого взаимодействия» (2004), монография В. А. Кольцовой «Методологические основы истории психологии» (2004 г.), монография А. В. Юревича «Психология и методология» (2005 г.), монография А. Л. Журавлева и А. Б. Купрейченко «Экономическое самоопределение: теория и эмпирические исследования» (2005), коллективная работа под редакцией А. Л. Журавлева и Н. В. Тарабриной «Психология: современные направления междисциплинарных исследований» (2003 г.), коллективная работа под ред. В. А. Барабанщикова «Идея системности в современной психологии» (2005 г.), коллективная работа под ред. В. В. Знакова и З. И. Рябикиной «Субъект, личность и психология человеческого бытия» (2005 г.) и др.

В 2006 г. начался выпуск специального журнала «Методология и история психологии». В Ярославле ежегодно проводится методологический семинар, который вызывает большой интерес психологического сообщества.

Поворот российского профессионального сообщества к методологии после периода, охватившего конец 80-х и 90-е гг., когда мало кто обращался к методологическим исследованиям, является важным свидетельством прогрессивного развития нашей науки и отвечает насущным потребностям сегодняшнего дня, т. к. «методологический анализ создает те опорные точки, без которых систематическое и целенаправленное движение психологического знания невозможно» [Кольцова, 2007, с. 5].

Директор ИП РАН А. Л. Журавлев в своем докладе на юбилейной научной конференции, посвященной 35-летию Института психологии РАН и 80-летию со дня рождения Б. Ф. Ломова, 31 января 2007 г. обращается к важнейшему теоретическому вопросу о так называемом парадигмальном «сдвиге» в современной психологии [Журавлев, 2007]. В научной литературе 90-х годов XX века парадигмальные изменения обозначались не только как «сдвиг», но и как «ломка», «взрыв», «революция» и, конечно, парадигмальная «перестройка», «трансформация» и т. п. Сегодня произошедшие перемены видятся иначе. По мнению А. Л. Журавлева, парадигмальные изменения состоялись и продолжаются не столько в форме «сдвига» или тем более «революции», сколько в виде развития системы научных представлений в психологии.

В качестве тенденций, которые характеризуют парадигмальное развитие психологии в начале XX века, А. Л. Журавлев выделяет следующие.

Во-первых, продолжающееся движение психологии к объединяющей, синтезирующей, или интегративной методологии, разработка, развитие и использование которой имеет место в самых разных конкретных формах. Прежде всего это относится к комплексному, системному, синергетическому и другим подходам в психологической науке как способам организации исследований, интерпретации получаемых данных и в целом как способам познания окружающего природного и социального мира и себя в этом мире. Исторически сложилось так, что в исследованиях ИП РАН особая роль принадлежала и по-прежнему принадлежит именно системному подходу как некоторому метаподходу, получившему свое обоснование в теоретических работах Б. Ф. Ломова. Различным же формам его развития и конкретизации всегда придавалось первостепенное значение.

В этой связи необходимо выделить три наиболее значимых направления развития системной парадигмы в ИП РАН:

1. реализация и развитие принципа полисистемности применительно к изучению психических свойств человека (это исследования Д. Н. Завалишиной, выполненные на материале решения практических задач);

2. обоснование и использование в психологических исследованиях понятия «системный комплекс», в частности при изучении межсистемных взаимодействий в сложнейших человеко-машинных комплексах, а также формулирование принципов межсистемного подхода (методологические разработки Ю. Я. Голикова и А. Н. Костина);

3. методологический анализ современного состояния и перспектив развития принципа системности в психологии, обоснование требований к использованию системного метода исследования психических явлений, раскрытие его возможностей и ограничений (методологические работы В. А. Барабанщикова).

Перечисленные и многие другие направления исследований свидетельствуют о высокой конструктивности системной парадигмы в психологической науке в целом и в развитии отдельных ее отраслей, научных направлений, в решении конкретных проблем. В качестве примеров можно привести:

• системно-эволюционный подход в психофизиологических исследованиях лаборатории нейрофизиологических основ психики (Ю. И. Александров и др.);

• системный подход к исследованию психологии коллектива и коллективного субъекта в лаборатории социальной и экономической психологии (А. Л. Журавлев);

• системно-деятельностный подход в исследованиях психической саморегуляции функционального состояния человека в лаборатории психологии труда (Л. Г. Дикая);

• системно-субъектный подход в исследованиях лаборатории психологии развития (В. В. Знаков, Е. А. Сергиенко) и др.

Во-вторых, в исследованиях человека и социальных групп активно утверждается тенденция к пониманию их как индивидуальных и коллективных субъектов, способных к активной, самостоятельной и социально ответственной деятельности, произвольной регуляции и рефлексии своего поведения и т. п. Интенсивные исследования феноменов субъекта и субъектности в разных его формах и видах – это явно выраженная тенденция развития современных психологических исследований. Принципиальное положение, заслуживающее специального теоретического анализа, состоит в том, что интерес многих исследователей концентрируется на изучении известных и многообразных феноменов «самости» человека: его саморегуляции (Л. Г. Дикая) и самоутверждения (Н. Е. Харламенкова), самопрезентации (Ал. Н. Лебедев) и самоопределения (А. Л. Журавлев, А. Б. Купрейченко) и т. д. Именно в феноменах «самости» наиболее ярко проявляются субъектные характеристики личности и группы, составляющие активное, действенное начало в человеке, во многом определяющие особенности его действий и поступков, отношений и общения, деятельности и поведения, других форм активности и в целом жизнедеятельности человека.

Субъектный (или субъектно-деятельностный) подход, ведущий свое начало из работ С. Л. Рубинштейна и развитый в 70-е – 80-е годы XX века в трудах К. А. Абульхановой, а в 90-е годы в разработках А. В. Брушлинского, интенсивно продолжает развиваться, конкретизироваться и уточняться в исследованиях сотрудников ИП РАН, прежде всего в современных теоретических работах К. А. Абульхановой, Л. И. Анцыферовой, В. А. Бодрова, А. Л. Журавлева, В. В. Знакова, Е. А. Сергиенко и др., причем в последние годы он продуктивно развивается во многих направлениях.

Одно из таких направлений, как уже было сказано выше, заключается в формировании системно-субъектного подхода, разрабатываемого в лаборатории психологии развития ИП РАН. С его позиций центром концептуальной схемы анализа психологии является человек как субъект деятельности, общения, отношения и переживания. На каждом этапе своего развития субъект выступает носителем системных психических явлений (процессов, состояний и свойств), раскрывающихся в его взаимодействии с миром. Субъектность постепенно становится системообразующим фактором формирования сложной многоуровневой психической организации человека.