Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках - Михаил Леонидович Хазин

был бы только при массовых налетах, что означало большую войну со всеми вытекающими последствиями.

«Над нами смеяться будут, — сказал Ловетт, — это все равно что пытаться убить муху кувалдой» [Isaacson, Thomas, 2013].

Конспирологи обязательно заметили бы, что окончательное решение Кеннеди в очередной раз совпало с рекомендацией Ловетта. Реальное объяснение куда прозаичнее: блокада была максимумом из того, на что президент мог пойти, не рискуя вызвать раздражение Хрущева. Разумеется, ни о каких бомбардировках и уж тем более сухопутной операции речи не шло; Кеннеди не был даже уверен, разрешать ли кораблям ВМС открывать огонь по советским судам. Блокада казалась ему ужасным решением, которое могло спровоцировать СССР на ответные действия; но альтернативой была лишь открытая сдача позиций, чреватая еще худшими последствиями. Когда в ответ на объявление блокады 22 октября Хрущев прислал требование «отказаться от ваших действий, пока они не повлекли за собой катастрофических последствий», Джон обменялся с Робертом несколькими фразами, которые даже записал в дневнике:

«Если они [русские] так это восприняли, вопрос в том, что они будут делать дальше. Но выбора не было, — сказал Кеннеди, — я не думаю, что у нас был выбор». Бобби подтвердил вывод брата: «Конечно, выбора не было, тебя бы импичнули!» — «Согласен, — ответил Кеннеди, — я был бы подвергнут импичменту»[460] [Dallek, 2004, р. 560].

Кеннеди несколько слукавил, заявив, что «вопрос в том, что они будут делать дальше». Теперь, когда опасность импичмента была позади, можно было решить следующую задачу: что-то предложить Хрущеву в обмен на мирное разрешение кризиса. И Кеннеди прекрасно знал, что предложить:

…Бобби попросил журналистов Фрэнка Холмана и Чарльза Бартлетта сообщить Большакову, что Белый дом может согласиться демонтировать ракеты в Турции, если Советы уберут ракеты с Кубы… Когда Бобби сообщил об этом Кеннеди, президент предложил брату обратиться прямиком к [советскому послу] Добрынину, что Роберт и сделал в тот же вечер [Dallek, 2004, р. 560].

Теперь уже Хрущеву предстояло делать трудный выбор между продолжением конфронтации и «синицей в руке»[461]. Он колебался несколько дней, в течение которых был сбит один из самолетов-разведчиков U-2. В субботу, 27 октября, Пентагон категорически потребовал нанесения массированного удара по Кубе не позднее понедельника, 29 октября. Учитывая, что на острове в этот момент находилось свыше 100 советских ядерных боеголовок, да притом куда лучше готовых к применению, чем месяцем ранее, речь шла о начале самой настоящей ядерной войны.

В этой ситуации Кеннеди предпринял еще одну, совсем уже отчаянную попытку договориться. В свой очередной визит к Добрынину 27 октября Роберт доставил послу краткое послание для Хрущева:

Президент Кеннеди умоляет председателя Хрущева принять во внимание особенности американской системы… Если ситуация будет затягиваться, президент не уверен, что военные не свергнут его и не захватят власть [Morley, 2017, р. 243].

Подействовало ли на Хрущева это сочетание мольбы и угрозы или же он с самого начала планировал именно такой исход «силовых переговоров», но вашингтонским утром 28 октября 1962 года кризис закончился. Хрущев принял решение отступить, отдал приказ о прекращении военных действий и передал по радио обращение к Кеннеди с предложением о взаимном выводе ракет с Кубы и из Турции.

Несостоявшаяся ядерная война серьезно расстроила военных:

Через несколько дней, когда Кеннеди встретился с Комитетом начальников штабов, чтобы поблагодарить их за помощь, они все еще были в ярости. Адмирал Андерсон сказал президенту: «Нас поимели!» Ле Мэй назвал результат кризиса «величайшим поражением в нашей истории» [Dallek, 2004, р. 570].

Свой голос подал и всеми забытый вице-президент Джонсон:

И что еще важнее, сказал Джонсон [на совещании ЕХСОММ], согласие на эту сделку есть проявление слабости. «Послушайте, слабость всего этого в том, что вы говорите всему миру: "Ну, они сбили один самолет, а американцы сдали Турцию. Значит, надо сбить еще один, и они сдадут Берлин"» [Caro, 2013, р. 780].

Однако настоящей удачей для противников Кеннеди стал резкий разговор Роберта с руководителем операции «Мангуст» Уильямом Харви. Сама операция, проводимая ЦРУ совместно с Министерством обороны еще с начала 1960-х и получившая кодовое название в январе 1962-го, имела целью свержение кубинского правительства и физическое устранение Фиделя Кастро. Для этого ЦРУ вело активную вербовку агентов среди кубинских эмигрантов и сотрудничало с лидерами преступных группировок кубинского происхождения (потерявших изрядную часть доходов после революции 1957 года). Начало Карибского кризиса Харви воспринял как повод перейти к активным действиям и без согласования с начальством[462] приказал своим агентам начать диверсии[463]. Узнав об этом, Роберт Кеннеди пришел в ярость — он был категорически против войны с Кубой, а Харви ее практически начал!

Роберт вызвал Харви в Вашингтон и устроил ему такой разнос, что присутствовавший на встрече Тейлор не удержался от замечания: «Да вы способны не просто жечь города, но и получать от этого удовольствие!» Харви, и до того не слишком жаловавший Роберта[464], окончательно его возненавидел (и впредь называл не иначе как «that fucker»). Со стороны человека, проложившего в 1953 году Берлинский тоннель, а в последний год готовившего убийство тщательно охраняемого Кастро, это было весьма опасное чувство.

Читатель. Вы хотите сказать, что Харви переключился с Кастро на Кеннеди?

Теоретик. Почему мы? Об этом вполне официально говорил реальный участник тех событий, кадровый сотрудник ЦРУ Говард Хант:

Он [Хант] постоянно возвращался к встрече, на которой, по его словам, присутствовал в 1963 году, с Моралесом[465] и Стерджисом[466]. Встреча происходила в гостиничном номере в Майами. Моралес вышел из комнаты, и в этот момент Стерджис упомянул «большое событие» и спросил Говарда: «Ты с нами?» Хант спросил, о чем речь, и Стерджис сказал: «Убийство Джона Кеннеди»… Хант ответил, что «не будет участвовать ни в какой операции вместе с Биллом Харви, потому что он псих и алкоголик [Rolling Stone, 2 апреля 2007].

Из контекста понятно, что Хант к тому времени уже знал, что готовящееся убийство Кеннеди организует Билл Харви. Поскольку сразу же после отстранения от руководства «Мангустом» тот был отправлен в Рим (руководить тамошней резидентурой ЦРУ), его регулярные появления в 1963 году в США и продолжавшиеся контакты с мафиози свидетельствуют об участии в какой-то спецоперации. Однако было ли целью этой операции убийство Кеннеди (как пытался утверждать