Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках - Михаил Леонидович Хазин

времени термин «прослушка» однозначно ассоциировался с ФБР. Располагая компроматом на всех влиятельных политиков, Гувер уверенно шел к строительству собственной империи, планируя добавить к ней еще одну ветвь власти — судебную. Неудивительно, что с точки зрения биографа Гувера «дело Хисса» выглядело как небольшая часть общего плана по дискредитации демократов:

Появление Чемберса [перед комиссией] было организовано конгрессменом-новичком и членом HUAC Ричардом Никсоном, а отец Кронин выступал в роли посредника ФБР. Никсон и Кронин стали близкими друзьями: с 1948 по 1960 год католический священник был одним из главных спичрайтеров Никсона [Gentry, 2011, р. 902].

На этом этапе сам Никсон, скорее всего, не понимал всех раскладов политической интриги. Осознав, каким опасным противником является Хисс, он обратился к одному из его потенциальных сюзеренов, Фостеру Даллесу, для уточнения: можно ли трогать вашего человека?

На следующее утро, 11 августа, Никсон позвонил Даллесу, который согласился на встречу вечером в отеле «Рузвельт» в Нью-Йорке. Это была поворотная встреча для Никсона… Когда Никсон добрался до отеля, он застал там не только Джона Фостера Даллеса, но и его брата Аллена, нью-йоркского банкира Дугласа Диллона (будущего заместителя госсекретаря) и Кристиана Гертера [Ambrose, 1988].

Случайно ли встретиться с Никсоном собралась практически вся стоявшая за Дьюи властная группировка[354]? На наш взгляд, разумеется нет — скорее всего, собравшиеся и были теми «ключевыми помощниками Дьюи», согласовавшими с Гувером план избирательной кампании. Хисс уже был принесен в жертву, но нужно было присмотреться к новому для группировки человеку — Ричарду Никсону — и решить, на что он сгодится.

Судя по дальнейшим событиям, смотрины прошли исключительно удачно. Получив одобрение своим действиям, Никсон стал рыть землю с удвоенной силой; его не остановило даже ставшее шоком для всех заговорщиков поражение Дьюи на ноябрьских выборах. Совместно с ФБР Никсон раздобыл документальные свидетельства шпионажа Хисса, сумел преодолеть сопротивление правительственных кругов[355] и добиться на втором процессе[356] обвинительного приговора. 25 января 1950 года Хисс был признан виновным в лжесвидетельстве и получил 5 лет тюрьмы[357]. План по дискредитации демократов сработал на 100 % — в первом процессе Хисса поддержал будущий кандидат в президенты Эдлай Стивенсон, а по результатам второго Дин Ачесон, госсекретарь второго срока Трумэна, дал пресс-конференцию, на которой сделал весьма неосторожное заявление:

В воскресенье Ачесон прочитал газеты, полные злобных намеков Никсона и республиканцев на то, что Хисс был главой громадного заговора «Новый курс — Гарвард — Госдеп» с целью сдаться в плен России… [на пресс-конференции] Гомер Бигарт из New York Herald Tribune задал вопрос: «Мистер секретарь, у вас есть комментарий по делу Элджера Хисса?»… [Ачесон] заявил: «Я хотел бы прояснить, что каким бы ни был исход любой апелляции, которую господин Хисс или его адвокаты могут подать по этому делу, я не намерен поворачиваться спиной к Элджеру Хиссу» [Isaacson, Thomas, 2013].

Успех дела Хисса дал зеленый свет запуску куда более мощной кампании, вошедшей в историю под названием «маккартизм». Однако, в отличие от Никсона, сумевшего приглянуться группировке Даллеса, Маккартни не воспринимался представителями элиты как перспективный преемник (или вассал):

«Маккарти никогда не был больше, чем инструментом мистера Гувера, — вспоминал один из его бывших помощников, — он использовал его, когда тот был полезен, и выбросил, как только стал ненужным» [Gentry, 2011, р. 967].

Тем не менее в руках мастера компромата даже инструмент сработал идеально. 9 февраля 1950 года сенатор Маккарти выступил с программной речью «Враги изнутри», обвинив на основе дела Хисса весь Госдепартамент[358] в работе на СССР. Поиск «врагов США» шел по нарастающей, в сентябре 1950 года президентское вето преодолел закон о внутренней безопасности, и уже в декабре была создана сенатская подкомиссия по внутренней безопасности. Сенатор Маккарти преследовал одного госслужащего за другим, создавая для политических конкурентов действительно невыносимые условия:

Сам Ачесон признал в 1954 году, что его заявление по Хиссу нанесло ущерб департаменту… Действительно, охота на ведьм Маккарти разметала Госдепартамент: в феврале он объявил, что за последние три года пришлось уволить 91 сотрудника, главным образом гомосексуалистов[359], как угрозу безопасности [Isaacson, Thomas, 2013].

Большинство обвинений, разумеется, были основаны на подозрениях, а то и на прямой лжи, что отмечали даже сотрудники ФБР:

«Многие из нас были абсолютно потрясены этой [клеветой], — вспоминал бывший агент… — но господин Гувер был полон решимости избрать Никсона и Айка, а когда он что-то решил, его невозможно было переубедить» [Gentry, 2011, р. 1038].

Не правда ли, блестящая победа Эйзенхауэра на выборах в 1952 году приобретает несколько иной оттенок, а назначение вице-президентом именно Никсона — дополнительное объяснение? Группировка Даллеса, пришедшая к власти в 1952-м, оказалась куда могущественнее, чем казалось поначалу, ведь была спаяна весьма грязным и весьма рискованным общим делом — маккартизмом.

Нам осталось добавить всего несколько штрихов для завершения собирательного портрета новой группировки. Во-первых, ей удалось сохранить свою структуру в тайне даже от могущественных «мудрецов»:

Гарриман струдом выносил атаки на Ачесона. После выборов 1950 года Джо Олсоп выпил лишнего и пригласил Ричарда Никсона к себе на воскресный ужин. Только что победивший [на выборах в Сенат] с помощью «охоты на красных», Никсон прибыл в дом Олсопов как раз в тот момент, когда в дверь входил еще один гость, Аверелл Гарриман. Гарриман повернулся, чтобы уйти: «Я не буду разделять ужин с этим человеком» [Isaacson, Thomas, 2013].

Воспитанный в аристократических традициях, Гарриман явно не понимал, что Никсон преследовал Ачесона «по долгу службы», а не в силу личной неприязни. Фостер Даллес, несколько десятилетий пересекавшийся с Гарриманом в нью-йоркских клубах (среди которых Совет по международным отношениям был лишь наиболее известным), ни словом не обмолвился насчет «ничего личного»; вся операция «охоты на ведьм» так и осталась в тени, а ее главным виновником в глазах «мудрецов» оказался Ричард Никсон.

Во-вторых, подошло время вспомнить еще про одну могущественную спецслужбу, которая сыграет важнейшую роль в последующих событиях нашей главы. Это — Центральное разведывательное управление, к созданию которого приложил руку вездесущий Макклой:

В какой-то момент офицер британской разведки Ян Флеминг, который позже написал шпионские триллеры о Джеймсе Бонде, отправил Доновану записку, в которой убеждал его воспользоваться услугами Макклоя в качестве своего «начальник штаба». Донован… уже использовал Макклоя для реализации