ВП СССР - Разгерметизация

Есть еще один момент, которого мы ранее коснулись вскользь, но содержательно не рассмотрели: противники боль­шевиков — Временное правительство и неподконтрольный им Совет — практически с самого начала знали, что именно необходимо делать, чтобы вывести Страну из кризиса. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в 32 том ПСС В.И.Ленина.

На стр. 74 — 76 статья “Грозит разруха”, опубликованная в “Правде” ещё 27 (14) мая 1917 г. В ней цитата из резолюции экономического отдела Исполкома Совета, опубликованной 11 мая (юлианского календаря) 1917 г. в № 63 “Известий”, чья редакция была под контролем меньшевиков и народников:

«Для многих отраслей промышленности назрело время для торговой государственной монополии (хлеб, мясо, соль, кожа), для других условия созрели для образования регули­руемых государством трестов (добыча угля и нефти, произ­водство металла, сахара, бумаги) и, наконец, почти для всех отраслей промышленности современные условия требуют регулирующего участия государства в распределении сырья и вырабатываемых продуктов, а также фиксации цен … Однов­ременно с этим следует поставить под контроль государствен­но-общественной власти все кредитные учреждения для борьбы со спекуляцией товарами, подчиненными государст­венному регулированию … Вместе с тем следует … принять самые решительные меры для борьбы с тунеядством, вплоть до введения трудовой повинности … Страна уже в катастрофе, и вывести из неё может лишь творческое усилие всего народа во главе с государственной властью, сознательно возложившей на себя» (гм… гм..!?)[370] «грандиозную за­дачу спасения разрушенной войной и царским режимом стра­ны».

Приведя эту цитату, Ленин пишет:

«Кроме последней фразы со слов, подчеркнутых нами, фразы, с чисто мещанской доверчивостью “возложившей” на капиталистов задачи, коих они решить не смогут, — кроме этого программа великолепна. И контроль, и огосударствление трестов, и борьба со спекуляцией, и трудовая повинность — по­милуйте, да чем же это отличается от “ужасного” большевиз­ма? чего же больше хотели ужасные большевики?»

Далее на стр. 105 — 109 приведена статья Ленина “Неминуе­мая катастрофа и безмерные обещания”, опубликованная в “Прав­де” № 58 и № 59, 29 и 30 (16 и 17) мая 1917 г. В ней Ленин пишет:

«В предыдущем номере “Правды” мы уже указали, чтопрограмма Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатовничем уже не отличается от программы “ужас­ного” большевизма».

Сегодня мы должны указать, что программа министра-меньшевика Скобелева идетдальше большевизма. Вот эта программа в передаче министерской газеты “Речь”:

“Министр (Скобелев) заявляет, что … государственное хозяйство на краю пропасти. Необходимо вмешательство в хо­зяйственную жизнь во всех её областях, так как в казначей­стве нет денег. Нужно улучшить положение трудящихся масс, и для этого необходимо забрать прибыль из касс предпринима­телей и банков. (Голое с места: “Каким способом?”). Беспо­щадным обложением имуществ, — отвечает министр Скобелев.

— Финансовая наука знает этот способ. Нужно увеличить став­ки обложения имущих классов до 100 процентов прибыли. (Голос с места: “Это значит всё”.) К сожалению, — заявляет Скобелев, — разные акционерные предприятия уже раздали акционерам дивиденд, но мы должны поэтому обложить имущие классы прогрессивным индивидуальным налогом. Мы ещё дальше пойдем, и если капитал хочет сохранить бур­жуазный способ ведения хозяйства, то пусть работает без про­центов, чтобы клиентов не упускать … Мы должны ввести трудовую повинность для гг. акционеров, банкиров и завод­чиков, у которых настроение вялое вследствие того, что нет стимулов, которые раньше побуждали их работать … Мы долж­ны заставить гг. акционеров подчиниться государству, и для них должна быть повинность, трудовая повинность».

Ленин дает оценку этой программе:

«Программа сама по себе не только великолепна и совпада­ет с большевистской, но в одном пункте идетдальше нашей, именно в том пункте, где обещается “забрать прибыль из касс банков” в размере “100 процентов прибыли”[371]. Наша партия — гораздо скромнее. Она требует в своей резолюции меньшего, именно; только установления контроля за банками и “постепенного” (слушайте! слушайте! большевики за посте­пенность!) “перехода к более справедливому и прогрессив­ному обложению доходов и имуществ”».

Из приведенных мест ясно, что и Совет, подконтрольный буржуазным и мелкобуржуазным партиям, и Временное пра­витель­ство, якобы выражавшее интересы крупного капитала, и боль­ше­вики видели ВЫХОД из экономического кризиса в ПРИН­ЦИ­ПИАЛЬНО ОДИНАКОВЫХ по своему качеству мероприя­тиях, сводящихся к установлению государственного контроля над производством и распределением и прогрес­сивному налогообложению.

Характеризуя деятельность В.М.Чернова (1876 — 1952), одного из лидеров эсеров, успевшего побывать и министром Временного правительства и председателем Учредительного собрания, Л.Д.“Троцкий” писал:

«… вся черновщина — между Февралем и Октябрем —сосредоточилась в заклинании: “Оста­новись, мгновенье: ты прекрасно!”. Но мгновенье не оста­навливалось. Солдат “сатанел”, мужик становился на дыбы, даже семинарист быстро утрачивал февральское благоговение — и в результате черновщина, распустив фалды, совсем-таки грациозно спускалась с воображаемых высот во вполне реаль­ную лужу» (ист. 81.5, стр. 211).

Эта характеристика справедлива и для всей деятельности Временного правительства и всех его поддерживавших либе­ральных ПСЕВДОдемократических сил.

Управленческое решение должно быть своевременным прежде всего. Его качество должно быть достаточно высоким, чтобы в нормальных условиях не ввести объект управления в критическую ситуацию, а в критической ситуации ХОТЯ БЫ не вести к дальнейшему углублению кризиса. СВОЕВРЕМЕН­НОЕ РЕШЕНИЕ вовсе не обязательно наилучшее: оно своевре­менное и УЖЕ ХОРОШО потому, что ПОЗВОЛЯЕТ РЕШИТЬ ВОЗНИКШУЮ ЗАДАЧУ. Решение лучшее, но запоздавшее — абсолютно бесполезно. Либералы этого не понимали ни тогда, ни сейчас, поэтому их “деятельность” только усугубляла кри­зис (как и сейчас) до полной потери ими управления. В 1917 г. с июня по конец октября времени было больше, чем достаточно для того, чтобы начать проводить в жизнь даже Скобелевскую про­грамму оздоровления экономики, исправляя по ходу дела ошибки: была бы воля действовать. Но её-то и не было у ЛИБЕРА­ЛОВ, и обвинять БОЛЬШЕВИКОВ в крахе либеральных иллю­зий 1917 г. — подлость, НЕ ОТДЕЛИМАЯ от духа либе­рализма.

Л.Д.“Троцкий” пишет:

«Февральская революция, если её брать как самостоятельную революцию (важная оговорка: — наше замечание при цитировании), была буржуазной. Но как буржуазная революция она явилась слишком поздно и не заключала в себе никакой ус­тойчивости. Раздираясь противоречиями, сразу же нашедшими себе выражение в двоевластии, она должна была либо превра­титься в непосредственное вступление к пролетарской революции — что и произошло, — либо, под тем или другим буржуаз­но-олигархическим режимом, отбросить Россию в полуколони­альное существование (одно с другим не связано, как это вы­текает из тогдашней обстановки, да и последующей “после-Сталинской” истории: — наше замечание при цитировании). Наступивший после Февраль­ского переворота период можно было, следовательно, рассмат­ривать двояко: либо как период закрепления, развития или завершения “демократической” революции, либо как период подготовки пролетарской революции. На первой точке зрения стояли не только меньшевики и эсеры, но и известная часть руководящих элементов нашей собственной партии. Разница была та, что они действительно стремились толкнуть демокра­тическую революцию как можно дальше влево. Но метод, по существу, был тот же: “давление” на правящую буржу­азию — с таким расчетом, чтобы это давление не выходило за рамки буржуазно-демократического режима. Если бы эта политика воспреобладала, развитие революции пошло бы в обход нашей партии, и мы получили бы в конце концов восста­ние рабочих и крестьянских масс без партийного руководства, другими словами — июльские дни гигантского масштаба, то есть уже не как эпизод, а как катастрофу» (ист. 81.6, стр. 250).

Мы согласны с “Троцким” по существу его вывода, но ска­жем в иных словах: бесполезно оказывать давление и чего-то требовать он конвульсивно дергающегося эпилептика “на троне”, каким оказалось Временное правительство. При полной управленческой недееспособности Временного правительства, не окажись в России дееспособной, противостоящей ему, ор­ганизованной партии, страна впала бы в хаос стихийных восста­ний, последствия которых были бы вряд ли легче, чем свер­шившаяся гражданская война.