Лев Безыменский - Операция «Миф»

Капитан в отставке Иван Блащук рассказал, что служил в «СМЕРШ» 3-й ударной армии в конце войны и был свидетелем находки тел семьи Геббельса и Кребса и их опознания в тюрьме Плётцензее. О судьбе трупов он узнал лишь позже, а именно в Магдебурге, где ему под секретом рассказали, что во дворе дома на Вестэндштрассе захоронены тела Геббельсов. Он слышал, что тела несколько раз перезахоранивались, в частности в Бухе и Ратенове.

Зато его сослуживец, капитан Иван Терещенко, прибывший в Магдебург, оказался в более выгодном положении. Он с 1946 года занимал пост начальника секретариата отдела «СМЕРШ» и в этом качестве сам видел документы о захоронении тел Гитлера, Браун и других. Документы были подписаны Горбушиным, к ним была приложена схема, которую Терещенко смог восстановить по памяти. В частности, что останки Гитлера лежат около бывшего гаража во дворе дома № 36 по Вестэндштрассе.

Наконец, майор Василий Орловский сообщил, что присутствовал при захоронении останков тел Геббельсов и Кребса во дворе другого дома по той же улице, то есть в расположении отдела «СМЕРШ».

Воодушевленные своими находками, голландские телевизионщики решили найти богатого спонсора, которым оказалась редакция лондонской газетной группы «Экспресс» (газеты «Дейли экспресс» и «Санди экспресс»). Деньги были получены, и в «Экспресс» уже предвкушали сенсационные находки во дворах Вестэндштрассе. Здесь, однако, начался очередной фарс.

Какие-то немецкие журналисты прослышали о предложении, которое компания ФМА сделала в Лондоне, и решили сами искать Гитлера. Однако у них не было точного магдебургского адреса. Когда в октябре 1991 года они приехали в город на Эльбе, то начали копать, но не в том дворе, вызвав явное недовольство и протест хозяина. Ничего не нашли. В ноябре 1991 года ФМА привезла в Магдебург Блашука и Терещенко. Они с удовольствием посетили свои «старые места» и подтвердили, что захоронения состоялись на Вестэндштрассе в конце 1945 или начале 1946 года. Точной даты и места они не помнили, но для телевизионной команды это было не так важно. ФМА готовилась к съемкам. Они состоялись лишь в июле 1992 года — после того, как уже появились первые сообщения о магдебургском захоронении в «Санди экспресс» и «Алгемеен дагблад». Экспедиция в составе двух англичан, одного голландца и польского археолога Евгена Томчака начала работу. Но не в одиночку — здесь уже копали журналисты из трех газет! Во дворе дома № 36 нашли какие-то кости, но немецкие специалисты разочаровали «искателей жемчуга»: это были останки не человека, а животного [98].

Здесь я должен вступить в качестве действующего лица. Повторю, что слухами земля полнится. О том, что мои коллеги и их голландские работодатели занялись поисками в Магдебурге, услышал летом 1992 года и я. Ничего им не сообщая, я сам разыскал Блащука и Терещенко, которые с удовольствием рассказали, как их год назад возили в Магдебург.

Эта история была мне не по душе. Я к тому времени уже знал о самих захоронениях и не сомневался, что о них могли знать — хотя и косвенно — Блащук и Терещенко. Сенсационная телешумиха по поводу раскопок в Магдебурге могла быть лишь на руку многочисленным поклонникам Гитлера, которых в бывшей ГДР оказалось более чем достаточно. Я только что вернулся из Берлина, где принимал участие в теледискуссий с участием восточногерманских неонацистов и их идейных противников. Один вид этих самоуверенных молодых ребят, считающих Гитлера своим идолом, внушал не только отвращение, но и тревогу. Так что же, дать им возможность создать в Магдебурге объект паломничества и поклонения?

Признаюсь, я решил помешать этому, хотя не имел ничего против изобретательности ФМА и ее русских коллег. Они проявили немало находчивости, но политического такта у них явно не хватило. Зато этот такт проявили мои давние друзья из гамбургского журнала «Шпигель», которым создание нового места поклонения Гитлеру вовсе не нравилось. Связавшись с Гамбургом, я рассказал им о готовящейся передаче и еще об одном, неизвестном ФМА обстоятельстве.

Оно состояло в следующем. Летом 1990 года ко мне обратился ветеран 1-го Белорусского фронта. Он, как один из немногих, знал о магдебургском захоронении и, читая сообщения о развале ГДР, проникся тревогой: а вдруг в Магдебурге, откуда уходят советские войска, найдут останки Гитлера? Об этом ветеран хотел поставить в известность. Кого? Шел 1990 год, власть коммунистической партии была еще велика. Следовательно, надо было адресоваться в ЦК КПСС, на знаменитую Старую площадь.

В то время я работал в качестве эксперта при комиссии, созданной 1-м Съездом народных депутатов СССР для политической и правовой оценки пакта Молотова — Риббентропа, председателем комиссии был .Александр Яковлев, его заместителем — Валентин Фалин. Мне показалось полезным поставить Фалина в курс тревог моего друга. Их встреча состоялась, Фалин обещал все выяснить в «компетентных органах» (так традиционно именовался тогда КГБ). Оттуда Фалину вскоре сообщили, что в известность поставлен председатель КГБ Владимир Крючков. Через некоторое время Фалину дали ответ: «Все в порядке. Они все сделали. Беспокоиться не надо», то есть останки уничтожены. Когда же я попытался уточнить, как и когда это произошло, возникли трудности. Генерал, занимавшийся розыском документов, отказался это сделать. Единственное, что мне сказали: останки уничтожены еще в 1970 году; как и где — сообщить не можем.

Тогда мне этого было достаточно, благо, что пожелавший остаться анонимным генерал был мне давно известен как заслуживающий доверия источник. Обсудив все с коллегами из «Шпигеля», приняли такое решение: телекомпания «Шпигель-ТВ» покупает у фирмы ФМА права на демонстрацию— их фильма о безрезультатных раскопках в Магдебурге и под конец включает мой рассказ о том, что искали напрасно. Правда, немецким коллегам очень хотелось точно знать, как уничтожили останки, как выглядел итоговый документ об их уничтожении. Я, увы, уточнить это не мог. Опять Безыменский вводил в заблуждение?

Мероприятие «Архив»

Копали действительно напрасно.

Внешне почти анекдотическая, а по сути страшная одиссея трупов по земле немецкой, носившей в те годы название Германской Демократической Республики, отразила особенности нашей системы, представители которой стали участниками этого зловещего «путешествия». Сталинская диктатура относилась к своим собственным гражданам как к «винтикам», и в столь странной ситуации они не должны были задумываться: зачем возить по Германии эти гробы, зачем их закапывать и перезакапывать?

… Осенью 1994 года в архиве ФСК мне дали небольшую папку — не сшитую, а состоявшую из отдельных документов. В их подлинности сомнения не было, так как часть была написана от руки, а один из актов был точной копией (2-м экземпляром) документа, первый экземпляр которого находился в архиве генерального секретаря ЦК КПСС.

Первый документ из этой серии был датирован 10 августа 1945 года и направлен уже знакомым нам заместителем начальника отдела «СМЕРШ» 3-й ударной армии Горбушиным на имя генерала Вадиса [99] :

«Направляю акт о местонахождении трупов Гитлера, Геббельса, Браун Эвы, Магды Геббельс, Крибс [99.1] и детей Геббельса, закопанных в районе Ратенов».

Сам акт был датирован более ранним числом —4 июня 1945 года и констатировал, что

«после окончания судебно-медицинской экспертизы и проведения всех оперативных мероприятий по их опознанию все трупы были закопаны в районе гор. Бух. В связи с передислокацией отдела КРО „СМЕРШ“ армии трупы были изъяты и перевезены сначала в район гор. Финов, а затем 3 июня 1945 г. в район гор. Ратенов и закопаны окончательно».

Горбушин не знал тогда, что ему придется повторять эту погребальную процедуру. Но он точно описал место захоронения трупов и «коробки с двумя трупами собак». Закопанная яма была сровнена с землей, но, согласно «смершевским» правилам, составили схему — на всякий случай. Таким образом, можно считать документированными уже 6 захоронений: два — в саду имперской канцелярии, одно — в Бухе, два — в Финове (там ведь была эксгумация!) и одно было в Ратенове. Без документа остается Стендаль, о котором мне говорил сам Горбушин в беседе.

Следующий этап — Магдебург. Об этом в феврале 1946 года начальник отдела «СМЕРШ» 3-й ударной армии Мирошниченко донес генералу Зеленину, сменившему Вадиса в Берлине. К донесению был приложен акт от 21 февраля о том, что «в районе гор. Ратенов была вскрыта яма с трупами Гитлера, Браун, Геббельсов и их детей и генерала Крипс»(снова ошибка в написании!). Акт гласил, что «все перечисленные трупы находятся в полуистлевшем состоянии в деревянных ящиках и в таком виде были доставлены в гор. Магдебург, в расположение отдела контрразведки „СМЕРШ“ армии и вновь закопаны в яме на глубине 2-х метров во дворе дома № 36 по улице Вестендштрассе»[100].