ВП СССР - Разгерметизация

«IV. Признание факта, что в большинстве Советов рабочих депутатов наша партия в меньшинстве … передблоком всех мелкобуржуазных, оппортунистических, поддавшихся влия­нию буржуазии и проводящих её влияние на пролетариат, элементов (…)

Разъяснение массам, что С.Р.Д.[261] естьедин­ственно возможная форма революционного правительства и что поэтому нашей задачей, покаэто правительство поддастся влиянию буржуазии, может явитьсялишь терпеливое, сис­тематическое, настойчивое, приспособляющееся особенно к практическим потребностям масс разъяснение ошибок их так­тики.

Пока мы в меньшинстве, мы ведем работу критики и вы­яснения ошибок, проповедуя в то же время необходимость перехода всей государственной власти к Советам рабочих депутатов, чтобы массы опытом избавились от своих оши­бок» (ист. 83, стр. 107, 108).

«VI. В аграрной программе перенесение центра тяжести на Советы батрацких депутатов. (…) Необходимо выделение Совета депутатов от беднейших крестьян. Есть богатый мужик, есть батрак. Ему если даже дать землю, — он всё равно хо­зяйства не создаст. Нужно создать из крупных имений образ­цовые хозяйства, с хозяйством на общих началах, а хозяйни­чать должны Советы батрацких депутатов» (ист. 83, стр. 109, 110).

«VII. Слияние немедленное всех банков страны в один об­щенациональный банк и введение контроля над ним со сторо­ны Совета рабочих депутатов. (…)

VIII. Не “введение” социализма, как нашанепосредствен­ная задача, а переход тотчас лишь кконтролю со стороны Совета рабочих депутатов за общественным производством и распределением продуктов» (ист. 83, стр. 110).

«IX. Партийные задачи:

1) немедленный съезд партии;

2) перемена программы партии, главное:

а) об империализме и империалистической войне,

б) об отношении к государству инаше требование “госу­дар­ства-коммуны”,

в) исправление отсталой программы минимум.

X. Обновление интернационала» (ист. 83, стр. 110, 111).

Таковы 10 апрельских “заповедей” (аккурат по числу ветхозаветных[262]), пропаганда которых немедленно началась партийной печатью: под заглавием “Задачи пролета­риата в данной революции” “Апрельские тезисы” были опуб­ликованы 7 (20) апреля 1917 г. в “Правде” № 26.

Теперь посмотрим на “Апрельские тезисы” с точки зрения правящих классов прежней Российской империи.

Государственность — Советы рабочих, крестьянских, солдатских, батрацких депутатов. Депутатов не в том смысле, что они из­браны перечисленными социальными слоями, хотя это само собой разумеется, а в том смысле, что они избраны ИЗ СРЕДЫ ЭТИХ СОЦИАЛЬНЫХ СЛОЁВ, занятых в сфере материаль­ного производства.

Депутаты из среды буржуазии, землевладельцев, духовенст­ва, командного состава армии и флота не упомянуты.

Советы контролируют деятельность единого государствен­ного банка и контролируют процесс производства и распре­деления продукции.

«Контроль» — в английском языке «управление»; в рус­ском — «проверка, а также постоянное наблюдение в целях проверки или надзора» (“Толковый словарь русского языка” С.И.Ожегова). По В.И.Далю «контроль»: «м. учет, проверка счетов, отчетности». То есть, как слово «контроль» не толкуй, но это — или всяединая (полная) функ­ция управления[263], или один из этапов процесса управления. Как неоднократно отмечалось ранее, понятие «соб­ст­венность на средства производства» раскрывается содержательно толь­ко через понятие управления производством и распределе­нием[264].

Тот факт, что буржуазии не понравилась ленинская программа, является подтверждением правильности нашего толкования понятия «собственностьна средства производ­ства», так как прежние правящие классы усмотрели в ней (программе) нарушение их права частной собственности, т.е. права управ­лятьбесконтрольно со стороны производительно трудящего­ся большинства. Причем усмотрели двухступенчатое нарушение права их частной собственности.

Первая ступень: вмешательство государства в банковское дело и организацию производства и распределения. С этим они еще согласились бы, как согласна с этим буржуазия США, Японии и других стран. Но согласна она с государствен­ным контролем только, потому, что САМА же ОНА и осуще­ствляет ФАКТИЧЕСКИ этот контроль: производительно трудящаяся политически активная толпа только ТЕШИТСЯ играми в “демократию” — государственная власть, структур­ное УПРАВЛЕНИЕ принадлежит буржуазии.

Вторая ступень: буржуазия, землевладельцы и прочие не-­про­изводящие слои не имеют своих депутатов в Советах, что почти полностью лишает их возможности управления, т.е. права собственности, и низводит до положения приказчи­ков, управляющих, менеджеров, стоящих в полной личной зависимости по отношению к Совету — не их Совету, не их государству.

Естественно, что строй[265], описанный 10 апрельскими “запове­дями”, не является капитализмом ни в одной из изве­стных Истории форм. Это курс на социалистическую револю­цию, за взятием власти в которой должна следовать попытка построения социализма.

Чем отличается «“введение” социализма» от «контроля» <в том виде, как он описан Лениным> (“VIII заповедь”); и почему «пол­ный разрыв наделе со всеми интересами капитала» (ленин­ский комментарий к“I запове­ди”) не означает перехода к социализму, — пусть объяснят ор­тодоксальные “марксисты”.

Теперь заглянем в “Две тактики социал-демократии в демо­кратической революции” (ист. 84), работу, вышедшую из печати в 1905 г., за 12 лет до событий 1917 г. По представле­ниям, изложенным в “Двух тактиках...”, после свержения исторически сложившейся в России государственности РСДРП должна была стремиться к созданию временного революцион­ного правительства.

На временноереволюционное правитель­ство возлагалась задача воплощения в жизнь всей программы-минимум РСДРП[266] — программы «ближайших политических и экономических преобразований, вполне осуществимых, с одной стороны, на почве данных общественно-экономических отношений (т.е. капитализма: — наше замечание при цитировании), и необходимых, с другой стороны, дли дальнейшего шага вперед, для осуществ­ления социализма. (…)

По своему происхождению и основному характеру, эго правительство должно быть органом народного восстания. По своему формальному назначению, оно должно быть оруди­ем созыва всенародного учредительного собрания. По содер­жанию его деятельности, оно должно осуществить программу-минимум пролетарской демократии…» (ист. 84, стр. 15).

«… ставя задачей временного революционного правительст­ва осуществление программы-минимум, резолюция тем самым устраняет нелепые полуанархичсские мысли о немедленном осуществлении программы-максимум, о завоевании власти для социалистического переворота. Степень экономического развития России (условие объективное) и степень сознатель­ности и организованности широких масс пролетариата (ус­ловие субъективное, неразрывно связанное с объективным) делают невозможным немедленное полное освобождение рабочего класса» (ист. 84, стр. 16).

«… реакционна мысль искать спасения рабочему классу в чём бы то ни было, кроме дальнейшего развития капита­лизма. (…)

Поэтому буржуазная революция в высшей степени выгодна пролетариату» (ист. 84, стр. 37).

Итоги революции — буржуаз­но-демократической — ожидались в двух вариантах: либо реши­тельная победа революции над царизмом, либо сделка царизма с «наиболее “непоследова­тель­ными” и наиболее “своекорыст­ными” элементами буржуазии. Всё бесконечное разнообразие деталей и комбинаций, предвидеть которые никто не в состоя­нии, сводится, в общем и целом, именно к тому или другому из этих двух исходов» (ист. 84, стр. 43).

Это — характерная для Ленина точка зрения на прогнозную де­ятельность: высказываются предположения о тех или иных фактах, но не о процессе развития общественных отношений, следствием которых может быть воплощение в жизнь пред­положенных фактов.

«Решительная победа революции над царизмом» есть ре­волюционно-демократическая диктатура пролетариата и кре­стьянства. (…)

И такая победа будет именно диктатурой, т.е. она неиз­бежно должна опираться на военную силу, на вооруженные массы, на восстание, а не на те или иные, “легальным”, “мир­ным путём”, созданные учреждения. Это может быть только диктатура, потому что осуществление преобразований, немед­ленно и непременно нужных для пролетариата и крестьян­ства, вызовет отчаянное сопротивление и помещиков, и кру­пных буржуа, и царизма. Без диктатуры сломить это сопротив­ление, отразить контрреволюционные попытки невозможно, Но это будет, разумеется, не социалистическая, а демократи­ческая диктатура. Она не сможет затронуть (без целого ряда промежуточных ступеней революционного развития) основ капитализма. Она сможет, в лучшем случае, внести коренное перераспределение земельной собственности в пользу кресть­янства, провести последовательный и полный демократизм вплоть до республики, вырвать с корнем все азиатские, ка­бальные черты не только из деревенского, но и фабричного быта, положить начало серьезному улучшению положения ра­бочих и повышению их жизненного уровня, наконец послед­нее, но важное[267] — перенести революционный пожар в Европу. Такая победа еще не сделает из нашей буржуазной революции революцию социалистическую; демократический переворот не выйдет непосредственно из рамок буржуазных обществен­но-экономи­чес­ких отношений» (ист. 84, стр. 44, 45).