Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №16 от 15.04.2014

Например, в фонд «Право матери» обратилась за помощью Г.В. Крашенинникова. Ее сына Ивана обнаружили повешенным в подвале казармы. Мать не поверила в официальную версию гибели — самоубийство: на теле сына были видны следы, наводившие на мысль о насильственной смерти. После настойчивых неоднократных ходатайств фонда к материалам уголовного дела были приобщены два консультативных судебно-медицинских заключения независимых специалистов в области судебной медицины, в которых содержались выводы о том, что Ивана сначала задушили ремнем, а уже потом повесили.

В ходе судебного следствия заявители столкнулись с недоверием суда к выводам независимых специалистов и безоговорочным его доверием «ведомственным» экспертам; с необоснованным отказом в приобщении к материалам уголовного дела консультативных судебно-медицинских заключений независимых экспертов, несмотря на очевидность несоответствия первичного заключения СМЭ требованиям истинности, полноты, достоверности.

Некачественное следствие и неэффективный суд вынудили мать обжаловать судебное решение. Сейчас дело Крашенинникова фондом «Право матери» направлено в Европейский суд по правам человека в Страсбург.

В 2012 году от насильственных преступлений пострадали 2,7 тысячи военнослужащих. Почти 350 военных погибли в Вооруженных силах РФ в 2012 году в результате различных преступлений и происшествий, это примерно на уровне 2011года.

Родители скончавшихся при невыясненных обстоятельствах военнослужащих ВС России заявили, что обращались во все инстанции - от военной прокуратуры до главы государства, однако повсюду столкнулись с безразличием.

Наша газета уже печатала материалы о «лжесуициде» в Российской армии, отметила наличие большого числа проблем в этой области и особенно странные смерти российских солдат срочной службы. Причина продолжающихся случаев смерти – отсутствие справедливого и объективного расследования, в чём повинно руководство военной прокуратуры.

Родители убитых в рядах ВС России солдат напомнили Кремлю также об акциях протеста против солдатских смертей, об арестах молодежных активистов за участие в митингах и о произволе военной прокуратуры. «Фальшивый и гнилой режим Кремля – главная причина гибели солдат. Пока эта власть не сменится, гибель солдат не прекратится», - сказал отец погибшего солдата срочной службы. По его словам, ситуацию не исправит и смена министра обороны, потому что министр Портянкин, как и министр Табуреткин, - члены одной системы. Родители потребовали предоставить погибшим солдатам статус «погибших при исполнении воинского долга» и выдать полагающуюся в этом случае страховку всем родителям. Мать погибшего в небоевых условиях российского солдата отметила, что ее сын скончался в сомнительных обстоятельствах, а данные экспертизы о причинах смерти не соответствуют действительности, расследование ведется необъективно. «Моего сына убили, а все наши жалобы остаются безрезультатными. Мы будем ходить на митинги против этой власти. Полиция уже арестовала нас, применив насилие, нас обвинили в провокации. К кому же еще обращаться, если Верховный главнокомандующий нас не слышит, а ребенок, возглавляющий правительство, сам никогда не служил? Мы хотим лишь справедливости, чтоб наши невинные дети больше не умирали», - сказала она.

Многочисленные смерти российских солдат в небоевой обстановке и попытки властей России скрыть данные факты приведут к крупным акциям протеста в Москве. Напомним, что в 2011 и 2012 годах родственники погибших российских военных не раз выступали на пресс-конференциях и в СМИ, рассказывая о том, как у их погибших в российской армии родственников изымают внутренние органы. При этом отмечалось, что внутренние органы были необходимы неким олигархам и чиновникам России. Правозащитники требуют от Верховного главнокомандующего расследования всех фактов и отставки военного прокурора.

В период 1991-1992 годов, после уничтожения СССР, расформирования КГБ и массовых предательств в его Первом Главном управлении, из разведки ушла половина самого инициативного, способного и предусмотрительного оперсостава.

Не секрет, что в позднесоветское время ПГУ стал не столько элитным местом работы, сколько «кормушкой».

Сотрудники легко ездили на заработки за границу, получая привилегированное положение перед остальными советскими гражданами, при котором не за разведчиками следил КГБ, а они сами, будучи сотрудниками резидентур КГБ, подсматривали и подслушивали за тем, что говорится и делается в «резервациях» совзагранучреждений, и к тому же имели дополнительную валюту «на оперативные расходы», могли свободно общаться с резидентами иностранных разведок без риска быть отозванным в Союз досрочно (на чем погорел В. Путин).

После открытия советских границ, падения Берлинской стены фундамент особого положения разведчиков был подорван. Свободный рынок доделал дело уничтожения разведки. В созданной на руинах ПГУ Службе внешней разведки остались только идеалисты или полные бездари, которые не могли бы устроиться в новых условиях свободной конкуренции.

Как и в прочих государственных образовательных структурах того времени, еще живущих в плену нормативов и прочих советских категорий, единственным способом выживания в условиях роста цен, галопирующей инфляции и обвального падения покупательной способности рубля было лишь изменение формального статуса учебного заведения, когда обычные школы повсеместно становились гимназиями и лицеями, институты - университетами, университеты - академиями. Используя растущее влияние академика-востоковеда, ставшего главным разведчиком страны, накануне своего очередного формального дня рождения Краснознамённый институт (разведки) пробил себе более высокий статус — через секретный указ президента Ельцина №1999-с от 17.10.94 г. Так в 1994 году в России появилась Академия внешней разведки.

Повышение статуса отразилось только на небольшом увеличении количества денежных знаков в кошельках преподавателей, ощутивших себя после крушения советской системы представителями нищего слоя учителей.

АВР к тому же, в силу своей специфики, формально была лишена других возможностей для выживания, которую используют до сих пор буквально все государственные ВУЗы, - повального перехода на платное обучение (неплохо было бы проводить курсы повышения квалификации шпионов для стран НАТО на платной основе), использование аренды и субаренды помещений, создание частных предпринимательских околообразовательных структур, хотя частично и в закамуфлированном виде эта сомнительная практика имела место и в АВР. (Сотрудники Кремля, Совбеза, Администрации президента, правительства, МИД, ФСБ и СВР имеют возможность и сейчас подрабатывать на ниве государственных секретов.)

АВР могла бы попытаться платно обучать богатых «новых русских» и прочих денежных бандитов искусству разведки, обеспечения экономической безопасности, но они просто покупали готовых специалистов для своих служб безопасности. Деньги победили интересы Примакова и АВР вместе взятых.

Снижение интереса к работе в разведке и, соответственно, к получению «корочки» ведомственного ВУЗа (никакого диплома никогда реально на руки выпускникам не давали), привело к тому, что выпускники известных и престижных московских ВУЗов (МГИМО, МГУ) перестали интересоваться этой перспективой. Они могли уехать на работу за границу гораздо проще и экономически эффективнее продать свои знания, чем закончившие АВР. Не обладая эффективной монополией в подготовке кадров, АВР перестала быть престижной для новой элиты и «золотых детей» нового общества. Она уже не была интересной и с точки зрения людей, стремящихся к работе в силовых структурах, потому что российская разведка силовым ведомством не является, ей запрещено ведение оперативно-розыскной деятельности на территории России.

В такое слабое ведомство можно было заманить только провинциалов из Ленинграда, насмотревшихся «17 мгновений весны» и не имеющих достаточных умственных способностей, чтобы поступить в российские образовательные учреждения в Москве.

Руководители разведки так и не поняли, что простым добавлением десятка-другого компьютеров и нескольких модных названий в неутвержденный Минобразования учебный план проблемы престижности и современности не решить. Косметическими реформами, замазывающими огрехи, предательство и повальную коррупцию, можно обмануть только самих себя и «артистов» Кремля.

В этом процессе «разврата и подозрительности» значительную роль сыграл затхлый дух закрытости и подозрительности, который по привычке витал в коридорах института разведки. Важно надуваясь от комплекса странного, ни на чем не основанного превосходства, с дебелым выражением внутреннего сознания собственной мнимой секретности и непонятной значительности, АВР не поспевает да в нынешних условиях и не может поспеть за требованиями времени.