«Богородица, прогони!» Кто заказал «наезд» на Церковь? - Алексей Сергеевич Челноков

Игорь остался, хотя до храма ему приходилось добираться два часа. Служил еще несколько лет, многое узнал. Пересказывать все это не берусь – слишком кощунственными, почти фантастическими кажутся описания нравов некоторых священников, епископов и даже митрополитов.

Блаженный Августин писал в своей «Исповеди»: «В эти годы я жил с одной женщиной, но не в союзе, который зовется законным: я выследил ее в моих безрассудных любовных скитаниях».

Этот сюжет не о «противоестественном употреблении», он лишь приглашение к разговору об аскетизме некоторых высших иерархов Русской православной церкви. (Единственный раз в этом «очерке нравов» раскроем подлинное имя фигуранта. Во-первых, потому, что есть десятки свидетельств прелестей его «жития». Во-вторых, он отлучен нашей Церковью, правда, по совершенно иным мотивам.)

Итак, блаженнейший митрополит Киевский и Галицкий (в прошлом) Филарет, в миру – Михаил Антонович Денисенко. Родился в 1929 году, из рабочей семьи. Окончил Одесскую семинарию и Московскую духовную академию. Вехи его стремительной церковной карьеры: управляющий делами Украинского экзархата РПЦ, епископ Венский и Австрийский. В 39 лет – митрополит, постоянный член Священного Синода, третий человек в Русской православной церкви. Агентурный псевдоним в КГБ – «Антонов».

Митрополит постоянно обитал в Киеве, но предпочитал не резиденцию, а просторную квартиру на Пушкинской улице. Почему так? Досужие местные жители и не делали из этого секрета. Во времена перестройки они иногда смеха ради сбивались у его окон и весело кричали: «Блаженный муж Евгении Петровны!»

Все в Киеве – и священники, и прихожане – знали, что митрополит Филарет – неслыханное дело! – обзавелся семьей, что у него трое детей: две девочки и мальчик. Знали и то, что его гражданская жена Евгения Петровна Родионова держит «мужа» сего под каблуком, стращая «доложить о родных детках» Священному Синоду.

– Свирепая она женщина, – говорил один старый киевский архимандрит, – митрополит боится ее как огня. Никого митрополит не боится, а Евгению Петровну боится.

Евгения Петровна настолько уважать себя заставила, что архиереи должны были при встрече лобызать ее ручку!

Один из них – епископ Ионафан – не выдержал унижений, написал рапорт Патриарху Алексию II, в котором, в частности, говорилось: «…предстоятель Украинской православной церкви митрополит Киевский и всея Украины Филарет (Денисенко) не может канонически законно возглавлять и управлять Украинской православной церковью ввиду того, что на протяжении нескольких десятилетий ведет немонашеский семейный образ жизни с некоей Евгенией Петровной Родионовой, не состоящей с ним в родственных отношениях, матерью его троих детей».

Догадываетесь, кого «уволил» патриарх? Конечно, епископа Ионафана (помните: «Христос терпел и нам велел»).

Но вскоре пришел черед и Филарета, но отлучен он был от Церкви за «раскольничьи деяния».

…Я как-то спросил у Игоря:

– А надо ли вообще говорить, а тем более писать «про это»? Смущать души верующих, навлекать на себя гнев церковных иерархов? В конце концов, Церковь стоит особняком, живет своей жизнью, которую никому не навязывает: хочешь – исповедуй, не хочешь – топай дальше.

– В том-то и дело, – ответил он, – в совершенно особом устройстве Церкви, не только в названии «инок», то есть совсем другой, принадлежащий иному миру человек, но и по сути. Церковь живет преемственностью, это структура самовоспроизводящаяся: «чистый» архиерей вводит в алтарь «чистого», недостойный – только себе подобного. И говорить об этом надо – должна же когда-то прерваться порочная цепь.

Игорь рассказал мне о человеке (ныне покойном), назовем его «Нифонт», который после Отечественной войны был чуть ли не вторым человеком в Русской православной церкви. «Кстати, – заметил он, – гомосексуализм среди православного священства стал распространяться с начала 60-х годов». Его рассказу можно было не поверить, однако впоследствии разные люди, но одинаково хорошо сведущие в церковной политике, в разных епархиях – кто смело, кто шепотом – подтвердили и дополнили все изложенные факты.

Этот человек – ровесник митрополита Филарета, его заклятый друг-враг. И биографии их схожи: также происходит из простой семьи, также пришел в Церковь со школьной скамьи, также сделал головокружительную карьеру. Его называли идеологом, генератором идей. Был дружен с Ватиканом, отчего подозревался в тайных симпатиях к католикам (кстати, скоропостижно скончался на аудиенции у Папы Римского).

Вкратце изложим вехи его биографии. В 1947 году пострижен в монахи и рукоположен в иеродиакона. С января 1952-го – священник Ярославского кафедрального собора. В июне 1959-го становится одним из руководителей Отдела внешних церковных сношений. Епископ – с 1960-го. Через год избирается постоянным членом Священного Синода. С 1963 года почти постоянно проживает в Ленинграде.

Он обладал феноменальной памятью. Произносил блестящие проповеди. Именно ему принадлежала инициатива перевести богослужение с церковнославянского на современный русский язык. Прогрессивный, словом, был человек.

Но более всего прославился как «ревностный пастырь, с любовью заботящийся о духовном воспитании своей паствы, будь то в пределах сельского прихода или в пределах митрополии и экзархата». Многих он рукоположил в священники, многих поставил епископами.

На хиротонии (посвящении в епископы) любил с лукавой улыбкой цитировать: «Никто да не пренебрегает юностию твоею».

Он много ездил – по России и зарубежью. В поездках его всегда сопровождали келейники, стройные безусые юноши (что само по себе не вызывает протеста). Но в середине 1960-х поползли дурные слухи. Один молодой монах неожиданно совершил смертный грех – наложил на себя руки. Случай чрезвычайно редкий в монастырях. Разбираться приехали из Совета по делам религий, представители Священного Синода. Сгоряча решили расстричь игумена. Потом выяснилось, что монах перед смертью прислуживал нашему герою в одной из поездок. Шум как-то разом смолк, о неприятном инциденте приказали забыть, но церковный мир, как уже говорилось, чрезвычайно узок, и нет в нем тайн, не ставших явными.

«Нифонта» считают создателем «голубого лобби» в лоне Русской православной церкви. В свое время оно яростно боролось за патриарший престол, но, слава богу, тогда верх взяли здоровые силы.

«Это было дерзкое преследование честных новичков, которых они сбивали с прямого пути, так себе, забавы ради, в насыщение своей злобной радости. Нет деяния, больше уподобляющегося деяниям дьявольским. Нельзя