Николай Яковлев - Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс!

Ознакомительный фрагмент

V

Хотя ФДР стал инвалидом, Ван-Лир Блэк и не помышлял о том, чтобы он ушел с поста директора нью-йоркского отделения «Фиделити энд депозит компани оф Мэриленд». В первые месяцы болезни Рузвельт, естественно, вообще не работал, затем постепенно стал уделять все большее и большее внимание своим прямым обязанностям, дававшим ему 25 тыс. долл. в год. Сначала он регулярно появлялся в конторе фирмы два раза в неделю, затем три и, наконец, четыре. Существуют значительные разногласия в оценке степени пользы ФДР для фирмы и в том, оправдал ли он доверие Блэка, но несомненно одно – Рузвельт успешно использовал свои многочисленные знакомства для расширения ее клиентуры.

Он сумел привлечь в число клиентов компании У. Мак-Аду. «Фиделити энд депозит» в результате усилий ФДР и Л. Хоу стала держателем значительной части ценных бумаг штата Нью-Йорк. Используя свое давнее знакомство с лидерами АФТ, Рузвельт добился для своей компании ведения части дел этой организации. ФДР проявил поразительную гибкость. Ему удалось сделать клиентом компании Э. Догени – магната нефтяной промышленности. В деловой переписке Ф. Рузвельт отзывался о нем «как о хорошем друге». Вскоре после этого лестного отзыва Догени получил редкую «национальную известность» как изобличенный в даче взятки министру внутренних дел, участник многих афер при администрации Гардинга.

В 1928 году ФДР не без гордости сообщал, что за предшествующие пять лет годовой оборот нью-йоркского отделения увеличился с двух до четырех миллионов долларов. Трудно сказать, было ли это следствием общей спекулятивной конъюнктуры или личных успехов ФДР. Не были забыты и некоторые специальные интересы: сыновья руководителей Таммани получили выгодные должности в компании.

С 1920 года ФДР сотрудничал в юридической фирме с Т. Эмметом и Л. Марвином. Работа в ней – оформление всякого рода документов – не удовлетворяла Франклина. Он находил ее скучной, не дававшей простора для захватывающих дух операций и вообще «надоевшей до смерти», а Л. Марвин находил, что «большую часть времени Франклин отдавал политическим делам, написанию различных писем, связанных с ними. Я не помню, чтобы он активно занимался юриспруденцией». В 1924 году ФДР решил выйти из фирмы. Большинству знакомых и друзей он объяснил, что ему надоело возиться с бумагами. Он жаловался также, что не мог попасть в служебное помещение фирмы на Уолл-стрит, 52, куда вели крутые ступени, а ФДР не желал, чтобы кто-нибудь видел, как его вносят на руках. В письме к Блэку ФДР помимо указанных аргументов привел еще один: «Я не извлекаю ни одного цента от сотрудничества с ними».

В декабре 1924 года ФДР основал юридическую фирму, название которой «Ф. Рузвельт и О’Коннор» «начиналось с моего имени, а не кончалось им», как прежнее. Его контора разместилась в том же здании, что и «Фиделити энд депозит», Бродвей, 120. О’Коннор гарантировал ФДР доход не менее 10 тыс. долл. в год.

В 20-х годах Соединенные Штаты охватила лихорадка спекуляций. В погоне за наживой возникали, молниеносно вырастали и так же стремительно терпели банкротство самые разнообразные компании, акционерные общества и т. д., и т. п. Ловкачи набивали карманы, мелкие вкладчики-простаки разорялись. Хотя ФДР уже занимал два солидных поста, дававших ему 35 тыс. долл. в год, он с наследственной страстью дельца бросился в спекулятивные операции.

В связи с американскими займами Германии денежный рынок США наводнили германские ценные бумаги. Марку лихорадило, чудовищная инфляция, казалось, открыла безграничные возможности умелым дельцам для наживы. В это время возникла канадская корпорация «Юнайтед эуропиан инвесторе», скупившая акции 19 германских предприятий – энергетики, взрывчатых веществ, машиностроительных заводов и т. д. Президентом ее с окладом 10 тыс. долл. в год стал Рузвельт. Корпорация действовала два года в период самой острой инфляции в Германии. Когда курс марки стабилизировался, ФДР продал свою долю – свыше тысячи акций – по 10 тыс. марок7.

В 1927 году Ф. Рузвельт вошел в состав правления «Интернэшнл германик траст компани», созданной для объединения американского и немецкого капиталов. Основная цель компании формулировалась так: «Обслуживать интересы лиц, поощряющих промышленное развитие Германии». Первое заседание правления состоялось в служебном кабинете ФДР. Далеко дело не пошло. Через полгода Ф. Рузвельт вовремя зышел из правления, честолюбивое предприятие вскоре обанкротилось.

Рузвельт вступал в многочисленные финансовые объединения – «Компо Бонд корпорейшн», «Ассошиэйтед банкерс корпорейшн», и промышленные компании – «Монтокал ойл компани», неудачно искавшую нефть, «Хадсон навигейшн корпорейшн» – эта компания поставила цель организовать транспортировку грузов от Нью-Йорка до Чикаго через систему каналов и Великие озера. Вместе с О. Юнгом и бывшим заместителем военного министра Б.Кроувеллом ФДР в 1923 году основал серьезное предприятие «Дженерал эр сервис». Они надеялись наладить сообщение на дирижаблях между Нью-Йорком и Чикаго. Результаты оказались самыми плачевными – дирижабли не выдержали конкуренцию самолетов. Обанкротилась блестящая, на первый взгляд, идея – продавать место для объявлений в такси, автобусах и трамваях. Рухнули планы создать сеть курортов в США, объединенных одной компанией. Хотя большая часть предприятий ФДР, не успев расцвести, терпела крах, некоторые из них приносили прибыль, не превышавшую несколько тысяч долларов в каждом случае, что, однако, не охлаждало его пыла дельца.

Лихое вторжение Франклина Д. Рузвельта в бизнес вызывало некоторую тревогу в респектабельных кругах финансистов. В конечном счете его главным вкладом было звонкое имя, которое использовали спекулянты, а их в США в те годы развелось великое множество. Эта тенденция ФДР подрывала самую базу ведения операций, основанных на доверии. Когда летом 1923 года ФДР связал себя с особенно сомнительным предприятием, генеральный секретарь Общества по распространению финансовой информации Ф. Андре писал Ф. Рузвельту: «Я заметил с большим огорчением, что Ваше имя используется при продаже новых выпусков акций, что хотя и преследует честные намерения, тем не менее является необычно рискованным с деловой точки зрения. Я не знаю, обращено ли Ваше внимание на то обстоятельство, что эти акции предлагаются публике по подписке как очень «надежные»… Чрезвычайно прискорбно, что Ваше славное и почитаемое имя стало использоваться для коммерческих сделок подобного рода». Рузвельт ответил: «Вы должны знать, как трудно для человека, занимавшегося той или иной общественной деятельностью, избежать, чтобы его имя не использовалось без его ведома в различных предприятиях, однако попытаюсь быть бдительным в этих делах»8. То были пустые обещания.

В Нью-Йорке богачи лакомились омарами, о чем знал Франклин по личному опыту. Он решил стать монополистом по поставке омаров. Расчет был, на первый взгляд, безупречен – монопольная компания ловит омаров, придерживает их на складе, а затем, когда цены подскочат, загребает барыши. Первая часть плана удалась, омары были изловлены и отправлены на склад. Труднее оказалось претворить в жизнь вторую часть блестящего плана. Недостаток омаров в меню не привел к повышению спроса на них и к соответствующему увеличению цен. Посетители фешенебельных ресторанов прекрасно обходились без блюд из омаров. Итог – 26 тыс. долл. чистого убытка для Рузвельта, самая большая потеря за все годы его занятия бизнесом. Он был изрядно наказан, а зловредный Хоу был не из тех, кто легко забывал. Отныне стоило ФДР заикнуться об участии в очередном сомнительном деле, как Луи немедленно серьезно советовал поддержать благое начинание, инвестировав акции обанкротившейся компании по ловле и продаже омаров.

Омары изрядно подъели оборотный капитал ФДР, в другом предприятии он расточил толику своего политического капитала. В 1928 году Ф. Рузвельт с Г. Моргентау-старшим создали компанию магазинов-автоматов «Камко», а с Г. Моргентау-младшим – компанию «Фотоматон», установившую фотоавтоматы в магазинах, на железнодорожных станциях и в иных людных местах. Они искренне верили, что идут в ногу с технической революцией, что подтверждал неплохой доход от автоматов С наступлением кризиса в 1929 году обе компании оказались на грани банкротства. И хотя Ф. Рузвельт с избранием губернатором штата Нью-Йорк ушел из директоров «Камко» и «Фотоматон», обвинение в том, что автоматы заменили людей и усугубили безработицу, не миновало его.

Больше того, президент Ф. Рузвельт в 1934 году обрушился «на эти несчастливые десять лет, характеризующиеся сумасшедшей гонкой за незаработанными сокровищами». Газета «Чикаго трибюн» злорадно осветила текущие дела «Камко»: «В свое время, чтобы привлечь неискушенных вкладчиков, компания обещала громадные прибыли. Ее акции котировались по 18 долл. Ныне можно купить пару ее акций за 25 центов, и компания просит о реорганизации за счет своих кредиторов… В 1928 году в числе ее директоров был Франклин Д. Рузвельт». Заслуженный упрек тому, кто не первый среди равных в деловом мире. Капитализм не терпит неудачников.