Андрей Ходов - Утомленная фея – 2

– Как вы их! Последний вопрос. Если уж вы так относитесь к Власти что готовы всех стремящихся к ней расстреливать на месте… почему сами поступаете на Общественную Службу. Вам не кажется, что тут имеется некоторое… хм, противоречие?

– Я реалистка. Да, мне очень многое не нравится в иерархических структурах, которые создает человечество. Но другого человечества у нас нет.

Надо разобраться с проблемой власти в критериях добра и зла. Для этого попробуем представить возможную историю человечества, исключив (мысленно) из нее «пассионарную» составляющую. Не вызывает никаких сомнений что состоящие только из гармоничных особей человеческие общины так и остались бы на уровне характерном для позднего неолита. Социальный и технический прогресс, естественно, не начались бы. Во взаимоотношениях человека с природой установился бы режим гомеостаза (равновесия). Биологическая же эволюция человека естественным образом продолжалась бы в направлении обеспечения большей гармонии с природой. Теоретически этот путь мог даже привести к созданию биологической цивилизации, то есть полному подчинению биосферы мысли и воле человека напрямую, без промежуточных механизмов (вроде техники). Эта идиллия продолжалась бы до тех пор, пока очередной космический катаклизм не покончил бы с человечеством, биосферой или с самой планетой. Тупиковость подобного сценария развития… очевидна. Поэтому приходится признать, что бионегативная составляющая человечества на протяжении многих веков стимулировавшая его социальный и технический прогресс являлась объективным добром и подарила человеку шанс на выход из инферно. Цена этого шанса оказалась очень велика. Бездна страданий и горя, океаны слез, реки пролитой крови, разрушенная экологии, опасное отставание темпов развития технологии от темпов эволюции социальных форм и самого человека, реальная перспектива конечного социального тупика.

Но все эти издержки не были напрасными. Человечеством накоплен огромный теоретический и практический опыт. Если повторить мысленный эксперимент с исключением бионегативной составляющей, но уже на ныне достигнутом уровне развития человечества, то результат будет прямо противоположным. Такое общество отнюдь не утратит потенциал своего развития. Научный и технический прогресс будут продолжены, возможно, и не такими быстрыми темпами, зато более надежно и без опасных перекосов. Вполне достаточным стимулом для этого могут служить неуемное любопытство и жажда нового, свойственные человеческой расе. Прогресс социальных форм тоже будет продолжаться, но уже не на стихийной основе, а путем постепенной выработки эффективных антиэнтропийных механизмов обеспечивающих стабильность и развитие общества. Таким образом, можно констатировать, что в настоящий момент исторического пути интересы правящих элит вступили в противоречие с базовыми интересами самого человечества. Само их существование в нынешнем виде стало объективным злом, а, следовательно, настала пора коренным образом пересмотреть принципы их формирования. Параллельно следует предпринять серьезные усилия в направлении уменьшения бионегативной составляющей в обществе. Мавр сделал свое дело – мавр должен уйти.

– Это вас теперь в Университете таким вещам учат? Любопытно.

– Я и самообразованию уделяла много времени, – скромно ответила Сима.

Присягу она приняла через неделю, а еще через день получила назначение. Ей предписывалось для прохождения Общественной Службы прибыть в учебно-тренировочный лагерь под Карагандой. Билеты на поезд прилагались. Поезд отходил вечером следующего дня. Сима заехала попрощаться с бабушкой и выслушать ее оханья по поводу этой затеи. С родителями было проще – им она отправила сообщение по электронной почте. Последний день в Питере был посвящен сборам в дорогу и изучению обстановки в бывшем Казахстане. Обстановка была – не сахар. Казахстан присоединился к России менее двух лет назад и не без проблем. Официальная российская пропаганда, утверждающая, что на то имелась добрая воля народа Казахстана, была, разумеется, права. Но у правящих этой страной кланов и поддерживающих их криминальных группировок – имелось иное мнение. Они прекрасно знали о весьма печальной судьбе своих российских коллег и не собирались подписывать себе смертный приговор. Аншлюс был результатом военного переворота подобного тому, что произошел в России. Правда если там была импровизация, то в Казахстане не обошлось без помощи российских спецслужб. Случись нечто подобное десятком лет раньше, то дело кончилось бы крупным международным скандалом и вводом американских войск. Но, увы и ах, в данных исторических реалиях это было проблематично. Чистка властной вертикали и криминала была, разумеется, проведена. Но с учетом местных реалий не такая всеобъемлющая как у северных соседей. Недовольных, потерявших привычные кормушки, осталась масса. Дополнительное недовольство вызывал избранный вариант интеграции. Казахстан вошел в состав России не целиком, а как несколько отдельных областей, получивших статус полноправных губерний. В результате на улицах городов частенько постреливали, а в провинции появились банды новоявленных басмачей. По информации Контактера, инсургентам активно помогали китайцы, не слишком довольные усилением соперника.

– Похоже, что скучать не придется, – сделала заключение Сима.

Вагон был плацкартный. Баловать своих сотрудников Служба не собиралась. Симе досталась верхняя полка. Она забросила сумку с барахлом повыше и устроилась за столиком. Ее соседями по отсеку оказались: пожилая чета и молодой парень путяжного вида. Поезд тронулся. Рассчитавшись за белье, соседи, по старой русской традиции вытянули из сумок еду и приступили к ужину. Перекусить предложили и Симе, но та вежливо отказалась, сказав, что недавно поужинала и забралась на свою полку. Под стук колес хорошо думалось. Сима лежала и размышляла о возможных последствиях авантюры с поступлением на Службу. Свой характер она знала – на нее где сядешь… там и слезешь. В казарме, с такими повадками ей придется туго. С другой стороны раз уж она берет на себя ответственность решать судьбы других людей, то стоит ради разнообразия побыть в шкуре человека получающего приказы. Это должен быть полезный опыт. Убаюканная этими мыслями, Сима заснула.

Проснулась уже утром. Поезд двигался. Несколько минут Сима смотрела в окно на пролетающий мимо пейзаж, потом потянулась и спрыгнула с полки. Посетив туалет и приведя себя в порядок, направилась в вагон-ресторан, где со вкусом позавтракала. Когда она вернулась в вагон, соседи уже убирали со стола остатки еды. Как водится, завязался дорожный разговор. Пожилая пара ехала в гости к сыну, работавшему мастером на металлургическом комбинате. Молодой парень тоже ехал на этот комбинат, получив туда распределение после училища. Когда Сима сообщила, куда едет она, то заполучила в ответ три одинаково недоумевающих взгляда.

– Да ты просто рехнулась! Делать тебе нечего? – Выпускник ПТУ был явно возмущен. – Только полный идиот может добровольно сунуть голову в этот хомут!

Сима доброжелательно кивнула. – Вот я и есть та самая идиотка. Впрочем, как ты сам сказал, дело это сугубо добровольное. Никто никого не заставляет тянуть эту лямку.

– Нет, ты ответь! Зачем тебе это надо?

– Сама пожала плечами. – Каждому свое. Если тебя устраивает, что за тебя все будут решать другие, то нет проблем. А я вот хочу участвовать в принятии решений. Это дело вкуса, согласись.

– Не соглашусь! – парень явно не собирался отступать. – Почему отменили всеобщее избирательное право? Ведь это проверенный механизм, учитывающий интересы всех слоев общества. Почему небольшая группа людей будет принимать решения за всех? У других ведь тоже есть свои интересы.

– Не надо песен! Всеобщее избирательное право это проверенная фикция. Всем вешали лапшу на уши по телевизору, а решения принимала именно небольшая группа. И далеко не самая лучшая. Человек еще должен заработать право на принятие решений. Так будет куда справедливее.

Разговор плавно перешел на последний указ Верховного, изменивший систему социальной защиты и наделавший много шуму в стране. Согласно этому указу пенсии, отныне, должны были формироваться преимущественно за счет процентных отчислений с заплаты собственных детей пенсионеров. Указ делал исключение только для родителей потерявших детей на государственной службе.

– А чему вы удивляетесь? – спросила Сима. – Рождаемость-то надо повышать. Люди должны понять, что дети это лучшее вложение капитала. А кто брал от жизни все, тому придется ограничиться минимумом, позволяющим только не положить зубы на полку.

– Все равно это очень жестоко, – сказала пожилая соседка. – Не все могут иметь детей. Некоторым здоровье не позволяет. Им теперь на старости лет… с голоду помирать?