Анна Федорова - Власть над Сетью. Как государство действует в Интернете

Ознакомительный фрагмент

Глава NLRB Соломон Лаф в сентябре 2011 года в интервью относительно описанных прецедентов открыто указал не только на то, что закон не запрещает критиковать компанию-работодателя, но также и на то, что предписания кодексов поведения в социальных медиа у большинства компаний сильно расширены и не соответствуют правам работника относительно закона.[114].

Одним из основных аргументов работодателей для проверки содержимого компьютера является тот факт, что компьютер принадлежит компании.

Однако данный закон защищает не любое высказывание на тему работы и не любые негативные комментарии, а лишь такие, которые имели целью обсуждение с другими условий труда с целью их улучшения или включения в обсуждение менеджмента компании. В случае когда жалоба на компанию появилась на стене сенатора, NLRB не стали заниматься этим делом, апеллировав к тому, что работник до этого не выражал свои жалобы компании и другим работникам, а значит, не пытался конструктивно обсудить их с целью улучшения (что является важной частью формулировки)[115].

Очень известным, и даже в какой-то мере знаковым для рассматриваемой области, стало дело 2011 года о сотруднике компании BMW, пожаловавшемся на качество хот-догов, подаваемых на мероприятии компании, чье увольнение было признано незаконным благодаря действиям NLRB, а высказывание о хот-догах — обсуждением условий работы[116].

На сегодняшний момент, ввиду того что граница между допустимым и недопустимым так и не поставлена с окончательной точностью и решения принимаются почти всякий раз (за исключением очевидных) относительно индивидуального случая, на сайтах для работников и работодателей (как для США, так и для Европы) почти всегда можно найти:

• «памятку» о мерах предосторожности постинга в социальных медиа[117];

• либо же руководство для работодателей по созданию максимально чувствительного и безопасного с точки зрения закона руководства по пользованию социальными сетями[118];

• либо руководство по аккуратному постингу для работников[119]

Увольнение работников из-за действий в социальных медиа

Обвинения, которые выдвигались и выдвигаются против работников, преимущественно касаются таких видов активности, которые имеют место и в офлайн-жизни и по отношению к которым социальные сети являются лишь одним из возможных медиа, например клевета, разглашение корпоративной информации и т. д.

Но начинают возникать и ситуации, возможные только в эпоху социальных медиа, когда либо сама суть / устройство социальных медиа становятся причиной проблем, либо активность работника в социальных медиа является неотъемлемой частью профессиональной деятельности и должна быть рассмотрена в особых рамках. Примером первого типа может быть нашумевшее в 2012 году в США дело Картера. Заместитель шерифа Робертса после процесса переизбрания последнего оказался уволен за то, что в ходе кампании нажал кнопку «like» на странице политического соперника Робертса[120]. Суть вынесенного решения базировалась на том, что нажатие кнопки «like» не является речью и потому не попадает под защиту Первой Поправки, а также на том, что архитектура сайта подразумевает, что после нажатия кнопки «like» все, кто были в друзьях, видят визуально отображаемую в ленте информацию о том, что «А нравится В». Дело вызвало большую общественную реакцию, в особенности та часть, где сомнению подвергается факт, является ли «лайк» речью[121].

Примером второго типа может служить предвыборная кампания Митта Ромни 2012 года, когда 21 июля число его фолловеров в Twitter начало стремительно расти, что было немедленно отмечено в блогах[122] и прессой[123]. Ромни был моментально обвинен общественностью в покупке «фейковых» аккаунтов, что стало причиной дискуссий о его непопулярности в реальности. Однако представители Ромни заявили о непричастности к этому, обратив внимание на тот факт, что покупка фолловеров является анонимным актом и это мог сделать кто угодно в целях черного пиара. Ввиду неоднозначности, зависимости от архитектуры самой технологии и множественности возможных интерпретаций случай стал заметным прецедентом. Универсальная доступность технологии, возможность полной анонимности автора действия, непредставимая ранее в таких масштабах, позволяет расширить количество потенциальных участников политической дискуссии и заметно меняет ее характер и репертуар[124].

Другим видом совмещения вопросов политических, профессиональных и сетевых, а также подтверждением нового типа перформативной силы новых медиа является пример Дениз Хелмс из Калифорнии, разместившей в своем Twitter расистское высказывание относительно президента Обамы, в котором, помимо прочего, она желает президенту смерти. «The n*gger… maybe he will get assassinated this term..!» («ниггер… надеюсь, его убьют во время этого срока!»). Позже Дениз, не отрицая, что убийство Обамы «не расстроило бы ее», в интервью каналу Fox заявила, что в тот вечер «у нее вырвалось», а на самом деле она не расистка.

Далее разворачивается ситуация, иллюстративная для американской культурной ситуации. Реакция на высказывание поступила от работодателя, озабоченного образом своей компании и возможными снижениями доходов в связи с этим событием в большей степени, чем можно было бы предположить. Несмотря на то что, согласно заявлениям работодателя (компании Cold Stone Creamery), оформленные ясные высказывания против президента являются преступлением и находятся в ведении Секретных служб, эти службы не проявили желания арестовать Дениз. Зато она была немедленно уволена за высказывание, ни в коей мере не связанное с ее профессиональной деятельностью и не подвергшееся никаким более дисциплинарным взысканиям[125].

Энциклопедическим во всех смыслах (буквально — в смысле попадания в Википедию) стал пример экс-конгрессмена Энтони Вейнера, который, еще находясь на государственной службе, послал с помощью личного аккаунта в Twitter картинку сексуального содержания 21-летней девушке. Скриншоты исходного сообщения Вейнера и фото были получены консервативным блогером Эндрю Брайтбартом, который опубликовал их на своем веб-сайте BigJournalism на следующий день. Помимо этого, Вейнер неоднократно делился и другими материалами сексуального характера, уже находясь в браке (при этом, как выяснилось позже, часть его собеседниц были поддельными аккаунтами, созданными представителями партии консерваторов для слежения за Вейнером). Несмотря на то что он отрицал наличие сексуальной связи с этими женщинами, 16 июня 2011 года он был освобожден от занимаемой должности. Впрочем, спустя полгода, в марте 2013 года, стало известно о его планах по возвращению как в Twitter, так и в политику. Он даже собирался баллотироваться в мэры Нью-Йорка.

Вопрос допустимого для политика поведения в социальных сетях вообще является сложным для США. В общественных дискуссиях критике может подвергаться даже просто использование политиком интернет-жаргона в личном аккаунте Twitter[126].

Особым типом увольнения в социальных медиа становятся случаи, когда, сдвигая рамку «личного — публичного», соцсети служат средством обличения работника во лжи различными косвенными способами. Уже не содержимое самой публикации становится причиной увольнения, но его соотношение с иными фрагментами информации. В июле 2012 года 29-летняя канадка Натали Бланшар, работающая в канадском отделении IBM, лишилась своей медицинской страховки из-за фотографии в Facebook. За год до этого ей был поставлен диагноз «депрессия», в связи с чем страховая компания Manulife платила ей пособие по временной нетрудоспособности. В Facebook Бланшар разместила фотографию, где она улыбается и позирует на пляже. В страховой компании решили, что клиентка выздоровела и спокойно может работать дальше. По мнению Бланшар, компания прекратила платить пособие именно на основании фотографии из социальной сети. В компании Manulife от комментариев по данному случаю отказались. Но все-таки намекнули, что «не видят повода не обращать внимания на сведения, полученные из источников вроде Facebook»[127]. Другой пример: сотрудница фирмы National Suisse (Швейцарская компания) была уволена с работы за то, что, пожаловавшись на мигрень, она сказала, что работу будет выполнять дома в темной комнате. Ей разрешили остаться дома, но в тот же день работодатель увидел ее в одной из социальных сетей. Ее посещение социальной сети было зафиксировано в самый разгар рабочего дня. Сотрудницу сразу же уволили[128].

За пределами США наблюдается гораздо менее сильная зависимость работника от работодателя, меньшее внимание к времени, проведенному вне рабочего места, и даже в случае прямой агрессии в отношении работодателя, приведшей к увольнению, озвученная публично причина чаще всего будет иной. Важность и социальная неприкосновенность личности видна за пределами США более отчетливо. Характерны примеры из Канады и Франции. Первый произошел в сентябре 2011 года с 25-летним работником Старбакса Кристофером Криствеллом, разместившем на YouTube весьма сатирическую песню о компании, в которой он работает (в частности, в ней есть строки «Это всего лишь чашка кофе / Дайте мне отдохнуть / Я не должен мириться с этим за минимальную зарплату»[129]. После размещения видео быстро стало популярным, а вскоре и настоящим вирусом, было размещено на сайте «Сплетни Старбакса» и даже на национальных новостных порталах, чем, конечно, привлекло внимание корпоративных боссов. После нескольких встреч с ними Кристофер был уволен.

Конец ознакомительного фрагмента