Владимир Брюханов - Учитель и Ученик: суперагенты Альфред Редль и Адольф Гитлер

Артур Гизль не только имел аристократическое происхождение, но и успешно обзоводился личными связями. С 1887 года Гизль состоял адъютантом наследника престола, эрцгерцога Рудольфа — сына императора Франца-Иосифа. Гизль стал ближайшим другом и доверенным лицом своего патрона, прочно втесавшись в замкнутый круг императорской фамилии.

После трагического самоубийства эрцгерцога Рудольфа в 1889 году Гизль сохранил дружеские отношения с Францем-Фердинандом (1863–1914) — племянником императора Франца-Иосифа. С 1891 года Гизль стал флигель-адъютантом самого императора.

В 1896 году, когда умер Карл-Людвиг, младший брат императора и отец Франца-Фердинанда, последний был объявлен наследником престола. Затем эрцгерцог Франц-Фердинанд был назначен в 1898 году заместителем главнокомандующего Австро-Венгерской армией. Номинально главнокомандующим продолжал оставаться сам престарелый император Франц-Иосиф I (1830–1916).

Должности Франца-Фердинанда не были синекурой — он был энергичным и деятельным политиком и военным.

Младший брат Артура, Владимир Гизль (1860–1936), тоже генерал, еще более определенно ориентировался по военно-дипломатическому (а следовательно — и разведывательному) профилю: с 1893 года он был военным атташе в Константинополе, с 1898 года — в Софии, с 1906 года — военным атташе при военном уполномоченном в Турции и Греции; с 1909 года — послом Австро-Венгрии в Черногории, а с 1913 — в Сербии.

Летом 1914 года, после убийства Франца-Фердинанда, Владимир Гизль вручил сербам знаменитый ультиматум, а после получения ответа объявил о том, что Австро-Венгрия находится в состоянии войны с Сербией, поразив этим всех, не исключая германского кайзера Вильгельма II: такое объявление войны соответствовало предварительным инструкциям, направленным Гизлю из Вены, но нисколько не согласовывалось с примирительным ответом сербов на австрийский ультиматум!..

Близость Редля с семейством Гизлей весьма способствовала его карьере. Утверждение Цвейга о том, что Редль был доверенным лицом наследника престола, имеет веские основания.

Зато позднее близость Гизлей с Редлем — разоблаченным русским шпионом! — привела к закату карьеры их обоих при первых же неудачах в Мировой войне.

Эвиденцбюро представляло собой центральный аппарат всей разведывательно-контрразведывательной службы Австро-Венгерской армии. В начале ХХ века оно имело в составе лишь около двадцати офицеров (не считая младшего персонала) — это было много меньше, чем в тогдашних аналогичных органах других держав — Германии и России, хотя тогда и там организация военной разведки и контрразведки переживала младенческий период. Формально задачей Эвиденцбюро была подача ежедневных разведсводок об иностранных государствах начальнику Генерального штаба и еженедельных — императору Францу-Иосифу I.

В 1900 году Редль был вполне официально отправлен в Россию на курсы русского языка — при пехотном училище в Казани.

Это — из сферы взаимных услуг, оказываемых тогда разведывательными службами русских и австрийцев: все более дружественные отношения между Россией и Австро-Венгрией снижали практический интерес генштабов этих держав к шпионажу друг за другом, поскольку в те годы основные политические интересы России почти целиком обратились на Дальний Восток.

Капитан Редль провел в Казани несколько месяцев, наверняка привлекая при этом интерес к себе со стороны российских разведчиков и контрразведчиков, но это, вроде бы, не привело тогда ни к каким отмеченным последствиям: никогда всерьез не поднимался вопрос о его вербовке русской разведкой в данный период, хотя именно эти годы, напоминаем, и указаны в справках, предваряющих повествование Роуэна, — и не только в них. Никаких данных и даже намеков на возможность такой вербовки не высказывалось тогдашними российскими и австрийскими разведчиками и контрразведчиками, ничего подобного не обнаружено и позднее в архивах обеих держав.

Хотя, согласитесь, осуществить вербовку человека с сексуальными отклонениями было бы, вероятно, совсем несложно в Казани — на российской территории, если предполагать якобы проявившуюся позднее склонность Редля к измене!

«Дружба» российской и австрийской разведок продолжалась до тяжелейшего поражения России в Русско-Японской войне и до еще более позднего времени, когда в России стали оправляться от революции, вызванной этим поражением — и никаким иным обострением классовой борьбы!

Однако именно этот период «дружбы» ознаменовался грандиозным шпионским скандалом, серьезно отравившим отношения между русскими и австрийцами. Речь идет об истории подполковника русской службы А.Н. Гримма — старшего адъютанта штаба Варшавского военного округа.

В январе 1902 года Гримм был разоблачен как немецкий и австрийский шпион:

«Он был перспективный офицер, по долгу службы имел дело с особо секретными центральными и окружными военными документами, числился на отличном счету у командования и сослуживцев. Этот потомственный дворянин и глава семейства не по принуждению, а по собственной воле, из-за корысти сам предложил свои услуги германской и австрийской разведкам. Те плотно работали с ним, начиная с 1895 года. /…/

После суда над Гриммом, который состоялся в конце мая 1902 года, приговор был конфирмирован высшей властью. Изменник лишался воинского звания, дворянского достоинства, чинов, орденов и медалей и всех прав состояния, исключался из военной службы и ссылался в каторжные работы на 12 лет «с законными последствиями сего наказания».

/…/ изменник Гримм некоторое время находился на связи у австро-венгерского военного агента[122] Эрвина Мюллера, выдворенного после случившегося из страны».[123]

Сейчас трудно понять, кому и зачем конкретно так уж понадобился этот шпион. Тем не менее, «Дело Гримма» произвело немалое впечатление и на публику, и на коллег Гримма во всех европейских странах. Нетрудно усмотреть, что оно послужило как бы образцом для последующего «Дела Редля», которое, вопреки многочисленным позднейшим отзывам, оказалось все-таки не совсем неожиданной, а в каком-то смысле трафаретной шпионской историей.

Главное различие этих «дел» оказалось в том, что о Гримме довольно редко вспоминали после окончания Первой Мировой войны.

Карьера Редля после возвращения из России развивалась блестяще.[124]

Редль возглавил при Гизле агентурный отдел Эвиденцбюро, так называемое Кундшафтштелле, отвечавшее как за агентурную разведку, так и главным образом за контрразведку.

Здесь Редль проявил себя как отличный организатор, полностью реорганизов контрразведку и превратив ее в одну из сильнейших спецслужб австро-венгерской армии. Прежде всего это было связано с введением новой техники и новых приемов работы, позднее хорошо описанных Урбанским.[125]

Так, по указанию Редля, комнаты для приемов посетителей оборудовали только что изобретенным фонографом, что позволяло записывать на граммофонной пластинке, находящейся в соседней комнате, каждое слово приглашенного для беседы человека. Помимо этого устанавливались скрытые фотокамеры, с помощью которых посетителей тайно фотографировали.

О съемках скрытой камерой, широко распространенных в позднейшие времена, мало кто знал накануне Первой Мировой войны, а потому даже профессионалы-разведчики не опасались подобной угрозы и не заботились о необходимой осторожности — это был сильнейший козырь Редля! Однако этот важнейший фактор сыграл весьма неоднозначную роль в жизни и смерти самого Редля, да и не только в этом!

Редлю приписывается и решающая роль в организации контроля почтовой корреспонденции, что также сыграло роковую роль в его судьбе — об этом у нас уже приводились упоминания, хотя, строго говоря, едва ли обоснованные: Редля ведь погубил не Венский, а Берлинский «черный кабинет»!

В апреле 1903 года Артур Гизль покинул должность руководителя Эвиденцбюро и переместился на командование одной из пехотных бригад — это считалось повышением, а позднее он уже формально не возвращался на чисто разведывательную работу. Мы постараемся показать, что фактически это было не совсем так.

Преемником Гизля в Эвиденцбюро стал майор Евгений Гордличка, служивший до того военным атташе в Белграде.

Думается, что Гордличке сильно повезло с моментом его отбытия из Сербии — вскоре там произошел государственный переворот: «В ночь на 29 мая 1903 года группа заговорщиков ворвалась в королевский дворец в Белграде; король Александр Обренович и его жена Драга были зверски убиты. Лидер нападавших поручик Драгутин Дмитриевич («Апис») был ранен тремя пулями в грудь — это был дебют одного из будущих главных организаторов Первой Мировой войны.