Теория социальной экономики - Владимир Сергеевич Соловьев

всего: за деньги можно купить все: и красоту, и здоровье, и образование, и счастье, и культуру. Смысл жизни духовного развития человека полностью утрачивается, потому что деградация происходит не только в науке, производстве, экономике, управлении, но и в быту, спорте, отдыхе, в искусстве и культуре в целом.

Утрата гуманных нравственно-ценностных установок, таких как честь, достоинство, совесть, примитивизировало мировоззрение и характер человека до такой степени, что общественное сознание ограничивается парадигмой примитивного животного существования, не выходящего за рамки индивидуального потребительства и наживы. При этом в качестве целевых «жизненных» ориентиров путем манипуляции общественным сознанием пропагандируется, навязывается и повсеместно принимается стандарт потребностей США, предложенный как норма жизни[213].

Парадоксальным является тот факт, что, несмотря на увеличивающуюся быстрыми темпами пропасть между бедными и богатыми, это явление в обществе воспринимается относительно спокойно и обыденно. Этот процесс не осознается как критический, вследствие того, что, с одной стороны, собственное материальное положение большинства населения вполне удовлетворительное, соответствует стандарту, а с другой стороны, и бедные и богатые – все понимают эфемерность призрачность непомерных богатств[214]. Более того, в идеологии монетаристской рыночной экономики, при всей ее несостоятельности, залогом успеха провозглашается индивидуальная инициатива, которую имплицитно предполагается осуществить на безнравственных методах индивидуального предпринимательства и свободного рынка. Подобная антисоциальная и антигуманная политика подкрепляется процессами, складывающимися в реальной экономике вследствие научно-технического прогресса и фактической утраты социальной основы жизнедеятельности общества – общения и принципов совместного кооперативного труда и коллективной деятельности в производственных процессах. Однако утрата социальности, совместности и коллективности деятельности, ориентация на индивидуальный труд и индивидуальные успехи – это путь к распаду общества. Тем не менее, за счет такой политики затушевываются реальная картина фактически существующей стратификации общества и соответственно скрываются привилегии в правовых нормах, распределении благ, условий труда, быта и условиях жизни, в образовании, культуре, зарплате, в занятости, отдыхе, так как любая стратификация предполагает неравенство, привилегии и ограничения, ущемления прав и свобод отдельным категориям граждан.

Принципы монетаризма и свободного рынка в экономике неизбежно приводят к деградации системы воспитания, образования и науки. Нельзя ко всем сторонам жизни человека в обществе подходить с меркантильных стоимостных позиций – денежный стимул неприменим в науке, искусстве, воспитании и образовании. Наиболее негативная картина складывается в отношении социальных наук, экономики и управления, которые собственно являются теоретической основой организации всех сфер жизнедеятельности общества. В результате отсталости социальных наук (а точнее – вульгаризации вследствие отсутствия их научно-теоретической основы) и их сдерживание приводит к тому, что в обществе складывается фиктивная нежизнеспособная антисоциальная и антигуманная структура экономики, неизбежно ведущая к кризису и распаду общества. Экономика, построенная на частной собственности, принципах монетаризма и свободного рынка может существовать только в текущем времени и всегда ориентирована только на текущие изменения, поэтому со стоимостных позиций для нее характерны ограниченность и невозможность долговременных расчетов, построения прогнозных вариантов формирования стратегии развития общества, тем более в гармонии с природой. В итоге – распад общества, деградация населения и самоуничтожение человечества.

В настоящее время концепция экономики, основанная на частной собственности и принципах монетаризма, реализованная в практике деятельности всех стран, формально демагогически декларируется как наиболее эффективная система повышения благосостояния народа[215] и решения экономических задач всего общества в условиях свободного рынка и свободы индивидуального предпринимательства без вмешательства государства. Однако уже сама современная стержневая идея монетаризма – беспредельное стремление к наживе и накоплению «богатства» от владения частной собственностью любыми способами в действительности является по своей сути антисоциальной, разрушающей общественные устои совместной жизнедеятельности, а по методам и способам достижения ее как цели – антигуманной, разрушающей мораль и нравственность человека. Подобной парадигмы существования (бытия) с целью беспредельного обогащения нет даже в дикой природе животного и растительного существования, тем более не может быть в жизни разумного человеческого общества. Как уже указывалось ранее, понятие частной собственности, на средства, условия производства и результаты кооперативной деятельности, положенное в основу монетаристской идеологии, противоречит самой сущности объективно совместной разумной организации жизнедеятельности человеческого общества, так как абсолютно все ее результаты являются общими, или социальными, как с точки зрения совместного производства, так и общего потребления. Однако для реализации безумной парадигмы существования в целях укрепления института частной собственности – основы монетаристской экономики и свободных рыночных отношений – введено вульгарное, лишенное всякого смысла, понятие капитала как самовозрастающей стоимости, и извращена сущность денег, когда вместо универсального средства товарообмена деньги превращены в самостоятельный специфический товар. Более того, после замены денег-монет бумажными купюрами без золотого обеспечения показатель денежной стоимости вообще превратился в фикцию, фантом. В результате богатство и благосостояние общества стало оцениваться и измеряться абстрактными информационными, по сути, пустыми – фантомными деньгами, вульгарно обозначаемыми «капиталом». При этом для «производства» фантомных денег были созданы целые отрасли квазидеятельности. Это кардинально изменило целевую парадигму жизни человека в обществе, исключив из нее объективную основу совместной производственной деятельности для повышения уровня благосостояния и духовного развития всего общества, заменив ее на индивидуальные потребительские ценности накопительства богатств в виде фантомных денег.

Для достижения этой цели в качестве источников легкой наживы безо всякого производительного труда, и, прежде всего, естественно, для собственников «капитала» придумали различные виды квазидеятельности. В структуре экономики, наряду с отраслями по производству реальных общественно значимых и жизненно необходимых продуктов потребления, на первый план выдвигаются отрасли нетрудовых доходов этой «деятельности»: различные формы хозяйственных отношений (штрафы, пени, неустойки, компенсация недополученных доходов, упущенной прибыли и т. п.), сфера торговли, бизнеса и коммерции, где наиболее удобно и легко производить манипуляции с пустыми деньгами и ценами, занимаясь спекулятивной деятельностью, исходя из частнособственнических интересов. Распространение этих отраслей в определенной степени обусловлено и объективными причинами. В результате научно-технического прогресса вследствие механизации, автоматизации, компьютеризации и роботизации производственных процессов и внедрения безлюдных технологий в структуре экономики катастрофически сокращается количество работников и прежде всего рабочих, непосредственно занятых в отраслях материального производства реальной экономики, при одновременном увеличении числа занятых коммерческой (торговой) деятельностью и предоставлением различного рода посреднических услуг. Все это сокращает возможности монетаристской экономики получения необоснованных доходов за счет эксплуатации наемного труда рабочих материального производства, именно поэтому акцент извлечения доходов переносится в сферу услуг и квазидеятельности нематериального «производства», без использования рабочих. В результате этого происходит необоснованный рост стоимости реальных продуктов потребления без увеличения их физического объема, и при этом одновременно увеличивается «финансовый пузырь» государства. Еще больший масштаб замены производственного сектора экономики отраслями, не производящими реального продукта, прослеживается в рамках мировой экономики в так называемых «развитых» странах Европы, Северной Америки, где вместо реального сектора экономики[216] (перемещенного в страны Латинской Америки, Азии, Африки) гипертрофированно развивается