Постмодерн. Игры разума - Жан-Франсуа Лиотар

всего лишь слова, а мне нужно проникнуть за них. Вот так, и задавая кому-то о чем-то вопрос, я вполне довольствуюсь его ответом (то есть каким-то знаком) это как раз то, чего я ждал, и я не протестую: да это всего лишь ответ.

504. Допустим, кто-то заявляет: «Как я могу узнать, что он подразумевает, ведь я вижу только подаваемые им знаки». Моя реплика на это: «Откуда ему известно, что он имеет в виду, если в его распоряжении тоже только его знаки».

505. Должен ли я понимать приказ, прежде чем смогу привести его в исполнение? Конечно! Иначе бы ты не знал, что нужно делать. Но ведь переход от знания к действию это опять скачок!

506. Рассеянный человек по приказу «Направо!» поворачивается налево, а затем, хлопнув себя по лбу, восклицает: «Ах да, направо!» и поворачивается направо. Что его осенило [вдруг пришло в голову]? Истолкование?

507. «Я не просто это говорю, я под этим и что-то подразумеваю». Если, осмысливая (а не просто произнося) слова, мы задумываемся над тем, что в нас происходит, то нам кажется, будто с этими словами что-то скреплено, а иначе они двигались бы вхолостую. Как если бы они были с чем-то соединены в нас.

508. Я высказываю предложение: «Сегодня здесь отличная погода». Да ведь слова это условные знаки; подставим же вместо них: «a b c d». Однако теперь, читая эти знаки, я уже не в состоянии непосредственно связать их со смыслом моего высказывания. Я, можно сказать, не привык, употреблять в речи знак «a» вместо «сегодня», знак «d» вместо «погода» и т. д. Но подразумеваю я под этим не отсутствие навыка мгновенно ассоциировать знак «а» со словом «сегодня», а непривычность употребления «а» вместо «сегодня» то есть в значении «сегодня» (я не владею этим языком).

(Я не привык измерять температуру по шкале Фаренгейта. Поэтому такое измерение температуры мне ничего не «говорит».)

509. Ну, а предположим, мы спросили кого-то «В каком смысле эти слова являются описанием того, что ты видишь?» и он ответил: «Под этими словами я имею в виду это». (Глядя, скажем, на какой-то пейзаж.) Почему этот ответ: «Я имею в виду это» вовсе не ответ?

Как с помощью слов подразумевают то, что видят перед собой?

Представь себе, что я сказал «a b c d», подразумевая под этим: сегодня здесь отличная погода. Иначе говоря, произнося эти знаки, я испытывал те же самые переживания, которые обычно испытывал бы лишь тот, кто из года в год употреблял знак «а» вместо «сегодня», знак «d» вместо «погода» и т. д. В таком случае говорит ли «a b c d»: сегодня здесь отличная погода?

Каков должен быть критерий того, что я испытываю именно данное переживание?

510. Проделай такой эксперимент: Скажи «Здесь холодно», имея в виду при этом «Здесь тепло». В состоянии ли ты это сделать? А что именно ты делаешь при этом? И разве существует только один способ делать это?

511. Что тогда означает фраза «Обнаружить, что какое-то высказывание не имеет смысла»? А что означает такое высказывание: «Если я что-то под этим подразумеваю, оно непременно должно иметь смысл»? Если я что-то под этим подразумеваю? Если я что подразумеваю под этим?! Хочется изречь: осмысленно то предложение, которое можно не просто высказывать, но и мыслить.

512. Создается впечатление, будто можно сказать: «Словесный язык допускает бессмысленные комбинации слов, язык же представления не допускает бессмысленных представлений». Выходит, и язык рисунков не допускает бессмысленных рисунков? Представь себе, что это были бы рисунки, по которым должны моделироваться тела. Тогда некоторые рисунки имели бы смысл, а некоторые нет. А что, если вообразить бесмысленные комбинации слов?

513. Рассмотри такую форму выражения: «Число моих друзей равно n». Имеет ли смысл данное предложение? Непосредственно в этом нельзя убедиться. На таком примере видно, как может получиться, что нечто имеет вид предложения, которое мы понимаем, и все-таки лишено смысла.

(Это проливает свет на понятия «понимать» и «осмысливать».)

514. Философ говорит, что ему понятно предложение «Я здесь», что он вкладывает в него какую-то мысль, даже если при этом вовсе не размышляет над тем, как, при каких обстоятельствах употребляется это предложение. И если я говорю «Роза и в темноте красная», то ты и в темноте прямо-таки видишь это красное перед собою.

515. Два изображения розы в темноте. Одно совершенно черное, ибо роза невидима. На другом она написана во всех деталях и окружена черным. Является ли одно из них верным, а другое неверным? Разве мы не говорим о белой розе в темноте и о красной розе в темноте? И разве, при всем том, мы не говорим, что в темноте их нельзя отличить друг от друга?

516. Кажется ясным: нам понятно, что означает вопрос «Возникает ли при десятичном разложении числа p последовательность цифр 7777?» Это предложение; можно показать, что оно означает для цифры 415, возникающей при разложении числа p; и аналогичные вещи. Да лишь в пределах, доступных для таких вот разъяснений, и достигается, можно сказать, понимание поставленного вопроса.

517. Спрашивается: не можем ли мы заблуждаться, считая, что понимаем вопрос?

Ведь иное математическое доказательство как раз и заставляет нас признать, что мы не в состоянии себе представить то, что, казалось, мы способны представить (например, построение семиугольника). Это ведет нас к пересмотру того, что считать областью представимого.

518. Сократ Теэтету: «А разве тот, кто представляет, не должен себе представлять нечто?» Теэт.: «Обязательно». Сократ: «А разве тот, кто представляет нечто, не должен представлять себе нечто действительное?» Теэт.: «По-видимому, так».

А разве тот, кто рисует, не должен рисовать нечто а кто изображает нечто, разве не изображает что-то реальное? Ну, а что же тогда собой представляет объект изображения портрет человека (например) или же человека, изображенного на портрете?

519. Хочется сказать: приказ это картина действия, которое выполняется по этому приказу; но вместе с тем это картина действия, которое должно быть совершено во исполнение приказа.

520. «Хотя предложение и понимают как картину возможной ситуации и говорят, что оно показывает возможность такой ситуации, все же предложение в лучшем случае может сделать лишь то, что делает живописное или пластическое изображение или фильм; и значит, в любом случае оно не может представить то, чего нет. Выходит, от нашей грамматики то есть от того, что она дозволяет, всецело зависит, что называть (логически) возможным, а что нет?» Но ведь это произвольно [установлено]! Неужели произвольно? Не всякая конструкция, напоминающая предложение, может идти в дело, не каждая техника находит применение в нашей жизни, и если мы в философии склонны причислять к предложениям нечто