Философия и социология гуманитарных наук - Валентин Николаевич Волошинов

матери, не позволяет брать его в постель, заставляет быть самостоятельным, обходиться без материнской помощи и пр. Отсюда у ребенка является инфантильное желание смерти отца, которая позволила бы ему нераздельно владеть матерью. Так как в душе ребенка в эту эпоху его развития еще нераздельно господствует принцип наслаждения, то нет никакого предела для развития как инцестуозных, так и враждебных стремлений, желаний и связанных с ними разнообразных чувств и образов[174].

Когда принцип реальности получает силу, и голос отца с его запретами начинает мало-помалу перерабатываться в голос собственной совести, – начинается тяжелая, упорная борьба с инцестуозными влечениями, они вытесняются в бессознательное. Весь Эдипов комплекс подвергается полной амнезии (забвению). На месте вытесненных влечений рождаются страх и стыд; их вызывает в душе самая мысль о возможности полового влечения к матери. Цензура прекрасно выполнила свое дело: легальное – так сказать, официальное – сознание человека со всей искренностью протестует против самого намека на возможность Эдипова комплекса.

Далеко не всегда, по Фрейду, процесс вытеснения Эдипова комплекса проходит безболезненно для ребенка; часто он приводит к нервным заболеваниям, особенно к детским фобиям[175].

Эдипов комплекс, по мнению Фрейда, вполне объясняет, почему так распространены у различных народов мифы о кровосмесительстве, об убийстве отца сыном или, наоборот, об избиении детей отцом и другие родственные сказания. Этим же объясняется и то неотразимое впечатление, которое производит на всех людей знаменитая трагедия Софокла «Царь Эдип», хотя с точки зрения официального сознания мы должны признать положение Эдипа выдуманным и ни в какой степени нетипичным для жизни. Но эта трагедия, по Фрейду, равно как и всякое великое произведение искусства, обращается совсем не к нашему официальному сознанию, а ко всей психике в ее целом и прежде всего к глубинам бессознательного.

Эдипов комплекс, это первое доисторическое событие жизни человека, имеет, по учению Фрейда, огромное, прямо решающее, значение для жизни человека. Эта первая любовь и первая ненависть останутся навсегда самыми цельно органическими чувствами его жизни. По сравнению с ними все последующие эротические отношения, проходящие уже при свете сознания, представляются чем-то поверхностным, головным, не захватывающим самых глубин организма и психики. Ранк и Ференчи прямо считают все последующие любовные отношения человека только суррогатом его первой Эдиповой любви, которой предшествовало полное органическое единство с ее объектом – матерью. Будущий coitus (половой акт) человека является только частичной компенсацией потерянного рая внутриутробного состояния. Все события взрослой жизни заимствуют свою психическую силу от этого первого, вытесненно в бессознательное, события – Эдипова комплекса. В дальнейшей жизни человек разыгрывает все снова и снова, – сам, конечно, совершенно этого не сознавая, – с новыми участниками жизни это первичное событие Эдипова комплекса, перенося на них свои вытесненные, а потому и вечно живые чувства к матери и к отцу. Это основано на так называемом механизме перенесения (Übertragung).

Механизм перенесения – очень важный момент в психоаналитической теории и практике. Под ним Фрейд понимает бессознательное перемещение вытесненных влечений, главным образом сексуальных, со своего прямого объекта на другой – замещающий; так, влечение к матери или вражда к отцу обычно переносится на врача во время психоаналитических сеансов и таким путем частично изживается. В этом – значение механизма перенесения для психотерапевтической практики. Перенесение – один из способов обойти запреты официального сознания и хотя бы частично дать волю и выражение бессознательному.

Фрейд полагает, что любовная жизнь человека во многом зависит от того, насколько ему удастся освободить свое libido от прикрепления к матери. Первый объект юношеской любви обычно бывает похож на мать.

Но образ матери может сыграть и роковую роль в развитии полового влечения: страх инцеста, сделавший для официального сознания любовь к матери нарочито духовной, так называемой любовью-уважением, не совместимой даже с мыслью о чувственности, – этот страх может тесно срастись в душе человека со всяким уважением, со всякой духовностью. Это часто делает невозможным половое общение с духовно любимой и уважаемой женщиной – и приводит к роковому разделению единого сексуального влечения на два потока: на чувственную страсть и духовную привязанность, не соединенных на одном объекте[176].

4. Содержание бессознательного во второй период.

Эдипов комплекс и все с ним связанное составляет главное содержание системы бессознательного; к нему стягиваются меньшие группы вытесненных психических образований, приток которых продолжается на протяжении всей жизни человека. Культура и культурный рост индивида требует все новых и новых вытеснений. Но в общем можно сказать, что главную массу, так сказать, основной фонд бессознательного, составляют инфантильные влечения сексуального характера. Из влечений «я» следует упомянуть только о так называемых агрессивных (враждебных) влечениях. В детской психике с ее «все позволено» эти агрессивные влечения носят свирепый характер: своим врагам ребенок редко желает чего-нибудь меньше смерти. Таких «мысленных убийств» даже самых близких лиц накопляется в первые годы жизни ребенка очень много; все они вытесняются затем в бессознательное. Благодаря господству принципа наслаждения, ребенок во всех отношениях является чистым и последовательным эгоистом. Никаких нравственных и культурных ограничений этого эгоизма не существует. На этой почве также вырабатывается достаточно материала для бессознательного.

Таково в основных чертах содержание бессознательного.

Мы можем выразить его в следующей резюмирующей формуле: в мир бессознательного входит все то, что мог бы сделать организм, если бы он был предоставлен чистому принципу наслаждения, если бы он не был связан принципом реальности и культурой. Сюда входит все, что он откровенно желал и ярко представлял себе (а в ничтожной степени и выполнил) в ранний инфантильный период жизни, когда давление реальности и культуры было еще слабо и когда человек был более свободен в проявлении своего исконного, органического самодовления.

Все приведенные нами выше определения и характеристики основных моментов фрейдовской концепции бессознательного – двух принципов психического свершения, вытеснения, цензуры, теории влечений и, наконец, содержания бессознательного – были выработаны Фрейдом, как мы уже указывали, во втором – положительном периоде развития психоанализа. На работах этого периода мы преимущественно и основывались в своем изложении.

Но мы знаем, что в третий период это учение подверглось довольно существенным изменениям и дополнениям. Мы знаем также, в каком направлении шли эти изменения.

Останавливаться подробно на всем том новом, что принес с собой третий период развития психоанализа, мы не будем. Ведь кульминационный пункт развития этого периода приходится уже на наши дни. Многое в нем еще не сложилось и не определилось окончательно. Обе характерные для этого периода книги самого Фрейда страдают недосказанностью, местами – неясностью, отличаясь этим от почти классических по прозрачности, точности и завершенности