Архетип Апокалипсиса - Эдвард Ф. Эдингер

Вечное Евангелие

А наш Апокалипсис повествует далее о следующем:

И увидел я другого Ангела, летящего по средине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену, и языку и народу; и говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его, и поклонитесь Сотворившему небо и землю, и море и источники вод. (14:6-7)

Нас больше всего интересует образ «вечного Евангелия». Вот что пишет о нем Юнг в «Ответе Иову»:

Виды на будущее, хотя бы отчасти утешительные, тотчас вновь открываются бдительными ангелами. Первый из них возвещает Вечное Евангелие, квинтэссенция коего выражается словами: «Бойтесь Бога!» О любви Божьей уже и речи нет. А пугает только нечто ужасное[1].

Далее Юнг продолжает:

Кто всерьез взялся бы утверждать, что Иоанн неверно предвидел по крайней мере перспективы, непосредственно грозящие нашему миру в конце христианского зона? Знал он и то, что в божественной плероме всегда будет пылать тот огонь, в котором корчится Сатана. Бог имеет устрашающе двойственный вид: море милосердия схлестывается с пылающим огненным озером, а свет любви изливается поверх темного жара, о котором сказано: «Ardet non lucet» («горит, но не светит»). Вот оно, вечное Евангелие (в отличие от Евангелия времени): Бога можно любить и нужно бояться[2].

Психолог должен понимать, что, приближаясь к Самости, человек испытывает как возбуждение, так и тревогу. Вспомним реакцию Иоанна на встречу с Богом в начале книги Откровения: «И когда я увидел Его, то пал к ногам Его, как мертвый» (Откр. 1:17). Из Библии в целом можно заключить, что подобный глубокий обморок – типичное следствие появления Бога, поэтому Ангел должен первым делом возвестить свое: «Не бойся!». Важно помнить, что возбуждение является прямым признаком близости к трансперсональному. Далеко не каждый, особенно если речь идет о взрослом человеке, умеет адекватно переживать тревогу и волнение. Крайние формы волнения можно было бы сами по себе назвать небольшим апокалипсисом. Я уже писал в начале этой книги: я считаю, что психологически за образом Апокалипсиса стоит контакт сознания с Самостью; при таком подходе нарастающее волнение – предвестник неминуемого контакта. «Бога можно любить и нужно бояться».

Дым вечного мучения

И тут мы плавно переходим к теме мучения, которое «будет восходить во веки веков»:

И третий Ангел последовал за ними, говоря громким голосом: кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое, или на руку свою, тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере пред святыми Ангелами и пред Агнцем; и дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его. (Откр. 14:9-11) (См. рисунок 7.1).

Рисунок 7.1 Лимбургские братья. Ад, из Великолепного часослова герцога Беррийского. 1413-1416. Иллюстрация. Музей Конде, Шантийи, Франция.

Предельно упрощая, можно сказать, что «мучим в огне и сере» будет тот, кто полностью идентифицируется с первобытной психикой. Если Самость настигла того, кто сам стал Зверем (воплощением первобытных энергий, и Левиафаном, и Бегемотом в одном лице), то его непременно будет терзать жажда власти и удовольствия. Все то, что воплощает в себе удовольствие (включая жажду обладания, зависть, ненависть, ведь за этим также стоит стремление к удовольствию) и все то, что подразумевает властность, стремление взять верх, принадлежит Зверю и представляет собой «сырую серу», которую алхимики противопоставляли настоящей Сере.

И здесь нам снова помогают находки Юнга. В «Mysterium Coniunctionis» есть интересный пассаж, настолько многозначительный, что его следует перечитывать хотя бы изредка. В нем Юнг подходит к алхимическим аллегориям так, будто бы он взялся анализировать сон, – что нам на руку, ведь такие сны и вправду могут сниться. Итак, Юнг устанавливает прямую связь между серой и «заразой страстей», затем развивает эту мысль:

Вы тоже подхватили это коллективное заболевание. А потому хоть раз подумайте о своем поведении… и задайте себе вопрос: Что скрывается за всеми этими страстями? Жажда вечного, которая, как вы сами понимаете, никогда не удовлетворится даже самым лучшим, потому что это во имя "Ада" обуреваемый страстями "теряет рассудок и становится неистовым" Чем больше ты цепляешься за то, чего жаждет весь мир, тем больше ты становишься Таким-Как-Все, человеком, который еще не открыл себя и бредет по жизни подобно слепцу, с сомнамбулической уверенностью увлекая за собой другого слепца прямо к краю оврага. Такие-Как-Все всегда в большинстве. Очисти свой интерес от этой коллективной серы, которая цепляется ко всем, подобно проказе. Ибо желание горит только для того, чтобы сжечь самое себя, и из этого огня появляется истинный живой дух, который создает жизнь по своим собственным законам… Это значит: гори в своем собственном огне и не будь подобен комете или мигающему маяку, показывающему правильный путь другим, но неведающему своего пути[3].

Далее Юнг продолжает распространяться на эту тему, но и из приведенного отрывка ясно, что это такое – гореть «в огне и сере». Это настоящий обжиг, calcinatio, и стоит ли объяснять, как переживается стадия с таким названием.

Все же не совсем ясно, почему в огне, пусть даже и в огне жутких первобытных страстей, надо гореть «во веки веков»? Не похоже, чтобы речь шла о трансформации. Вероятно, эту цитату следует понимать в общем контексте книги Откровения в частности и христианских книг в целом, так как все они документируют одну стадию – separatio. Откровение, правда, как мы увидим в дальнейшем, заканчивается-таки символом целостности, образом Нового Иерусалима, этого города-мандалы, – однако в остальном книга Откровения пестрит иллюстрациями радикального разделения и противостояния между небом и землей, духом и материей, верхом и низом. Для того, кто пребывал в этом мифе, расщепление виделось чем-то не имеющим конца. Ориген, который в третьем веке все еще надеялся, что Дьявола реабилитируют, не мог быть понятым и прослыл еретиком. Книга Откровения – справочник separatio, настоящая энциклопедия старого эона. Однако в новом эоне положение дел, описанное в Апокалипсисе, не может не поменяться. Наш эон – «психологический», он несет в себе объединение расщепленных некогда противоположностей.

Жатва

Давайте теперь обратим внимание на тему «жатвы». О том, что пришло ее время, мы узнаем в следующем отрывке:

И взглянул я, и вот светлое облако, и на облаке сидит подобный Сыну Человеческому; на голове его золотой венец, и в руке его острый серп. И вышел другой Ангел из храма и воскликнул громким голосом к сидящему на облаке: пусти серп твой и пожни, потому что пришло время жатвы, ибо жатва на земле созрела. И