Виктор Острецов - Масонство, культура и русская история. Историко-критические очерки

Русский крестьянин и горожанин-провинциал почувствовали себя обложенными со всех сторон этой еврейской властью без всякого зазора и прогалины. И эта власть, реальная, была с жутким акцентом и нескрываемым презрением к нему, мужику. При этом надо учитывать, что «даже в. XIX — начале XX века средний еврей в России жил лучше, чем средний русский» (с.307). Тот самый еврей, о горестной судьбе которого при «царском деспотизме» так горевало все «прогрессивное человечество».

Этот «гонимый» теперь сел на место председателя Заготскота и Заготзерна и прочих контор, отделов и комитетов, и занялся раскулачиванием и коллективизацией, заодно приказал снять крест с церкви и ее разорить, насмеялся над святыми мощами и иконами. Коллективизация, признает автор исследования, была для евреем «скорее благом». Более того, она дала возможность «еврейским сельхозкоммунам укрепиться экономически за счет раскулаченных». Ограбили русскою мужика, а добро эти «активисты» присвоили, чтобы «укрепить» свое хозяйство. Боясь погромов в прошлое время, теперь решили организовать погром во всегосударственном масштабе русского населения. И опять заметим, русский человек, столетия проживший здесь с евреем бок о бок, теперь видит, как его нажитое трудом добро этот сосед тащит к себе, в свое еврейское хозяйство — «сельхозкоммуну». Ту самую, о которой журнал Бнай Брит так восторженно отзывался.

Бывший колхозник Б. в с. Сиротино Витебской области говорил историку: «И коллективизацию, и раскулачивание проводили здесь евреи. Евреи хотели в колхоз, русские не хотели — они убегали, стреляли и так далее» (с.295). В глазах сиротинских белорусов, и, вероятно, не только сиротинских, «евреи ассоциировались с ужасами коллективизации и раскулачивания». Это «раскулачивание» может понять любой из нас, если представит, что к нему в дом приходят вооруженные люди и все у него забирают, а его выбрасывают на улицу.

В результате все местное население Белоруссии в 1940 году было враждебно настроено к еврею. В нем оно видело главного виновника и «коллективизации», и прочих преступлений «советской власти» (с.304).

Сочувствовали ли русские и белорусские крестьяне евреям во время гонений на них со стороны немцев? И добросовестный историк отвечает: «Как могли крестьяне в 1941 году сочувствовать евреям, когда в 30-е они (евреи) не сочувствовали ссыльным?... когда в 1931 году они (евреи) выселяли своих же соседей-«кулаков» из их изб?» (с.297). Вот где трагедия-то, вот ужас положения. Сосед-еврей, «угнетенный» царской властью и живший намного лучше этого своего соседа-крестьянина и тогда, теперь, когда пришла своя для этого еврея власть, врывается, грабит его и выбрасывает на улицу с малыми детьми и женой, голодных и раздетых. А дальше? Где-нибудь в амбаре или разгромленной церкви они день-два или больше будут ждать своей участи, без воды и хлеба... Потом теплушки, и кто выживет сегодня, завтра окажется на пустынном берегу, где-нибудь на Оби, и там, в большей своей части погибнет и будет зарыт в братской могиле с детьми и женой. Состав за составом шел в Сибирь, забитый врагами новой власти — русскими людьми, мужиками из всех областей — Курской, Воронежской, Тамбовской... Но у нас один мотив — горестная судьба еврейской интеллигенции в 37-м.

Автор исследования среди других черт отношения русского населения к евреям называет и «традиционный антисемитизм». Как-то неловко после сказанного обсуждать эту тему. Из всего исторического материала следует, что была традиционная эксплуатация и ограбление русского населения то посредничеством и спекуляцией, то, при большевиках, напрямую, по-уголовному. Впрочем, наличие жидокомиссаров и историк не отрицает.

В 20-30-е годы евреи, по признанию исследователя, занимались «экспроприацией» местного русского населения, то есть тащили к себе от «раскулаченною» корову, швейную машинку, картошку, зерно, козу и лопату, всякую домашнюю утварь, — все, что не мог взять с собой враг новой власти, русский крестьянин, изгнанный и отправленный в ссылку.

Во время оккупации отношение русских к евреям было именно как к экспроприаторам, грабителям. Считали, что у них много золота и драгоценностей. И это мнение, независимо от того, насколько оно было оправданно, показательно. После всего сказанного странно звучат слова о том, что евреи для русских не были своими. Надлежало спросить: а русские для евреев когда были своими?

Ответ на этот вопрос дает само существование ордена Бнай Брит. Здесь никогда не перепутают еврея с русским или немцем, французом или поляком. Здесь умеют отличать своего от чужого до двадцатого колена.

Трудно ли было немецкой пропаганде убедить русское население и белорусское, как и украинское, в иудократии и прочих вещах? Ясно, что и убеждать-то особенно не приходилось, все в один голос — власть еврейская.

В отчужденном отношении русских крестьян и горожан к евреям перед войной историк видит виновным Лазаря Кагановича. Именного за его преступления и пришлось расплачиваться массе трудового еврейства. Но это вряд ли именно так. Ведь это еврей-активист и чекист врывались в избу к русскому крестьянину, выбрасывали его на улицу, угрожали ему расправой и выражали ему, как русскому, повседневное презрение, сидя в кресле советского начальника. Это он, еврей, цинично говорил ему теперь — «мы — евреи!» и презрительно — «вы — русские». Причем здесь Лазарь Каганович? Лазаря Кагановича мужик не видел, он видел своего соседа, который его мордовал почище любого крепостника из далеких времен крепостничества.

И именно поэтому немцам удалось поразительно быстро сформировать органы власти из русского населения. 24 года под властью «жидо-коммунистов», признает историк, и привели к тому, что в немцах видели освободителей. «Людей, сохранивших советский патриотизм, в 1941 г. по деревням было мало». В этой констатации факта вся правда о советской власти и ее природе.

Глава шестая. БНАЙ БРИТ В РОССИИ В НАШИ ДНИ

Воспоминания о прошлом. («Черносотенец» и «Культурник» перед судом истории.)

Прежде, чем мы перейдем к заявленной теме, то есть к событиям уже наших дней, полезно еще раз оглянуться назад и спросить себя: как же могло так случиться, что громадный русский народ, имевший русского Царя, такой талантливый, находчивый, выносливый, изобретательный, хотя и не воспитанный на западных политесах, дал себя обмануть каким-то дешевым проходимцам, местечковым аферистам, циникам и обыкновенным бандюгам — и часто все это в одном лице? И уничтожив свою интеллигенцию, своих дворян, своих чиновников, разогнав священников, открыл ворота всем этим бнай-бритовцам, плотно севшим сразу же, в первый же день октябрьского переворота, во все государственные учреждения России, занявшим в городах квартиры бывших надворных советников, и статских, русских врачей и учителей. Вот, кстати и ответ, почему большевики уничтожали русскую интеллигенцию, как и дворянство и чиновничество. Уничтожали господствующие классы, чтобы занять их место: произошел этнический переворот. Евреи заняли командные посты в новом государстве, созданном по талмудическим канонам и франк-масонским предписаниям. Не бросается ли в глаза, что люди, еще вчера бывшие на задворках Империи почти в один-два месяца создали совершенную систему сыска, доносов и террора. Откуда такой опыт, такой талант? Совершенно очевидно, что к власти пришла организация, давно уже имевшая соответствующий опыт работы. И этому опыту было не менее нескольких сот лет.

На первый вопрос — как могло так случиться? — отведают историки и публицисты в тысячах томов всевозможных исследований, очерков и философических раздумий. Некоторые эти раздумья приводят к интеллигентному и культурному выводу о наличии в России «русского большевизма». Другие, грустно глядя на всякие там фамилии великих революционных деятелей, периодически разъезжавших в пломбированных вагонах спасать страждущее человечество, на всякие там бунды, Поалей Сион, и тому подобные революционные организации, приходят к выводу, совершенно черносотенному: был только еврейский большевизм, и никакого другого. А еще более радикальные умы иной раз поговаривают о вине еврейского народа перед русским и подсчитывают количество жертв, погибших от рук всяких там комиссаров и комиссарш отчетливо семитского происхождения.

И этих историков и не-историков можно понять. Когда слышишь каждый день: «русские должны покаяться...» — невольно начнешь, хотя внутри себя, говорить правду. Конечно, такие вещи никакой живой еще историк не решится печатать.

Мы уже видели выше, как представители Бнай Брит и других международных еврейских организаций боролись с государственным историческим строем России. Тут и навязший в зубах Шифф, тут и Кун, и Варбург и прочие, ныне всем известные имена. И все-таки. Вне темы «Бнай Брит» лежит и деятельность многотысячного бунда и прочих еврейских националистических организаций, попутно создавших и РСДРП — для освобождения «рабочего класса» России, который и так жил свободно, и для закабаления остального населения во благо «прогресса». Впрочем, не будем углубляться в эту тему, слишком обширную и, можно сказать, беспредельную. Но все-таки на вопрос — «как могло так случиться?» — какой-то полезный для себя ответ дать можно хотя бы частично. Для этого в свою очередь интересно посмотреть, кто на путях нашей истории оказывался близким к истине: «мракобес», «черносотенец», «реакционер», «лапотник» или же человек культурный, воспитанный знаток философии, биологии и прочих наук, гуманист, то есть попросту юдофил и к тому же часто профессор. Ведь именно на эти две части и разделилось русское общество в начале нынешнего века.