Гордиев узел сексологии (Полемические заметки об однополом влечении) - Михаил Меерович Бейлькин

вечеринку с выпивкой и наркотиками, и они тут же соглашались” (Цит. по Ю. Жукову, 1974).

“Коррл, — жаловался Хенли, — мне обещал по двести долларов за каждого новичка, которого я ему доставлю. Но он мне платил лишь по 10-20 долларов, да и то нерегулярно”.

Вот отзывы о Хенли, которые дали журналистам его соседи: “Такой милый, такой вежливый! Всегда хорошо причёсан и одет… У него была такая подкупающая улыбка! И как он любил детей! Иногда по вечерам он сажал их на свой мотоцикл и катал. А в своём грузовичке он даже установил сидения, чтобы возить ребятишек по воскресениям на пляж”.

На этом пляже Хенли закапывал по ночам трупы.

“Очень вежливый юноша, — говорил о Хенли священник, рядом с церковью которого стоит бунгало Коррла, где убивали подростков, — он мне помогал в работе с молодыми прихожанами”. Таков он, “Малатеста” рыночного общества. Его убедили, что каждый имеет право наслаждаться, и он реализовал его, продавая живой товар на муки. Бизнес есть бизнес…

Но и жертвы, увы, были воспитаны в духе потребительского гедонизма; они жаждали удовольствий, обещанных им Хенли. Последними жертвами стали 20-летний парень со своей 14-летней подружкой. Они, не задумываясь, клюнули на предложение Хенли поразвлечься. У Коррла они с удовольствием пили спиртное и нюхали наркотики, пока не очнулись в на “доске пыток”. Они заплатили своими жизнями за полученные ими сомнительные наслаждения.

В эпоху Возрождения индивидуалистический гедонизм психопатизировал людей и лишал их способности любить. Хиппи наивно считали, что их групповой гедонизм — проявление полной свободы личности, но её–то и не было! Просто прежние запреты и табу, отброшенные бунтарями, сменились новыми психотравмирующими формами принуждения.

Гедонист–потребитель, стремясь купить своё право на наслаждение, утратил способность любить в ещё большей мере, чем его предшественники — гедонисты прошлых эпох. Женщины насторожённо следят, чтобы им “выдали” оргазм по максимуму. Мужчины, боясь упустить наслаждение, вступают в эротические связи, в ходе которых у них гаснет или вовсе не появляется эрекция, причём по невротическому механизму такое сексуальное расстройство фиксируется, делая человека невротиком. Главное же — половое поведение, основанное на принципах гедонизма, неотрывно связано с промискуитетом, подпитывая эпидемию СПИДа.

Гомосексуальность и СПИД

То, что эпидемия СПИДа вспыхнула в ходе сексуальной революции и молодёжного бунта, проходившего под лозунгами гедонизма и промискуитета, закономерно точно так же, как и то, что началась она именно в гомосексуальной среде. В силу стремления к анонимности и пристрастия к массовым оргиям, геи стали первыми жертвами “чумы нового века”.

Первая смерть от СПИДа, отмеченная в России, вызвала справедливые нарекания в адрес питерских медиков, проявивших невероятную халатность и некомпетентность в отношении жертвы недуга. Оправдываясь через “Медицинскую газету”, они упрекали милицию — им, мол, не дали списка “всех проституток и гомосексуалистов”.

Между тем, тотальная слежка за теми и другими не способна решить проблему СПИДа. Мой пациент Ч. ежедневно “снимал” десятки молодых людей, случайно встреченных на улице и приглянувшихся ему то ли спортивным видом, то ли угаданной им склонностью к авантюрам. Постоянного партнёра у него не было и не будет. В кругу геев Ч. неизвестен, поскольку он с ними не сталкивается. К тому же он не несёт юридической ответственности за свои поступки даже тогда, когда преступает закон: ведь он страдает шизофренией.

Есть только один способ нейтрализовать представляемую им опасность: поднять уровень общей и сексуальной культуры его возможных половых партнёров, приучить их к неприятию промискуитета и эгоистического гедонизма, обучить практике защищённого секса. Причем делать это надо последовательно и своевременно, начиная со школьной скамьи. В самом деле, что следовало бы предпринять, видя совращение молодого человека, столкнувшегося с Ч. в дверях поликлиники? Минутного разговора с оторопевшим поначалу юным верзилой было достаточно Ч., чтобы увлечь его за собой. Как, повторю, я должен был поступить, наблюдая эту сцену из окна своего кабинета? Высунувшись с пятого этажа, крикнуть парню: “Не ходи с ним!”? Очевидна крайняя нелепость подобного поступка.

Вера в силу запретов, репрессий и морализаторства, оставшаяся от тоталитарных времен, толкала чиновников в крестовый поход против геев. Под влиянием опыта, полученного Западом, эту опасную тактику всё же отвергли. В США в самом начале эпидемии возникло “Общество морали и нравственности”. Его члены провозгласили, что СПИД — кара, посланная геям в наказание за их безбожное влечение, и потребовали их поголовной принудительной изоляции. К счастью, победила другая стратегия. Клубы геев пошли по пути легализации. В выступлениях общественных деятелей подверглась резкой критике гомофобная политика церкви. Возможность анонимного обследования на СПИД, пересмотр тактики огульного осуждения гомосексуалов, взаимная открытость их связей и знакомств (разумеется, в рамках клубов), словом, всё то, что было достигнуто сексуальными меньшинствами в ходе борьбы за свои права, обеспечило успехи в борьбе с эпидемией. Об этом пишет эксперт ЮНЕСКО Джонатан Манн (1991):“В ряде развитых и развивающихся стран созданы достаточно эффективные программы борьбы со СПИДом. Интересен опыт крупных городов США и Европы — в них гомосексуалы и бисексуалы сами создали центры по борьбе с инфекцией и добились больших результатов”.

С ним согласны авторы книги о СПИДе Рахим Хаитов и Галина Игнатьева (1992):

“О том, что одно только изменение поведения может существенным образом повлиять на риск заразиться СПИДом, свидетельствуют вполне определённые факты. Примером являются цивилизованные мужчины–гомосексуалы. Именно с гомосексуалов в США началась регистрируемая эпидемия СПИДа. Соответственно, врачи — инфекционисты, иммунологи, эпидемиологи пытались и пытаются в меру своих возможностей контролировать (то есть периодически обследовать на наличие инфекции ВИЧ) все доступные сообщества гомосексуалов. После 1985–1987 годов эпидемиологическая ситуация в ряде сообществ мужчин–гомосексуалов начала меняться на противоположную: частота случаев инфицирования ВИЧ достоверно и заметно снизилась, вплоть до того, что некоторые колонии сняли с учёта как переставшие быть рискованными в отношении СПИДа. Какие именно факторы вывели этих мужчин из группы риска? Первый — сознательное ограничение числа сексуальных партнёров вплоть до одного. Второй — полная взаимная открытость в вопросах секса. Это значит, что если у кого–то возникает желание сменить сексуального партнёра или это уже произошло, то действующее в данном случае лицо не скрывает ни фактов, ни намерений от своего предыдущего партнёра и каждый из них сам принимает решение о продолжении или прекращении половых взаимоотношений. Вот и всё. Просто, но эффективно.

К сожалению, мужчины–гомосексуалы являются исключением. Другие группы населения не проявляют тенденций к изменению своего поведения, в первую очередь сексуального, в связи с эпидемией СПИДа. R. J. Bigger с соавторами в 1989 году провели опрос 797 американских женщин относительно их сексуальных принципов и их изменений по сравнению с 1983 годом, когда опасность СПИДа была ещё малопонятна. Результаты показали, что у молодых женщин