Тайный дневник врача Гитлера - Ирвинг Дэвид

* * *

8 декабря 1944 года

Арндт вызвал меня в 06.15.

Он сказал, что вчера на обед фюрер ел зелёный салат без каких-либо проблем. Это было в полдень. На ужин у него был ещё один зеленый салат. Он сразу сказал, что он ему не нравится. Три часа спустя у него начались боли в том же месте, что и раньше (в правой верхней части живота), а ещё через три часа они стали настолько сильными, что (06:00) он послал за мной.

Вчера днём у него был крупный скандал (вызванный ситуацией в воздушной войне и на земле – какой-то генерал-полковник не подчинился приказу).

Прямо сейчас он утверждает, что взваливает на свои плечи самое тяжёлое бремя за всю свою жизнь. Его нервы на пределе в связи с предстоящими событиями [контрнаступление в Арденнах] и постоянными воздушными налётами страха на немецкие города. В результате требуется совсем немного, чтобы вызвать эти спазмы. Он говорит, что по его собственному мнению, объективно с его желудочно-кишечным трактом всё в порядке, потому что у него никогда не было крови в стуле или рвоте. Испражнения раз в день, но они нормального цвета, не слабые и не очень сильные.

Я ушёл в 07:15 утра, убедившись, что уколы действуют. Фюрер сказал, что я должен подниматься наверх очень медленно, чтобы у меня не было никаких проблем с сердцем.

Когда я спросил фюрера, какие лекарства он принимает сейчас, чтобы я мог вводить их в рацион, он перечислил: по 1 столовой ложке галлестола 2 или 3 раза в день (сегодня он принимал только 2), немного киннейрина пару дней назад, когда он боялся простудиться, и вчера по 10 капель раствора кардиазола 2 раза подряд. Что касается питания, он ест овсяную кашу (я добавил, что он может есть её два раза в день) и каждый час проходит рекомендованные прогревания (с помощью грелок).

Я спросил, могу ли зайти ещё раз сегодня вечером, чтобы осмотреть его.

– Пошлю за вами, если буду плохо себя чувствовать, – заявил фюрер. – Но в остальном нет необходимости.

Затем я попрощался. Мог бы отметить, что в ночь с 7 на 8 декабря произошло внезапное падение давление, и в результате в течение полутора часов у меня были такие боли в сердце, что приходилось час за часом расхаживать по комнате. Эти атмосферные условия, должно быть, повлияли и на фюрера.

10 декабря 1944 года

Сегодня в 04:30 утра меня вызвал Арндт и сказал, что у фюрера снова начались судороги. Он говорит, что это самые драматичные дни за всю его жизнь: “Мы должны одержать великую победу”.

В 11:30 утра у фюрера по-прежнему спазмы, и он не сомкнул глаз, вдобавок ко всему он постоянно на совещаниях, которых не может избежать.

Наш отъезд [на Запад] зависит от нескольких важных сведений, которые мы ожидаем – он может перенестись на завтра. Невозможно сделать серьёзные уколы в поезде, так как фюрер должен быть в полном сознании, когда сойдёт с поезда, но, по его мнению, жизненно важно, чтобы я сделал ещё один внутривенный укол. Ввёл ему внутримышечно эупаверин.

17:00. Наш поезд отошел от берлинского железнодорожного вокзала Зонненвальд.

11 декабря 1944 года

Сегодня в 02.42 утра мы прибыли на железнодорожную станцию на Верре и пересели в автомобили для дальнейшей поездки в "Орлиное гнездо".

Этот штаб, расположенный недалеко от Франкфурта, был создан специально для контрнаступления в Арденнах.

Наступление в Арденнах

Ежечасные записи показывают, что в последние месяцы карьеры Гитлера врачи были частыми его посетителями. Морелль, конечно, посещал его почти каждый день. Часто приходили Штумпфеггер, профессор фон Эйкен и личный заместитель Морелля Рихард Вебер. За Мореллем всё чаще посылали около 06:00, что свидетельствовало о растущей бессоннице Гитлера.

Автоколонна фюрера прибыла в "Орлиное гнездо" в 06:30 утра 11 декабря 1944 года. Гитлер не преувеличил, назвав эти дни самыми драматичными в своей жизни: это был его последний шанс на победу. В 5.35 утра 16 декабря его тщательно сберегаемые резервы сорвали маскировку и обрушились на ничего не подозревающие американские позиции.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Целью Гитлера было прорвать фронт противника и выйти к Антверпену: он бы устроил британцам второй Дюнкерке, и вина легла бы на американцев.

В дневнике за тот день стенограф Тет описывает эйфорию в “Орлином гнезде": "Когда в 15:00 мы с Рейницем отправились на военную конференцию, над головой пролетело внушительное количество немецких истребителей, и майор Бюхс,[22] очевидно, в этот момент оправившийся от постоянных проблем в наших военно-воздушных силах, повернулся ко всем присутствующим и воскликнул, устремив взгляд в небо:

– Теперь пусть хоть кто-нибудь из вас скажет что-нибудь против немецких военно-воздушных сил!

Когда мы подошли к конференц-залу, фюрер, вопреки своему обыкновению, уже присутствовал. По выражению его лица мы слишком ясно могли прочесть, насколько он ждал первых благоприятных новостей о нашем наступлении”.

Представляется знаменательным, что, как только наступление началось и шло успешно, Гитлер едва посылал за своим врачом Мореллем.

11 декабря 1944 года

11:30. Фюрер не жалуется, но говорит, что вчера и сегодня его моча была коричневой, как пиво. Белки его глаз неубедительны, но кожа лица имеет едва заметный желтоватый оттенок.

Меня пригласили на вечерний чай с 20:00 до 23:00, перед этим у фюрера было многочасовое совещание примерно с 40 или 50 генералами. Говорят, что он был очень внимательным и живым – вдохновляющим и неотразимым.[23]

После трёхчасового совещания он, по словам Фегеляйна, довольно устал. Однако, когда в 20:00 началось чаепитие, он был превосходным собеседником до конца вечера, бодрым и в особенно хорошем настроении. Уходя от него, я ещё раз поинтересовался, как он себя чувствует.

– Вообще никаких жалоб.

13 декабря 1944 года

Видел его в 12:45, внутривенно ввёл 20 мл глюкозы. Он проспал 6 часов, чувствовал себя хорошо.

В карточке Пациента А Морелль в тот день добавляет: “Высота здесь составляет 230 метров над уровнем моря, как в Линце на Дунае”, который был родным городом Гитлера. Камердинер Гитлера Линге показал в своем журнале, что Морелль был частым гостем на поздних ночных чаепитиях Гитлера – признак того, что он снова в фаворе.

14 декабря 1944 года

13:00. Фюрер хорошо выспался и находится в действительно добром здравии. Я более часа гулял с ним по лесам и долинам вместе с адъютантом [Альбертом] Борманом и доктором Штумпфеггером. Фюрер заставил эльзасского блондина нести деревянный гимнастический снаряд.

Никакого лечения не требуется!

16 декабря 1944 года

В 05:30 началось наше великое наступление! Посетил фюрера в 11:30; он очень бодр и подвижен, но ему не удалось выспаться из-за предстоящего наступления. Кровяное давление 147-153 мм, меняется в зависимости от времени, и постоянный тремор в левой руке. [В карточке добавлено: “Сильный эмоциональный кризис из-за наступления”.]

Говорит, что живот совершенно не болит, так что мне нет никакой необходимости его осматривать.

Ввиду предстоящего психологического испытания я ввёл ему 20 мл глюкозы внутривенно и внутримышечно витамультин форте и печёночный препарат от "Hamma".

19 декабря 1944 года

Теперь он каждый день выходит на часовую прогулку. Аппетит по-прежнему очень хороший.