Николай Амосов - Отчет за 2001 год. Об эксперименте и его осложнениях.

Жена встревожилась, позвонила. Приехали оба. Катя расспросила, послушала, взяла пульс и сразу сказала: - Похоже на инфаркт. Давай вызывать со скорой инфарктную бригаду.

Есть такие специализированные машины скорой помощи: врачи - кардиологи, и аппараты: от электрокардиографа до аппарата искусственного дыхания и дефибриллятора, на случай остановки сердца.

Приехали, сделали инъекцию, измерили давление, поставили капельницу, взяли кровь на анализ, записали всевозможные кривые на аппаратах. Не буду всё это перечислять.. Сердце не болело, но спина и кашель не позволяли двинуться.

Обсуждение кардиологов: "подозрение на инфаркт".

Через несколько часов привезли данные анализов: очень высокие концентрации специфических инфарктных ферментов.

Сомнения нет. Нужно к Кате в клинику, в инфарктную реанимацию. А время уже позднее, часов девять.

- Папа, нужно ехать! В любой момент может быть хуже.

До этих слов я лежал смирно, как полагается больному. Смерти от остановки сердца не боялся. Но тут заявил твердо:

- На ночь глядя, в больницу не поеду! Завтра утром успеем…

Уговоры и угрозы не помогли, и ночь я провёл в своей постели.

Утром 9 января, на носилках снесли в карету.

Так-то вот, - экспериментатор поехал в карете.

Десять дней провёл в больнице. Два дня донимали боли в спине, ходить не мог. По кабинетам - рентген, лаборатории, операционная - возили на коляске, как когда-то в Германии.

Инфаркт подтвердился. Сердце увеличилось, в плевральной полости появилась жидкость, её даже пытались отсасывать через прокол. На ЭКГ - характерные изменение кривых и большие нарушения ритма. Анализ крови плохой. Температура повысилась. Сердце не болело - только спина. И ещё надсадный кашель. Но на следующий день пришёл отличный доктор "по позвоночнику", (В.В.Гонгальский), сделал укол в поясницу и через час боли ослабли - смог ходить по палате.

Других больших неприятностей не испытал. Исследования, измерения, пункции, инъекции, капельницы - были во множестве, но терпеть можно. Иголочки теперь тонюсенькие, а сёстры опытные. Всегда буду их вспоминать. Палата была отдельная, с санузлом и душем. Подумал: "Небось для начальства сделана". Впрочем, без телефона и телевизора: к моему удовольствию. Посетители из института навещали каждый день. Газеты и еду приносили родные. Есть не хотелось. Одышки, стенокардии и экстрасистол не было. Я отнёс это на счёт эксперимента: "миокард - мол- тренированный". Нужно же себя чем-нибудь утешать.

Катя кардиолог современный, активный: ходить по коридору разрешила на пятый день. Силы не было, шатало изрядно, за сестру держался. Зато - всё по моей активной философии. Описывать подробности лечения нет смысла: технология.

В больнице пролежал 9 дней.

Главное было - переосмыслить эксперимент. Над этим и думал с момента поступления.

Неужели допустил промашку ?

Рассмотрим дело критически. В самом начале эксперимента порок аортального клапана (стеноз) был совсем незначительный, а через 5 лет упражнений - чуть-чуть не погубил. Спасла операция. Бывает ли такое прогрессирование стеноза без эксперимента? Да, бывает. Но нагрузки, возможно, ускорили. Был ли эффект омоложения? Был. Хорошо бегал. Голова работала. Но она и без этого была "на уровне".

Так легко обмануть себя, когда очень хочется. Вот теперь - инфаркт "на ровном месте". Врачи говорят: бывает.

Любой геронтолог скажет: старику такие нагрузки не подходят. И мне говорили.

В общем: "Ошибку давал, Амосов".

Сделаем ревизию "исходных позиций" эксперимента.

Процесс старения объективен. Старики дряхлеют: все функции ухудшаются. Есть даже новый термин: "Апоптоз" - "опадение листьев" "самоубийство клеток". Генетическое. (Наука и Жизнь, № 12, 2001 г., академик В.П.Скулачев). Правда, старение по прежней теории - от "накопления помех" с детренированностью, то, что я исповедывал - тоже не отрицается. С ней, как раз, можно бороться тренировкой - должна помогать. Видимо, оба процесса старения взаимодействуют. Мой эксперимент направлен только против пассивности. "Опадения листьев" - не остановишь, когда на двор подступил декабрь. Так и старость: сам вижу - ходить труднее и память хуже. Тренировка полезна, но много не даст. Чем старше возраст - тем меньше надежд на упражнения.

Исключение (может быть ?) составляет голова, мозг. Те самые "первичные стволовые клетки", которые сохраняют молодость и активируются от упражнения. (Это, если допустить, что сведения из "Науки и Жизни" верны. Проверить по текстам в условиях Киева мне уже не удастся).

Такие грустные выводы получились Зря, выходит, я старался восемь лет.

Термин "Режим ограничений и нагрузок" я ввел в 1953 году. Почти полвека делал гимнастику без пропусков. Последние 20 лет ещё и бегал. Верю в тренировку. Книга "Раздумья о здоровье", где всё было напечатано, с 1979 года издавалась десятки раз, на пятнадцати языках, общий тираж, (с журналами) - за семь миллионов.

Но "Режим" - одно — это 40 минут гимнастики и немного бега, а "эксперимент- по нагрузке - в 5-6 раз больше. В 80 лет ещё можно было вытянуть, а в 88 - видимо, уже нельзя.

Что делать ? Продолжать упражнения. Остановиться просто не могу, привык. Теперь пусть это будет уже не эксперимент, а просто физкультура с гантелями.

Но коррективы необходимы. Нагрузки нужно уменьшать (по мощности) с расчётом на перенесенный инфаркт, хотя бы в 3-4 раза. Больше рисковать нельзя.

Я и продолжаю. Из больницы вернулся 20 января. Два дня упражнялся "вхолостую", потом взял 5 кг гантель (одну!) и две по 1,5 кг и стал делать свои обычные 2000 движений. Только две трети упражнений с гантелями заменил "холостыми" и интервалы между упражнениями удлинил так, чтобы не допускать никакой одышки и учащения пульса более 80. В покое кардиостимулятор поставлен на 70. Сокращение нагрузок по мощности, в сравнении с прежними - в 4-6 раз. Движение руками - не тяжело, а ходить - трудно из за спины. Дома, по коридору - ещё ничего, а на улице - 30-40 минут, и каждая неровность на панели отдаёт болью в спине и в суставах. Беда в том, что мой позвоночник - как "сломался" в декабре, так и не входит в норму. Про сердце я уже почти забыл, а спина не даёт жизни. На рентгенограммах такие изменения в позвонках, что трудно ожидать добра.

В начале февраля в институте проверили сердце сделали снимки, а затем сутки носил на поясе аппарат "Холтер" - это коробочка непрерывно записывающая ЭКГ. Конечно, врачи нашли на плёнке кое-какие неполадки ("Групповые желудочковые экстрасистолы") и назначили лекарства, но они и раньше их давали. Поскольку я сам доктор, то почитал и пить не стал...

Но наблюдения за весом, мочой, кровяным давлением, пульсом, веду строго. История болезни, как в больнице. Размеры сердца буду контролировать на рентгене, как раньше. Раз в полгода - делать анализы крови.

Уверенности нет в том, что ничего нового не случится. Поэтому веду прежний образ жизни: чтение, новости по ТВ и радио. А главное — за компьютером. Иллюзия полезной работы.

Так и не знаю - вернусь ли я к этому слову: "Эксперимент".

Как переменчива судьба !

По инерции буду продолжать думать о науке: "Самоорганизация - организация - эволюция"? Может быть - обрисуется целесообразность мироздания? Под занавес - пересмотр философии? Не думаю…..

Конец.