Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020 - Людмила Владимировна Зубова

в сфере которой царит синкретизм и динамика, одно значение перетекает в другое или объединяется с другим, создавая основу для многообразных семантических эффектов (частично покрываемых понятием «языковая игра») (Норман 2008: 198).

Такая ситуация предоставляет большие возможности и для словотворчества, и для поэтического переосмысления глаголов с возвратным постфиксом, а поэтические эксперименты с ненормативным и неузуальным употреблением рефлексивов дают лингвистам возможность, отвлекаясь от фразеологичности речи, вглядеться в динамические явления и увидеть связи между разными значениями глаголов с показателями возвратности.

Поэты находят в языковом беспорядке[737] широкий простор для экспериментов, в чем-то подтверждая резко скептическое высказывание В. И. Даля, вызванное сложностью и противоречивостью залоговых отношений в русской грамматике:

Такъ называемые залоги для него дѣло вовсе постороннее, случайное, переходчивое; они могутъ, хотя безъ всякой пользы, примѣняться только къ каждому частному случаю. <…> распределенiе глаголовъ на залоги одно школярство, одно изъ тѣхъ путъ, которыя служатъ только для притупленiя памяти и понятiй учениковъ; на каждый вопросъ о залогѣ глагола ученикъ долженъ отвѣчать: въ какомъ залогѣ вамъ угодно будетъ его употребить, въ такомъ онъ, на сей разъ, и будетъ числиться (Даль 1978: XXXVII).

Обратимся к примерам и посмотрим, в каком залоге современным поэтам угодно употреблять глаголы, какими внутри– и внетекстовыми факторами это мотивируется и что из этого получается, то есть какие смыслы формируются поэтическими вольностями.

Возвратность в синонимических парах

Рассмотрим примеры, демонстрирующие появление грамматических неологизмов на базе синонимии однокоренных невозвратных и возвратных глаголов типа хвастать – хвастаться, стучать – стучаться, белеть – белеться.

Н. А. Янко-Триницкая, подробно анализируя семантику членов таких синонимических пар, отмечала, что возвратные глаголы в них

не имеют единого словообразовательного значения, не создают никаких словообразовательных образцов и их отношения к производящим невозвратным глаголам можно определять только для каждого отдельно взятого глагола. В результате этого здесь возможны, особенно в индивидуальном употреблении, возвратные и невозвратные синонимы семантического и стилистического характера, которые настолько своеобразны и нерегулярны, что не поддаются классификации, а иногда и регламентации» (Янко-Триницкая 1961: 81).

В современной поэзии встречается немало примеров, показывающих, что поэты игнорируют лексическую закрепленность глаголов, вступающих в подобные синонимические отношения:

Когда живется мне, и я тогда живусь,

переживаясь от стены к обрыву.

А то скачу себе, не дуя даже в ус,

зато уж – до горы, и в хвост, и в гриву!

И, погоняя своего коня,

без шапки, без креста, без чекменя

я еду от меня ко мне через меня.

Сергей Петров. «Когда живется мне, и я тогда живусь…» [738] ;

Живёшь, живёшь, и обжигаешься

вдруг ужасом, что не живёшь,

а потихоньку умираешься

и полегоньку исчезаешься, —

не человек уже, а дрожь.

Валерий Черешня. «Живёшь, живёшь, и обжигаешься…» [739] ;

когда я умрусь

оставь мой балкон

над рамами выше моря

ночь под порогом ступенчатая

   пологая

   порогая

   розовая

   портвяная

Наталия Азарова. «Новоселье в жару» [740] ;

Вздыхают стволами, низами, басами,

со всей неказистостью потусторонней

по следу вдогонку мне ветки бросают

<…>

Хоронят, прощаются, всхлипы и всплески,

и руки ломают в смятенье последнем,

а я не умру, этим утром воскресным

я выйду из смерти.

Дойду до конца измененного парка,

но с края Земли не взлечу и не сброшусь.

Все слезы, весь насморк осенний насмарку

пошелся, похоже…

Надя Делаланд. «Вздыхают стволами, низами, басами…» [741] ;

Выхожу с Восточного вокзала

и с восточным распростясь морозом.

Заумь – безумь, я уже сказала,

но она же, если хочет, розумь,

но она же мотыльком по розам,

утюжком по грёзам поизмятым,

вопреки угару и угрозам,

вопреки таблеткам сердцемятным,

вопреки самой себе… О заумь,

о Котаумь с зелеными глазаумь,

так дерзайся, только не слезайся

с поезда, где едешь в виде зайца.

Наталья Горбаневская. «Выхожу с Восточного вокзала…» [742] ;

Недоскажу, и ты недоскажи,

за рубежи сознанья выходя,

под шум дождя в зареченской глуши

глядя на лужи нехотя. Хотя

не так туманен этот зарубеж,

скорее, бежев, как, точа насквозь,

земную ось, песок, и это меж

тобой и мной взошло и рассвелось.

Наталья Горбаневская. «Недоскажу, и ты недоскажи…» [743] ;

Перепрынь ты порог

Струны трынь топором

Забрели в огород

Где горшок да горох

На поля налило

Длинной тени и тьмы

И отправились мы

Куда прочь повело

Туда стрелами лук

Туда белый чеснок

Деревянный мосток

Брызги с рук

на поля

Где сырая земля

Там, где прячется шум

Там, где зреется град

Куда кружится ум

И торопится взгляд

Ксения Букша. «Праздник горы» «Дожить до отпуска» [744] ;

Нам ни к чему аллеей роз в толпе фланировать, —

пойдём-ка, Наденька, допрос

протоколировать.

Поверь, рыданья соловья про ночь беспечную

забудет душенька твоя,

а это – вечное.

Послушай, Надя, как поёт, как слёзы плещутся!

Какое сердце не замрёт,

не затрепещется?

Линор Горалик. «Нам ни к чему аллеей роз в толпе фланировать…» [745] ;

Бил Верховный Час: двенадцать! Думается, что мне делать

над финалом фолианта Знаний Индии и Дня?

Змийка с глазиком бурлила в колбе винного бокала.

Глаз-фиалка, глаз-фиалка заморгался у меня.

Виктор Соснора. «Баллада Эдгара По» [746].

В строчках Виктора Сосноры можно видеть ассоциативную синонимическую производность неологизма заморгался от словоформы задергался. Обратим внимание на то, что заморгал, моргает обычно говорят о человеке, а Соснора приписывает действие самому глазу (именно таков субъект действия задергался). Значит, мотивация неологизма не только синонимическая, но и синтагматическая. В соответствии с этими ассоциациями наиболее вероятно начинательное значение слова заморгался, однако, по словообразовательной модели, вовсе не исключено и его кумулятивное значение с оттенком неконтролируемости и нежелательного результата (как заработался, заврался).

Фрагмент Змийка с глазиком бурлила в колбе винного бокала. / Глаз-фиалка, глаз-фиалка заморгался у меня содержит смысловую неопределенность: это может быть и глаз воображаемой «змийки» (ср. выражение зеленый змий), и глаз пьянеющего наблюдателя. При втором толковании у меня означает ‘в моем поле зрения; я вижу, как ее глаз заморгался’. Вероятно, такая структура высказывания полисемантична: воображаемое моргание «змийки» отзывается морганием наблюдателя, а наблюдатель под действием алкоголя предстает в такой ситуации не субъектом, а объектом действия.

Следующий пример указывает на детское