Магия текста - Марина Валентиновна Голубева

может просто не понять автора. Но, увы, и автор нередко выдает за комическое то, что кажется смешным только ему. Созвучие восприятия юмора читателем и автором очень важно для понимания текста. И отсутствие такого понимания может сыграть с автором плохую шутку, если его текст попал к редактору, который не понимает авторского юмора и исправляет лексические ошибки, которые автор считал смешными. Именно поэтому юмор — дело тонкое, и писать его сложнее, чем трагедию или же нагоняющий ужас саспенс, хотя его — тоже непросто.

Разберем, что обычно называется игрой словами. Как-то попалась в тексте опечатка: «Всегда есть куда стрематься» (вместо «стремиться»), а мы ее перефразируем: «Всегда есть куда стебаться». И поехали!

Оксюморон

Многие лексические ошибки, связанные с неправильным употреблением слов, на самом деле смешные, их еще «перлами» называют. А вот если автор такую ошибку допускает специально, то это уже литературный прием. Тут важно научиться отличать такой прием от ошибки; если читателю такая путаница еще простительна, то редактору стоит быть внимательным и не выплеснуть юмор вместе с ошибками. К таким коварным приемам и относится оксюморон.

Это одна из стилистических фигур; по сути, все эти фигуры речи являются стилистическими ошибками, удачно притворяющимися выразительными средствами. В тексте они появляются не самопроизвольно, а по задумке автора и выполняют определенные функции, а не просто портят текст, как в случае с настоящими ошибками. Преднамеренность появления в тексте фигур речи очевидна и для читателя, и для редакторов.

Оксюморон (оксиморон) в переводе с древнегреческого просто «глупость», а в тексте это сочетание несочетаемого. Вообще оксюморон встречается не только в тексте; например, кеды с бальным платьем — типичный оксюморон, но сейчас это сочетание уже не кажется нелепым: привыкли.

Если речь идет не об ошибке, а о стилистическом приеме, то оксюморон не простое сочетание несочетаемого, а объединение двух понятий, имеющих противоположное значение. При этом вся конструкция из двух слов приобретает совершенно особый смысл, иногда очень глубокий и способный передать сложные нюансы настроения. Ну, глубина смысла, конечно, зависит от способности автора к генерации такого смысла.

Некоторые подобные словосочетания, когда-то придуманные писателями, довольно известны, а иные даже стали устойчивыми:

• живой труп;

• горячий снег;

• правдивая ложь;

• обыкновенное чудо;

• безмолвный крик;

• долгий миг и т. д.

Смешного в этих фигурах речи как раз и нет, несочетаемость здесь служит другим целям авторов. Но когда-то оксюморон в литературе использовался именно для усиления комического, да и сейчас некоторые выражения еще сохраняют налет комизма: например, «жутко красивая» или «красота — страшная сила», «большая половина» или «причинять добро», «искренне врать» или «пить за здоровье».

Несложно заметить, что удачные, не только нелепые, но и наделенные смыслом выражения в «стиле оксюморона» придумать нелегко, а придуманные, они почти сразу начинают тиражироваться и становятся речевыми штампами. Именно поэтому все приведенные здесь примеры смешными уже не кажутся. Тем более что непросто придумать оксюморон, в котором заложен нужный именно в данной ситуации смысл.

Каламбур

Это самый интересный, популярный и самый сложный прием, происхождение которого теряется где-то в тумане средневековых городов. Само слово происходит то ли от имени какого-то аббата или графа, то ли от итальянского словосочетания calamo burlare — «шутить пером». Но это не так уж и важно. Главное — суть.

А суть каламбура — в сочетании похожих по звучанию, но разных по смыслу слов, а иногда даже слогов, которые могут образовывать другие слова и фразы. Те же, в свою очередь, создают эффект неожиданности, нелепости и комизма. Помните: люди любят посмеяться над чужой нелепостью? То есть каламбур — шуточная фраза, основанная на игре смыслов слов; новый смысл появляется, когда два рядом стоящих слова при произношении дают третье или, наоборот, одно слово распадается на два:

— Ах, вы ли это, вы ли?!

— Я не выла, я пела.

Ну, или простейший каламбур: «богослов — бог ослов». Развлекался сочинением стихов, основанных на каламбурах, поэт Дмитрий Минаев, которого считают предшественником Владимира Маяковского, тоже увлекавшегося каламбурами, и не всегда приличными. Хотя такое «развлечение» не каждому поэту под силу:

С нею я дошел до сада,

И прошла моя досада,

И теперь я весь алею,

Вспомнив темную аллею[14].

Такие литературные перлы были популярны в 20-х годах прошлого века.

Каламбуры неплохо приживаются и в прозаических текстах, порождая двусмысленность, нужную автору для каких-то целей: допустим, для комического эффекта. Вот, например, такой диалог:

— Почему вы расстались?

— Она сказала, что у нее иссяк запал.

— Что запало?

— Иссяк.

— Что еще за «иссяк»?

— Вот и я не понял.

Казалось бы, совсем несложная замена смыслов одинаково звучащих слов, а интересно получилось.

Каламбуры бывают нескольких видов:

• с использованием омонимов — одинаковых по написанию и звучанию, но разных по значению слов: «Хорошее дело браком не назовут»;

• с использованием многозначных слов. В отличие от омонимов, они имеют общее происхождение или исторически связаны: «Я так долго рисовал, что сломал обе кисти» (кисти рук или художественные?);

• с использованием слова с разными смысловыми оттенками: «“Какая распущенность!” — произнес сэр Джон, посмотрев на цветущий сад графини»;

• составленные из слов и словосочетаний, которые при их произнесении дают эффект другого значения: «“Та ли я? Где же моя талия?” — воскликнула Наталия». Высшим пилотажем каламбуристики считаются гетерограммы — это фразы, где все слова или их сочетания имеют двоякое значение, а смысл меняется за счет правильно расставленных пробелов или пауз в речи:

• До ста — точно достаточно?

• Отвали от Вали!

• Замер зая, замерзая.

• Бес полез, но… бесполезно.

Так что можно поразвлекаться и потренировать свои литературные навыки, составляя каламбуры. Но для этого надо знать несложные правила.

1. В первую очередь следует помнить о том, что главная задача каламбура — это создание комического эффекта. Даже несмешная сама по себе фраза в контексте может создать неплохой юмористический эффект. Или не создать его и быть просто демонстрацией ума автора. Контекст особенно важен для коротких каламбуров, типа гетерограмм. Но лучше, если смех вызывают и одиночные фразы. Это достигается соблюдением второго правила.

2. Неожиданный переворот смысла. То есть прием, который используется в анекдоте. Пример такого неожиданного поворота есть в каламбуре, приведенном выше: «“Какая распущенность!” — произнес сэр Джон, посмотрев на цветущий сад графини». Слушатель или читатель сначала понимает слово «распущенность» совсем в другом значении. И этот же прием демонстрирует анекдот о «запале» и «иссяке».

3. Осторожность. Некоторые каламбуры (неожиданно даже для самого автора) могут нести оскорбительный или, что даже хуже, глупый смысл. Тут нелишне будет вспомнить историю Фиолетового