Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии - Роза Шотаевна Джарылгасинова

подобная временна́я протяженность обычаев и обрядов новогоднего цикла была связана с тем, что в этом праздничном временно́м потоке помимо 1-го дня нового года были и другие важные даты.

Анализ обычаев и обрядов Нового года, прежде всего, у земледельческих народов позволяет выявить два основных своеобразных пика: первый приходился на канун и особенно на 1-й день нового года, а второй — на 15-й день 1-го месяца и особенно на ночь первого полнолуния. Обычаи и обряды всего новогодней цикла как бы распределяются между этими двумя важнейшими датами. Не случайно день полнолуния у некоторых народов (например, у корейцев и японцев) называется Малым Новым годом. К полнолунию, как и к первому дню, готовится специальная пища, многие обряды первого дня имеют свои аналоги в обрядах 15-го дня.

Но выявляется одно очень существенное различие. Выше мы попытались определить функциональную направленность обрядов и обычаев новогоднего цикла и выделили восемь основных функций: функцию магии плодородия, примет и гаданий, процветания семьи, очистительную, оградительную, искупительную, противостояния (или защитительную функцию), инициальную функцию.

Материалы новогодней обрядности изучаемых народов показывают, что почти все эти функции еще в конце XIX — начале XX в. имели по крайней мере, два уровня. Один отражал заботу о благосостоянии в новом году семьи и домочадцев, другой имел своей целью заботу о процветании и благополучии в наступившем году общины, селения, большого коллектива.

Примечательно, что эти два уровня соотносились с двумя важнейшими временными кульминационными точками в новогодней обрядности. В самой общей форме (поскольку в реальной жизни эти взаимосвязи и соотношения имеют более сложный характер) можно сказать, что канун и первый день Нового года (а также прилежащие к нему дни) заполнены в основном обрядами, призванными обеспечить благополучие семьи (патронимии, рода) и ее членов, а день полнолуния (и прилежащие к нему дни) посвящен, прежде всего, обрядам, связанным с магией плодородия, с процветанием общины и селения[885]. Наблюдаются различия и в числе участников обрядов каждого из этих уровней, а также в форме и характере их выражения.

Обычаи и обряды кануна и первого дня Нового года у всех изучаемых народов посвящены процветанию семьи (в прошлом, очевидно, патронимии), патриархальной по своему характеру. В центре этих обрядов поклонение божеству очага (например, у китайцев обряды, связанные с проводами, а затем с возвращением Божества очага — Цзаована, у тибетцев, почитание Бога домашнего очага — Тхэблха). Выполнять эти обряды у китайцев могли только мужчины. В некоторых районах Японии женщинам запрещалось заходить в помещение, где находился алтарь Божества Нового года — Тосигами. К обряду поклонения домашнему очагу, очевидно, восходит традиция, в течение многих веков соблюдавшаяся китайцами, корейцами и японцами: непременно встречать Новый год дома, в кругу своей семьи, в кругу своих родственников. Стремление встретить приход Нового года под родительским кровом объясняется и древним культом предков, представлением о том, что в новогоднюю ночь предки возвращаются в дом, а с их «приходом» вновь и вновь утверждается неразрывная связь поколений. Так, на о-ве Чечжудо (Корея) в утро Нового года родители будили детей словами: «Сегодня наши предки возвращаются к нам».

Обрядами поклонения предкам у китайцев, корейцев, японцев, тибетцев руководил глава семьи. Женщины не имели права даже присутствовать на этих церемониях. Во время исполнения обрядов, да и вообще во время «прихода» предков как бы осуществлялась коммуникативная функция новогоднего праздника, воссоединявшая прошлое, настоящее и будущее семьи. Обряды поклонения предкам были сложными: здесь были и угощения, и моления, и почитание. Они продолжались в течение первых дней Нового года.

При этом семья решительно отгораживалась от остального мира. У китайцев даже существовал обычай вечером, в канун Нового года, опечатывать ворота.

Все многодневные труды по убранству и украшению жилищ, приготовлению угощений, а также различные обряды, связанные с Новым годом, у китайцев, корейцев, японцев, тибетцев и монголов имели своей целью способствовать дальнейшему процветанию и благополучию семьи. Украшения из веток вечнозеленых растений (кипарис, сосна, бамбук, можжевельник) и растений, имеющих благоприятную символику (слива, персик), в различных комбинациях (сосна и бамбук в кадомацу у японцев, можжевельник у тибетцев, персик, сосна, кипарис у китайцев) обещают долголетие и процветание членам семьи. Разнообразные по происхождению и сюжету новогодние картинки (няньхуа у китайцев, сэхва у корейцев) оберегают жилище в целом, а также отдельные комнаты и хозяйственные постройки от злых духов, нечисти, болезней; желают домочадцам долголетия, счастья, почета, богатства и особенно многочисленного мужского потомства. С пожеланием потомства была связана символика многих блюд новогодней трапезы. Здоровью и благополучию детей у корейцев, например, должна была способствовать и специально сшитая к празднику одежда, дополненная оберегами. Роль оберегов выполняли специальные «точки» из красной ткани или красных нитей, помещенные на детской одежде, красные ленты с благопожелательными иероглифами, разноцветные или, правильнее сказать, сшитые из тканей разного цвета рукава детских кофточек, особый магический смысл имело и использование иголки в ходе изготовления этой одежды.

В первые дни Нового года во многих районах Китая не рекомендовалось ничего выносить из дома, чтобы не «вынести счастья». У корейцев существовало поверье, согласно которому в один из первых дней Нового года, в день тигра, не полагалось отлучаться из дому, особенно этого не стоило делать женщине, так как в ее отсутствие тигр мог унести кого-нибудь из ее семьи.

Заботам о благополучии и процветании семьи были посвящены и обряды, имевшие своей целью очистительные, охранительные и прочие функции. Так, у тибетцев, в первые дни Нового года антропоморфные фигурки из теста (линга), якобы вбиравшие в себя все беды прошлого года, создавались в каждом доме.

У китайцев, корейцев, японцев, а также частично у тибетцев после 5-7-го дня в новогодней обрядности происходил перелом. И на первый план постепенно выходили обряды, которые имели, если можно условно их так назвать, «общинный» характер, т. е. это были обряды, имевшие своей целью «обеспечение» благополучия и процветания всего большого коллектива, общины, селения.

Интересно, что на вторую половину праздника у китайцев особенно, а также у корейцев, японцев и тибетцев приходится наибольшее число обрядов, связанных с магией плодородия, обрядов, проводившихся непосредственно на полях, около тутовых и фруктовых деревьев.

Главная отличительная черта обрядов, выполнявшихся в дни, близкие к 15-му числу, — это их массовый характер. Отныне праздник, прежде всего, объединяет всех здравствующих членов общины, деревни, селения, квартала. Богатому урожаю и процветанию всего общества должны были способствовать и китайский праздник фонарей, и «танец дракона», и «танец льва», приходившиеся на время полнолуния. Не случайно торжества этого праздника устраивались в складчину, на средства всей деревни или даже округи. В дни