Мифы воды. От кракена и «Летучего голландца» до реки Стикс и Атлантиды - Наталья Георгиевна Осояну

class="p1">И вот так, из-за раздражительности Энлиля, начинаются попытки приструнить человечество. Сначала бог (или демон) смерти Намтар насылает на людей «мор, болезни, чуму и язву», но мудрейший Атрахасис, получив наставления от бога Энки, говорит людям о необходимости жертвоприношения Намтару, после которого тот вынужден сменить гнев на милость.

Через еще двенадцать сотен лет история повторяется: Энки, взбешенный тем, что людей стало не меньше, а больше, созывает новое собрание богов и приказывает богу дождя Ададу «запереть» ливни и подземные воды, чтобы людей погубила невиданная прежде засуха. В сказании довольно подробно описаны бедствия голодающего человечества, и своеобразной кульминацией становятся две короткие строчки:

Дочерей своих они съели,

Сыновей употребили в пищу.

Атрахасис долго умоляет Энки о помощи и в конце концов получает от него аналогичный совет: принести жертвоприношение Ададу. Бог, устыдившись, посылает росу на заре и дождь в ночи (вероятно, втайне от сородичей), и человечеству вновь удается избежать гибели.

Однако Энлиль не намерен смягчать свой вердикт, и вот понукаемые им боги клянутся устроить потоп. Возражает лишь Энки, но он не может выступить один против всех остальных Аннунаков. Ему остается лишь предупредить Атрахасиса, чтобы тот разрушил свой дом и построил корабль «Спасающий жизни» — достаточно крепкий, чтобы выдержать семидневное бедствие, и достаточно большой, чтобы можно было взять «жену, семью, родню, рабочих, тварей степных, травоядных и диких». Энки по просьбе Атрахасиса рисует схему корабля.

Мощь потопа, также описанного в подробностях, оказалась настолько ужасающей, что боги дрогнули и пожалели о своем решении уничтожить человечество. Спустя семь дней и ночей ураган и ливень превратили все в глину. Узнав о том, что Атрахасис и его близкие выжили, Энлиль сначала гневается, но после решает дать человечеству еще один шанс, только с условием, что «будет отныне иное людям»: праматерь Нинту должна сотворить «сторожей рожденья», а Пашину-демон будет жить среди людей, чтобы «вырвать младенца с колен роженицы». Иными словами, человечество уже не сможет так бесконтрольно размножаться, чтобы своим шумом вновь вывести Энлиля из себя.

***

Повествование об Утнапишти, который выжил во время Потопа, как уже было сказано, входит в эпос о Гильгамеше (таблица XI, строки 9–199). Оно также начинается с собрания богов, где те решают уничтожить человечество, и бог Эйа (Энки), решив спасти своего адепта, предупреждает его о предстоящем.

Шуриппакиец, сын Убар-Туту,

Снеси жилище, построй корабль,

Покинь изобилье, заботься о жизни,

Богатство презри, спасай свою душу!

На свой корабль погрузи все живое.

Тот корабль, который ты построишь,

Очертаньем да будет четырехуголен,

Равпы да будут ширина с длиною,

Как Океан, покрой его кровлей!15

Интересно, что мы получаем и вполне конкретные размеры ковчега: «три десятины площадь, борт сто двадцать локтей высотою, по сто двадцать локтей края его верха». В корабле Утнапишти было шесть палуб и девять отсеков в трюме. В них поместились те же люди и живые существа, что и в двух предыдущих случаях: семья и родня, мастера, скот степной и зверье. Потоп оказался так же ужасен, как в сказании про Атрахасиса, и на этот раз богиня Иштар вместо праматери Нинту причитала, сокрушаясь о своем согласии на катастрофу:

Как в совете богов я решила злое,

На гибель людей моих войну объявила?

Для того ли рожаю я сама человеков,

Чтоб, как рыбий народ, наполняли море!

Как и Ной, Утнапишти выпускал из ковчега птиц, чтобы проверить, появилась ли над водой суша: сначала — голубя, потом — ласточку, которые вернулись, не найдя места; ворон, выпущенный третьим, не вернулся и тем самым оповестил героя о спаде воды. Заметно, что в библейской версии птицы в некотором смысле поменялись ролями, хотя ворон тоже не вернулся, а «отлетал и прилетал», согласно комментаторам, питаясь плывущей по волнам падалью.

Выбравшись на сушу, Утнапишти принес жертву богам, стал свидетелем их ссоры, ибо Энлиль желал выяснить, кто нарушил его приказ и спас людей. Примирившись, Ануннаки сделали Утнапишти и его жену подобными себе — то есть бессмертными — и поселили «при устье рек, в отдаленье».

В версии легенды о потопе, изложенной вавилонским историком Беросом, жившим на рубеже IV–III веков до н. э., бог Крон явился во сне Ксисутру, десятому царю Вавилонии, и предупредил о приближении катаклизма. Ксисутр написал историю мира и закопал ее в городе Сиппаре. Как и предыдущие герои, он не только спасся сам, но и сберег семью, родственников, друзей, а также разнообразную живность и после потопа несколько раз выпускал птиц, которые сначала вернулись на корабль голодными, потом — с лапками, испачканными в грязи, и, наконец, не вернулись вовсе. Ксисутру, его жене, дочери и кормчему выпала великая честь поселиться среди богов, а оставшиеся «пассажиры», вернувшись в Сиппар, выкопали таблички с историей мира и восстановили Вавилонию.

В ТО ВРЕМЯ БЫЛИ НА ЗЕМЛЕ ИСПОЛИНЫ

Согласно библейской Книге Бытия, во времена, предшествовавшие Потопу, «сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им». Иногда «сынов Божиих» трактуют как ангелов, иногда — как потомков Сифа, третьего сына Адама и Евы; в любом случае получается так, что в упомянутую эпоху на земле жило, помимо людей, некое племя — исполины (великаны, гиганты) или нефилимы. Не вдаваясь в подробности относительно их происхождения и сути — таковые выходят далеко за рамки главной темы, — скажем, что исполины немало способствовали решению Всевышнего уничтожить сотворенное им человечество, в целом погрязшее во лжи и беззаконии, «ибо всякая плоть извратила путь свой на земле» (Бытие, 6:12).

Строительство ковчега. Нюрнбергская хроника, 1493 г.

Библиотека Конгресса США

Дальнейшее развитие событий не слишком отличается от того, что описано в ранее упомянутых сказаниях: Бог заблаговременно сообщает праведнику Ною о том, что должно случиться, велит построить ковчег и снарядить его для длительного плавания. Указания будут выполнены в точности: Ной спасет свою семью, а также зверей и птиц, чистых и нечистых. Потоп продолжался сорок дней и ночей, и сто пятьдесят дней «усиливалась вода». В семнадцатый день седьмого месяца ковчег остановился у гор Араратских, и дальше происходило то, что уже было описано в первой главе, в части, посвященной мифу о Ныряльщике за землей: Ной выпустил сначала ворона, но это не принесло результата; потом трижды выпустил голубя и, получив оливковую ветвь, удостоверился, что «вода сошла с земли».

Выйдя из ковчега, Ной совершил жертвоприношение, вследствие чего Господь смилостивился над выжившими и определил их дальнейшую судьбу: «…не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого — зло от юности его; и не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал» (Бытие, 8:21).

Великий потоп. Картина неизвестного художника. Вторая половина XV в.

Рейксмузеум, Амстердам

Знамением завета, согласно которому «не будет более истреблена всякая плоть водами Потопа, и не будет уже Потопа на опустошение земли», стала радуга (Бытие, 9:11–17).

Очевидно, что сюжеты шумерского, аккадского, вавилонского и библейского мифов похожи (с поправкой на расхождение в деталях вроде размеров корабля или указаний относительно того, кого следует брать на борт), но есть важное идейное отличие: первая группа преданий рассказывает о Потопе — капризе жестоких и отчасти взбалмошных богов, которые по той или иной причине рассердились на человечество, по сути не совершившее никаких тяжких проступков; библейский же вариант представляет собой повествование о каре за грехи. Интересен и тот факт, что первая группа преданий связана с политеистическими религиозными системами, поэтому спасение Зиусудры, Атрахасиса и Утнапишти — результат действий одного божества, идущего