Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии - Роза Шотаевна Джарылгасинова

дни Рамазана наводят порядок в помещениях. Всюду стирают белье, убирают мусор, красят стены домов, даже шьют новую одежду и обувь. Это началась подготовка к Празднику разговения, называемому у курдов Эйде-Фетр.

Эйде-Фетр — Праздник разговения — курды отмечают также по лунному календарю, как и Эйде-Курбан — праздник жертвоприношения.

Эйде-Фетр — Праздник разговения.

Эйде-Фетр — Праздник разговения — знаменует окончание поста. Обычно в течение этого месяца, как нами уже было отмечено выше, пищу принимают только два раза в сутки: в 7 часов вечера и в 4 часа утра. Последний день поста — разговение — отмечается большим весельем гуляньем.

Характерные черты, присущие Празднику разговения — обмен подарками, покупка обновок и поедание всевозможных сладостей: конфет, засахаренных фруктов и орехов, рахат-лукума, сладких пирожков, пирожных. Бедный люд лакомится леденцами, в деревнях — финиками, инжиром, изюмом, виноградным и арбузным соком, вываренным до консистенции меда. Друзья и знакомые ходят друг к другу в гости целыми семьями. Подчиненные наносят визиты начальству. И обязательно хотя бы с небольшим подарком. В последний день праздника посещают кладбище, поминают умерших родственников. Благотворительные общества организуют раздачу вспомоществования семьям бедняков — муки, сахара, небольших денежным сумм. Делается это на средства, полученные от богачей, которые выплачиваются по случаю разговения, согласно шариату — специальный налог-милостыню — закят уль-фитр, или садакат уль-фитр.

Об этом, в частности, свидетельствовал и отечественный этнограф А. Алекперов. В 1936 г. он писал, что «после поста собирался „фитря“ (религиозный налог), который раздавался бедным, калекам и вдовам. Распределением руководили муллы и зажиточные крестьяне, которые тем самым старались увеличить свой авторитет среди бедноты» [Алекперов, 1936, с. 59].

В настоящее время в странах проживания курдов как сам пост, так и Праздник разговения трактуются по-разному. Так, например, в Турции, где позиции ислама сильно потеснены развитием современного просвещения и культуры, они отмечаются больше по традиции, утрачивая религиозное значение (а многими вовсе игнорируются). Там же, где устои ислама сильны, например, в Иране, они используются духовенством для усиления религиозности в массах как символ мусульманского аскетизма и благотворительности [Еремеев, 1990, с. 102].

Праздник начала приплода и дни Баро-дана.

Весной также отмечается праздник Саре-пэз, что значит «начало приплода». По курдскому обычаю, по прибытии в долга (на место перекочевки) после первого приплода каждый богатый курд режет барана, устраивает угощение и приглашает на него своих соседей и пастухов. Хозяин и хозяйка усердно угощают. После обеда, который устраивают во дворе, убирают столы, и молодежь поет народные песни и пляшет вместе с пастухами. По окончании праздника все благодарят хозяина за угощение и выражают пожелания, чтобы его хозяйка получила за лето много масла и сыра, болезни не извели скот, и летняя пастьба окончилась благополучно [Никитин, 1964, с. 98].

Этот праздник, так же, как и новогодний, сопровождается музыкой, плясками и песнями. Популярны групповые (хороводные) танцы, которые бывают с подпрыгиванием (чопи) и плавные (нэрм). Чопи представляет собой хоровод, когда танцующие держат друг друга за руки и двигаются по кругу. Исполняя нэрм, танцующие держатся за мизинцы, и эта живая цепь покачивается очень медленно направо и налево, перебирая ногами под звуки зурны и бой барабана. В групповых плясках участвуют, независимо от возраста, мужчины, женщины и дети.

Зурнэ (зурна) — это народный деревянный духовой инструмент типа гобоя. Очень большой и высокий барабан называется даф (дохол). По нему музыканты ударяют двумя палочками — тонкой (мэвэк) бьют снизу, а толстой, с утолщенным концом, (чомак) — сверху [Аристова, 1959, с. 255–256].

Как только ягнята подросли и окрепли, а снег в горах начинал интенсивно таять, назначался день Баро-дана — выступления из долга на летние пастбища [Никитин, 1964, с. 98–99].

Приготовления начинали за неделю, и вот, наконец, наступал торжественный день. С раннего утра все наряжались в праздничные одежды. Девушки, одетые в лучшие нарядные платья, украшали себя венками из свежих полевых цветов. Продевали через нос карафилы — круглые золотые пластинки, к которым прикреплялось раздвижное золотое колечко (для этого девочке делали в носу отверстие).

Своих овец, баранов и коз украшали пучками крашеной шерсти, а к ошейникам лучших из них подвешивали медные колокольчики с разноцветными висюльками. Потом пускали овец и ягнят в общее стадо и устанавливали очередность шествующих.

В день Баро-дана главная роль отводилась пастуху. Одет он был в свой лучший пастуший костюм, со свирелью в руках. Он исполнял роль командира: давал молодежи указание, как поступать с теми баранами или овцами, которые не принимали своих ягнят. Во время шествия за пастухом шел самый дородный и красивый козел (по-курдски — нери); на шее у него висел колокольчик, издававший трели на самой высокой ноте. Каждый хозяин произносил, обращаясь к пастухам, заклинание: «Поручая тебе свое стадо, я обязываю тебя честно и добросовестно исполнять свое дело и хорошо охранять мое стадо» [Шамилов, 1935, с. 28–32].

Когда все заклинания были произнесены, главный пастух играл на свирели и шествие трогалось. Стадо в определенном порядке шло за пастухом в сопровождении молодняка; подростки и дети бежали и зорко следили за тем, чтобы ничто не нарушало этот порядок. Ударами палки или особым свистком подпаски указывали каждому барану его место в стаде. «Прошло много лет, — писал В. Никитин, — с той поры, когда я впервые увидел шествие „Баро-дана“, но впечатления того дня еще памятны мне, как сейчас, вижу перед собой сияющие лица детей, молодежи и пастухов, слышу их песни. Ярко пестрят архалуки, ойма и бешметы, нарядные костюмы девушек и цветочные венки на их головах, украшения на овцах и баранах. Всюду — яркий солнечный свет. Вся долина покрыта зеленью, а вдали виднеются горы еще под снегом. Блеяние овец и баранов, песни пастухов и молодежи далеко разносятся по долине, и жители выбегают из своих жилищ, чтобы полюбоваться веселым шествием». «Такие шествия, — отмечает далее В. Никитин, — бывают только два раза в году: весной, когда стада уходят на летние кочевья, и глубокой осенью, когда возвращаются домой. Дни „Баро-дана“, — заключает он, — самые торжественные в году» [Никитин, 1964, с. 100].

Летние обычаи и обряды

Летом курды