Искусство просвещать. Практическая культурология для педагогов и родителей - Евгений Александрович Ямбург

играющий» Йохан Хёйзинга дает определение игры: «…игра есть добровольное поведение или занятие, которое происходит внутри некоторых установленных границ места и времени согласно добровольно взятым на себя, но, безусловно, обязательным правилам, с целью, заключающейся в самом этом занятии; сопровождаемое чувствами напряжения и радости, а также ощущением инобытия с сравнении с обыденной жизнью»[87]. Он справедливо отмечает самые тесные отношения между праздником и игрой. Их роднят выключение из «обыденной» жизни, преимущественно, хотя и не обязательно, радостный тон деятельности, пространственное и временно́е ограничение, сочетание строгой определенности и подлинной свободы.

Правда, даже детские игры бывают жестокими, а праздники – зловещими. Достаточно вспомнить государственные праздники гитлеровской Германии с факельными шествиями штурмовиков. Для будущей жизни совсем не безразлично, в какие игры человек играл в детстве. Ведь даже в детских играх часто содержится элемент хулиганства. «Очень важен тот участок поведения, когда от простых ранних шалостей, простого и наивного озорства, от отдельных молодеческих, неприятных для окружающих выходок человек переходит к матерому квалифицированному хулиганству».[88] Этот участок жизни включает в себя детство и юность. Й. Хёйзинга относил человеческую страсть к игре к несомненному фактору жизни, едва ли не к инстинкту. В человеческом сообществе необходимо продумывать цивилизованные формы хотя бы частичного удовлетворения инстинктов. В этом смысле педагогически выстроенная и мастерски срежиссированная игра (спортивная или иная), помимо прочего, создает необходимую отдушину для приемлемых, социализированных форм реализации человеческой страсти к риску, к лежащему в основе любой соревновательности стремлению к борьбе за престиж, славу и честь.

И последнее – быть может, наиболее важное в несколько затянувшейся апологии педагогической игры и праздника. Один из фундаментальных выводов философа Й. Хёйзинги заключается в том, что человеческая культура возникает и развертывается в игре как игра. Игра – праздник – священнодействие (ритуал) – взаимосвязанная триада, из которой, собственно говоря, и вырастает культура во всем ее бесконечном многообразии. «Состязание и представление, таким образом, не проистекают из культуры как развлечение, а предшествуют ей».[89] Но состязание, представление, веселый, светлый праздник, повышающий интенсивность жизни, – все это не только удовлетворяет человеческую потребность жить в красоте, но, как ничто другое, соответствует импульсам юношеского возраста и поэтому служит мощным, ненасильственным средством вовлечения юношества в культуру. В дальнейшем, по мере развития человека, игровой элемент будет отступать на задний план, но у людей творческих никогда не исчезнет. Соотношение игры и творчества – тема отдельного обстоятельного разговора.

Теперь, когда мы достаточно вникли в суть вопроса, становится понятным, почему в нашей школе праздничные игровые традиции сопровождают ребенка, подростка, юношу на всем протяжении его школьной жизни, с первого до последнего дня его пребывания в школе. Даже тогда, когда, с точки зрения классической детской психологии, игра уже перестает быть для ребенка ведущей формой деятельности. Будучи теоретически вооруженными, вернемся к прерванному рассказу о школьных праздниках.

Напомню, что они, как правило, фиксируют и отмечают какие-то вехи, этапы в становлении и развитии ребенка. Причем не обязательно возрастные, статусные важны не меньше. К примеру, много лет в школе существует клуб путешественников, где, разумеется, сложились свои обычаи и ритуалы. Процедура принятия в клуб пятиклассников обставлена одновременно торжественно и весело. Каждый вновь поступивший в клуб получает статус охламона, что примерно соответствует «салаге» в морском жаргоне. Постепенно, по мере накопления необходимых экспедиционных знаний и навыков, включающих довольно широкий теоретический и практический спектр: умение управлять шестивесельными ялами (грести и ходить под парусом), знание ландшафтной географии, навыки ориентирования на местности, изучение лоций и т. п., – воспитанники клуба готовятся к важному этапу своей жизни. Во время праздника пересечения экватора, который в силу не географических обстоятельств пересекает у нас Волгу, наиболее успешные экспедиционники получают статус граждан, иными словами, полноценных членов клуба. Соответствующий праздник в их честь подчеркивает торжественность момента. И уже просто высший пилотаж, предел мечтаний юных путешественников – получить статус капитана, дающий право на руководство гребными судами и небольшими экспедиционными группами. Его, как правило, получают старшеклассники или выпускники, продолжающие занятия в клубе после окончания школы (!). Центральным праздником клуба, на который собирается вся школа и где в театрализованной форме подводятся итоги летних экспедиций, является «День путешественника».

Особое место в системе праздников занимают в школе последний звонок и выпускной вечер. Подготовка этих завершающих событий опирается на всю систему традиций, ритуалов и праздников, закладываемую буквально с первых дней пребывания ребенка в школе. Эти торжества – в полном смысле слова итог, венец, апофеоз того прекрасного отрезка жизни, что именуется детством и юностью. Исторически сложилось так, что с момента основания школы по сей день персональная ответственность за подготовку этих праздников лежит на директоре. Такое управленческое решение кому-то может показаться не оптимальным. В самом деле, в большом, серьезном учреждении достаточно заместителей и просто хорошо подготовленных педагогов, для того чтобы директор мог снять с себя лишнюю головную боль, перепоручив им подготовку заключительных мероприятий и освободив время для решения неизмеримо более важных вопросов тактики и стратегии развития школы. Так в большинстве своем и поступают многие из моих коллег. Не призывая никого следовать моим путем, хотел бы прояснить мотивы данного управленческого чудачества.

Не буду скрывать, что на первом месте стоит фактор личностный, субъективный: мне это нравится и доставляет удовольствие. Согласитесь, что одного этого обстоятельства достаточно для обоснования добровольно взятой на себя миссии. В череде директорских дел не так много моментов, согревающих душу самого руководителя. Ведь чаще всего приходится решать вопросы сложные, конфликтные, зачастую напрямую никак не связанные с педагогическим процессом, лишь косвенно, опосредованно влияющие на него. Так что для начала будем рассматривать непосредственное участие директора школы в подготовке заключительных торжеств в качестве своеобразной управленческой психосберегающей технологии для него самого. Но этим разумным эгоизмом дело не исчерпывается. В спорте достаточно редко, но все-таки встречается такое явление, как играющий тренер: руководитель команды, который до поры ощущает в себе силы и возможность не только разработать тактику и стратегию игры, но и непосредственно лично вместе с другими игроками реализовать задуманное. Конечно, всему на свете когда-нибудь приходит конец, но пока хватает сил, позиция играющего тренера предоставляет дополнительные управленческие преимущества.

Во-первых, она позволяет задать некую педагогическую и режиссерскую планку, на которую будут ориентироваться остальные участники педагогического процесса в подготовке других ярких событий школьной жизни, за которые они отвечают непосредственно.

Во-вторых, такая позиция не на словах, а на деле обеспечивает подлинный демократизм управления, поскольку создает открытую, уравнивающую в правах всех педагогов возможность сравнить профессионализм друг друга. В десятках случаев, выступая в роли аналитика, в каком-то смысле инспектора,