Русский авангард. И не только - Андрей Дмитриевич Сарабьянов

Гончарова была не единственной находкой в запаснике музея. На свет вытащили картины Николая Синезубова («Дама за туалетом»), Алексея Грищенко («Пейзаж) и редкую картину забытого Бориса Такке «Пейзаж с домом»), участника выставок «Бубнового валета».

В 2011 году меня пригласили участвовать в очередном проекте «Первая публикация» (Фонд Владимира Потанина), который был посвящен поискам работ авангарда в провинциальных музеях. К сожалению, проект не был осуществлен, но в его рамках мне удалось побывать в нескольких городах Поволжья, где я еще не был.

Первым городом был Елец, а в нем – Краеведческий музей. Мне показалось тогда символичным, что Елец был также первым городом, куда из Музейного бюро были отправлены произведения авангардистов 12 августа 1919 года. Я будто предчувствовал, что увижу что-то неожиданное, но ожидаемое.

В экспозиции музея я действительно увидел две картины, вид которых привел меня в волнение. Это были Иван Клюн и Ольга Розанова. Почти 90 лет они пролежали в запасниках музея и лишь недавно, после реставрации, оказались в экспозиции.

Наталья Гончарова. Дама в зеленом шарфе. Тотемское музейное объединение. 1905 // На обороте картины: Натурщица. Начало 1900-х // Страница каталога персональной выставки Гончаровой. Москва. 1913

Авторство Клюна и Розановой не оставляло у меня никаких сомнений. Этикетки же гласили, что это работы неизвестных художников ХХ века. Но в деле атрибуции недостаточно интуиции, нужны конкретные доказательства. И они существовали – в списке Музейного бюро значились имена Клюна и Розановой!

Дальнейшие действия были уже рутинными. Номера Музейного бюро, написанные черной краской на оборотах обеих картин, соответствовали (с небольшими нюансами) списку отправленных в Елец произведений. Таким образом один «Н. Х.» [неизвестный художник] стал Клюном, а другой – Розановой.

Иван Клюн. Беспредметная композиция. Елецкий городской краеведческий музей. 1916–1918 // Оборот картины с клочком бумаги и надписью «Клюн»

Было еще одно подтверждение авторства Клюна – оставленный реставраторами клочок бумаги с карандашной надписью «клюн». Именно он ввел в заблуждение музейных хранителей – вместо «клюна» они прочитали слово «клоп». А тут уже недалеко до Маяковского, и таким образом возникла версия «Н. Х. Футуристический рисунок к пьесе Маяковского “Клоп”». Упрекать кого-либо в этом бессмысленно: Клюн в те годы оставался почти «Н. Х.», а «Клоп» Маяковского еще со школьной программы застрял в сознании.

Ольга Розанова. Пожар в городе. Елецкий городской краеведческий музей. 1915 // Оборот картины с номером «477» // Список картин для передачи из Музейного бюро в Музей г. Ельца. Август 1919. Под номером 477 числится картина Розановой «Пожар в городе»

Исследование картины Ольги Розановой – по архивным материалам и каталогам выставок, в которых она участвовала при жизни, – оказалось еще более интересным. В списке Музейного бюро напротив фамилии Розановой карандашом приписано «Пожар». Предположим, что перед нами картина Розановой «Пожар в городе». Таковая в каталогах прижизненных выставок Розановой появляется два раза: на «Первой футуристической выставке картин Трамвай В», проходившей в феврале – марте 1915 года в Петрограде (№ 63 по каталогу) и на выставке «Бубнового валета» в Москве в ноябре – декабре 1916 года (№ 266 по каталогу). Отметим, что эта выставка стала для Розановой итоговой – на ней она экспонировала двадцать четыре живописных произведения, отразивших ее художественное развитие от алогизма к футуризму и беспредметности.

Винсент Ван Гог. Ночное кафе в Арле. Художественная галерея Йельского университета. Нью-Хейвен. 1888 // Василий Рождественский. Игра в бильярд (Посвящение Ван Гогу). Елецкий городской краеведческий музей. 1909

Название «Пожар в городе» соответствует сюжету картины. В правом нижнем углу видим пожарных в медных касках, сидящих в повозке, запряженной конем, в центре изображены пожарные лестницы и один пожарный, над ним – рота пожарных с брандспойтом, один пожарный забирается по лестнице, в левом верхнем углу – горящие дома. Все эти сценки расположены диагонально. Другая диагональ картины, кроме второй повозки с пожарным инструментом, запряженной двумя конями, содержит городские «приметы»: собачка в левом нижнем углу, случайные прохожие, толпа людей в правой верхней части композиции, дома с окнами. Особенно эффектен диагонально движущийся трамвай. В связи с этим осмелимся предположить, что картина была написана специально для выставки «Трамвай В». Следовательно, картина написана в 1915 году. Этой датировки мы и придерживаемся.

Следует только добавить, что картину Розановой из Самарского художественного музея, ранее называемую «Пожаром в городе», следует переименовать в «Городской пейзаж». Она написана в 1913–1914 годах и логично вписывается в ряд других городских пейзажей Розановой.

Еще одно произведение из Елецкого краеведческого музея привлекло мое внимание. Речь идет о работе Василия Рождественского «Трактир» (так она названа в списке Музейного бюро, а музейное название – «Игра в бильярд»).

Эта картина, в тот момент практически никому не известная, может считаться знаком благодарности русских художников французским, поскольку является своего рода парафразом знаменитого «Ночного кафе» Винсента Ван Гога (1888). Картина Ван Гога была куплена Иваном Морозовым в 1908 году, а свою картину Рождественский написал в 1909-м (имеются авторская дата и подпись) как посвящение (homage) французскому мастеру. Об этом говорит и сравнительный анализ обеих композиций. В 1933 году «Ночное кафе» Ван Гога было продано советскими властями одному американскому бизнесмену и теперь хранится в Художественной галерее Йельского университета, Нью-Хейвен.

Позднее все три картины из Елецкого музея я включил в состав первой выставки «До востребования» (1915).

До выставок в Еврейском музее был огромный проект, который я осуществлял вместе с моим старшим коллегой и другом Василием Ракитиным. У нас уже давно возникла идея собрать разрозненные и разнообразные материалы по русскому авангарду под одной крышей. Сначала мы хотели объединить литературу и изобразительное искусство и уже вели переговоры с литературоведом и знатоком Хлебникова Рудольфом Дугановым. Потом поняли, что материал необъятный, и остановились только на изобразительном искусстве. Мы тогда еще не представляли всю сложность того, что задумали, – ни содержательную, ни материальную.

Менялись меценаты и спонсоры нашего проекта, но работа уже началась. Мы ждали момента, когда «звезды сойдутся». Этот момент наступил, когда появилась наша настоящая звезда – Ирина Правкина. Молодая, энергичная, «из бизнеса», горящая идеями и желанием (и