Культура Урала - Андрей Эдуардович Мурзин

Введение в постсоветское время в прежнюю формулу понятия «регион» вместо «провинция» не было формальной заменой, игрой слов. Оно служило утверждению принципа полицентричности культуры, возможности одновременного существования в единой национальной культуре множества «точек роста», обеспечивающих ее многообразие и полистилистичность, было попыткой преодолеть однолинейность в описании исторического развития.

Соотнесем понятия «регион» и «провинция». Отчасти они совпадают: оба характеризуют географически обозначенную территорию. Различие, на наш взгляд, состоит в том, что «регионом» может быть и «столица» (в языке существует словосочетание «столичный регион»). И если вводить такую качественную характеристику как «региональность», то она вполне может быть применена к «столице» как определенному культурному образованию и выступать коррелятом понятия «столичность» (применительно к столичному региону «столичность» входит составной частью в категорию «региональность»).

Это не исключает того, что культура региона может нести черты провинциальности (в прежнем оценочном смысле, в качестве самой культурной жизни). Как отмечают исследователи, «провинциальность» – это качество, никак не связанное с географической принадлежностью, это, скорее, «особенность психического склада, причем не каких-либо социальных или этнических групп, живущих на определенной территории, а свойственная отдельной личности»104. Провинциальность может быть свойственна жителю столицы в той же мере, как и жителю любого другого места.

Кажется, что культура региона в каком-то смысле даже обречена на то, чтобы быть провинциальной. Конечно, здесь возникали и возникают яркие явления, но, в целом, регионы «уступают» столице, в том числе и по стандартам культурного потребления. Несмотря на любые социально-политические перемены, Большой театр в стране по-прежнему остается один, также как Эрмитаж или Третьяковская галерея. Не следует забывать, что одна из главных функций столицы – «производство культуры». Она призвана аккумулировать, создавать и транслировать культурные ценности, нормы, модели и стили поведения. Если считать высшим проявлением духовной культуры искусство, задача, как видим, представляется едва ли разрешимой.

Существует иной поворот данной темы, связанный с традицией, утраченной отечественной культурой. В святоотеческой литературе есть рассказ о том, как старец со своим учеником добирались из одного монастыря в другой. Под вечер стало ясно, что они не успевают дойти до монастыря. Увидев смущение ученика, старец спокойно заметил, что они заночуют там, где застала их ночь, ибо «и в монастыре Бог, и здесь Бог»…

Вот этого сознания, что в высшем смысле (религиозном, экзистенциальном) не имеет значения, где ты находишься, сегодня мы почти лишены. Любое место на земле в этом отношении равноценно. Хотя с древности людям важно было получить еще и прямое свидетельство об этом. С появлением на Урале святого Симеона Верхотурского, как писали, «просиял свет Евангельский над Сибирью», то есть появился знак, что эта земля не забыта перед Богом.

Дело не в том, что под сомнение ставится светский характер современной российской культуры. Нужны ориентиры, которые позволяли бы человеку, где бы он ни жил, ощутить самодостаточность места и свою человеческую состоятельность. Из такого источника может родиться подлинная культура. Только тогда вопрос об отношении регионов и центра перестанет быть вопросом чьего-то самоутверждения, столкновения амбиций, а российская культура обретет многообразный характер не в декларациях, а на деле.

Еще одним фактором, требующим от регионов обретения внутренней точки опоры для своего развития, становится влияние процессов глобализации. Регионы и столица вместе втягиваются в единое мировое культурное пространство. В этом пространстве действуют единые правила, общие стандарты, которые уравнивают всех «игроков» в правах. Это служит дополнительным стимулом к поиску каждым из регионов своего неповторимого лица. Наличие выраженной индивидуальности регионов становится условием для формирования нового качества их диалога со столицей.

Современная культура Урала развивается в новом контексте, и художники стремятся осмыслять свое творчество в пространстве мировой культуры. Вероятно, мы сегодня присутствуем при зарождении и становлении новых форм региональной культуры, когда художник осознает свою одновременную принадлежность «к месту» и «миру в целом». Говорить, в таком случае, о нестоличности как однозначной провинциальности не совсем верно. Не случайно появляются суждения о том, что «провинция» также обогащает «столицу» (и не только приезжими «провинциалами, завоевывающими Москву», но и плодотворными художественными идеями). Другое дело, что в обыденном сознании, к тому же еще и усиленно подкрепляясь СМИ, это движение не заметно и не афишировано.

Глава 10. Методика изучения и преподавания культуры Урала

Для создания целостной картины жизни отдельных территорий страны необходимы междисциплинарные исследования, интегрирующие различные аспекты изучения, опирающиеся на представление о культуре как уникальной форме бытия человека в конкретных историко-географических условиях. Эти исследования находятся в поле региональной культурологии.

Появление региональной тематики в научных исследованиях можно рассматривать в том числе и как развитие краеведческих исследований. Краеведение сегодня можно рассматривать как двунаправленный процесс: с одной стороны, это изучение различных видов деятельности людей, проживающих на отдельно взятой территории, с другой, как специфическую форму деятельности по изучению отдельных аспектов человеческой жизни.

Краеведческая деятельность развивается еще с XVIII–XIX в., когда на волне интереса к «месту жизни» начинается изучение природно-климатических, историко-археологических, этнографических особенностей отдельных районов России, разрабатываются школьные учебные программы «родиноведения» (или «отчизноведения»). Изучение истории родного края становится основой для патриотического воспитания. Не случайно особое место в концепции «народного воспитания» К. Ушинского уделяется именно краеведению. Значение краеведческих изысканий состоит в том, что в них вовлекалось довольно большое число людей, не профессионально занимавшихся научными исследованиями, но на их основе собиравших и систематизировавших материал, характеризующий жизнь людей в данной местности.

Термин «краеведение» закрепился в русском языке лишь в начале XX в. и означает всестороннее изучение определенной части страны, города или деревни, других поселений местным населением, для которого эта территория считается родным краем. Сегодня под краеведением понимают междисциплинарную область знания, в сферу которой входят научная, культурно-просветительская и культуро-охранительная деятельность по изучению прошлого и настоящего какого-либо «края», а также сферу общественной деятельности, к которой причастны не только ученые, но широкий круг местных жителей.

Можно сказать, что сегодня краеведение – это и научная деятельность, в большей степени тяготеющая к проблематике регионалистики, и просветительская, связанная с вовлечением в ее орбиту людей, не профессионально занимающихся историей. Как считает академик С.О. Шмидт, в краеведении преобладает интерес к историко-культурному и природному наследию; регионоведение же обязательно включает познание современного состояния региона, освоение данных культурологии, социологии, политологии и экономической географии.

Краеведение носит по преимуществу эмпирический характер, поскольку основу исследований составляет сбор информации, предметов материальной культуры, образцов полезных ископаемых и других данных, способствующих расширению знаний о крае, его хозяйственном и культурном развитии. Регионалистика стремится к обобщению, систематизации, классификации знаний о конкретном регионе, выявляет закономерности развития культуры в