Вильгельм Райх - Психология масс и фашизм

В настоящее время всем известно, как глубоко марксистские экономические идеи проникли в мышление современного человека. И всё же отдельные экономисты и социологи нередко не сознают источник своих идей. Общеизвестны такие понятия, как «класс», «прибыль», «эксплуатация», «классовое противоречие», «товар» и «прибавочная стоимость». Несмотря на это, ни одну партию нельзя считать в настоящее время наследником и живым представителем научного богатства марксизма, когда речь идёт о реальном развитии социологии, а не о лозунгах, утративших свой первоначальный смысл.

В период с 1937 по 1939 год была разработана новая сексуально-энергетическая концепция «рабочая демократия». В третье издание этой книги включено изложение основных особенностей новой социологической концепции. Она содержит лучшие, всё ещё действенные, социологические достижения марксизма. В ней учитываются социальные изменения, которые произошли в понятии «рабочий» за последние сто лет. По своему опыту я знаю, что «единственные представители рабочего класса», а также прежние и новые «руководители международного пролетариата» выступают против указанного расширения социального понятия «рабочий» на том основании, что оно является «фашистским», «троцкистским», «контрреволюционным», «враждебным по отношению к партии» и т. д. Организации рабочих, которые изгоняют из своих рядов негров и осуществляют на практике гитлеризм, не могут считаться творцами нового свободного общества. Гитлеризм, однако, не ограничивается нацистской партией или границами Германии; он проникает как в рабочие организации, так и в либеральные и демократические круги. Фашизм – это не политическая партия, а особая концепция жизни, отношения к человеку, любви и труду. Этого не меняет тот факт, что политические методы предвоенных марксистских партий исчерпали себя и не имеют будущего. Аналогично тому, как в психоанализе была утрачена концепция сексуальной энергии, которая вновь возродилась при открытии «оргона», так и концепция интернационального рабочего утратила своё значение в деятельности марксистских партий, чтобы возродиться в рамках сексуально-энергетической социологии. Это связано с тем, что деятельность сторонников сексуальной энергетики может быть реализована только в рамках общественно необходимого труда, а не в рамках реакционно-иллюзорной бездеятельности. Сексуально-энергетическая социология возникла на основе стремления привести глубинную психологию Фрейда в соответствие с экономической теорией Маркса. Инстинктивные и социально-экономические процессы определяют жизнь человека. В то же время нам необходимо отказаться от эклектических попыток произвольно объединять «инстинкт» и «экономику». Сексуально-энергетическая социология разрешает противоречие, которое побудило психоанализ предать забвению социальный фактор, а марксизм – происхождение человека от животного. В другом месте я отметил, что психоанализ является матерью сексуальной энергетики, а социология – её отцом. Однако ребёнок – это нечто большее, чем суммарный итог своих родителей. Он представляет собой новое, независимое существо – семя будущего.

В соответствии с новым, сексуально-энергетическим, пониманием концепции «труда» в терминологию настоящей книги были внесены следующие изменения. Термины «коммунистический», «социалистический», «классовое сознание» и т. д. были заменены на такие более конкретные социологические и психологические термины, как «революционный» и «научный». Они означают «радикальное революционизирование», «разумную деятельность», «постижение сути».

При этом учитывается нарастающее революционизирование не коммунистических и социалистических партий, а (в отличие от них) множества групп и общественных классов, которые не примыкают ни к какой партии. Другими словами, учитывается стремление многих аполитичных групп и классов к установлению принципиально нового, разумного общественного строя, В результате борьбы с фашистской чумой общество включилось в процесс огромных международных революционных изменений. Это явление нашло отражение в нашем общественном сознании и было отмечено даже старыми буржуазными политиками. Слова «пролетарий» и «пролетарский» были созданы более ста лет назад для обозначения обманутого класса общества, который был обречён на массовое обнищание. Разумеется, такие социальные группы и теперь существуют, однако взрослые внуки пролетариев XIX века стали высококвалифицированными промышленными рабочими, которые сознают своё мастерство, незаменимость и ответственность. «Классовое сознание» было заменено на «сознание своего мастерства» и «социальную ответственность».

В марксизме XIX века применение термина «классовое сознание» ограничивалось работниками физического труда. Лицам других необходимых профессий, без которых не могло функционировать общество, приклеивались ярлыки «интеллигентов» и «мелкой буржуазии». Их противопоставляли «пролетариату физического труда». Это схематическое и теперь уже неприемлемое сопоставление сыграло весьма существенную роль в победе фашизма в Германии. Концепция «классового сознания» характеризуется не только чрезмерной узостью, она вообще не соответствует структуре класса работников физического труда. Поэтому термины «промышленная работа» и «пролетариат» были заменены на «жизненно важный труд» и «трудящийся». Эти два термина распространяются на всех лиц, которые выполняют важную для жизни общества работу. Наряду с промышленными рабочими к таким лицам следует причислять врачей, учителей, техников, лаборантов, писателей, общественных деятелей, фермеров, научных работников и т. д. Эта новая концепция устраняет разрыв, который немало способствовал расколу общества трудящихся и поэтому привёл к фашизму как чёрной, так и красной разновидности.

Благодаря незнанию массовой психологии марксистская социология противопоставляла «буржуазию» «пролетариату», С точки зрения психологии такое противопоставление следует признать неверным. Характерологическая структура не ограничивается капиталистами, она существует и среди трудящихся всех профессий. Существуют либеральные капиталисты и реакционные рабочие. Характерологический анализ не признаёт существования классовых различий. Поэтому чисто экономические понятия «буржуазия» и «пролетариат» были заменены понятиями «реакционный» и «революционный» или «свободомыслящий», которые соотносятся не с принадлежностью человека к определённому общественному классу, а с его характером. Эти изменения были навязаны нам фашистскими извергами.

Диалектический материализм, обрисованный в общих чертах в «Анти-Дюринге» Энгельса, превратился в энергетический функционализм». Это развитие стало возможным благодаря открытию биологической энергии, или «оргона» (1936 – 38 гг.). Социология и психология приобрели таким образом прочную биологическую основу. Такое развитие должно было неизбежно оказать влияние на наше мышление. Расширение сферы нашего познания вызывает изменения в старых концепциях; новые концепции занимают место утративших силу концепций. Марксистский термин «сознание» заменён на «динамическую структуру», «потребность» – на «оргонные инстинктивные процессы», «традиция» – на «биологическую и характерологическую ригидность» и т. д.

Благодаря иррациональной природе человека общепринятая в вульгарном марксизме концепция «частного предпринимательства» была совершенно неправильно истолкована в том смысле, что социалистическое развитие общества исключает любую форму частного владения. Естественно, что такое толкование было широко использовано политической реакцией в своих целях. Представляется вполне очевидным, что общественное развитие и индивидуальная свобода не имеют отношения к так называемой отмене частной собственности. Марксистская концепция частной собственности не распространяется на брюки, рубашки, пишущие машинки, туалетную бумагу, книги, кровати, сбережения, дома, недвижимость и т. д. Эта концепция использовалась исключительно в связи с частной собственностью на общественные средства производства, т. е. такие средства производства, которые определяют развитие общества в целом. К таким средствам производства относятся: железные дороги, гидротехнические сооружения, электростанции, угольные шахты и т. д. «Обобществление средств производства» стало камнем преткновения потому, что было истолковано в соответствии с идеологией экспроприированных лиц как «лишение права частной собственности» на кур, рубашки, книги, дома и т. д. В течение прошлого столетия национализация общественных средств производства стала вторгаться в область частной собственности на такие средства производства. В той или иной мере этот процесс затронул все капиталистические страны.

Поскольку структура личности трудящегося и его способность к восприятию свободы были настолько придавлены, что он не мог приспособиться к быстрому темпу развития общественных организаций, «государство» выполняло те функции, право на которые фактически резервировалось за «обществом» трудящихся.