Великий посад Москвы. Подлинная история Китай-города - Александр Викторович Можаев

повествуют о том, чего никто не видел своими глазами, – о чудесах, сказочных зверях, древних героях, о диковинных красотах заморских городов. В архитектуре XVII столетия лубочный дух проявляется в том, что отголоски европейской моды нередко воспроизводятся с той же долей условности, а стены покрывают те же узоры с волшебными цветами и птицами.

Индийский бог Кама на попугае и фрагмент резьбы Львиных ворот, ныне хранящийся в музее «Коломенское»

Чужедальние мотивы иногда проникали в декор московских построек довольно хитрыми путями, скажем, в наличнике одного из окон Потешного дворца имеется неожиданное изображение турнира – съезжающихся всадников с пиками и гусарскими усами. Исследовавшая памятник Е. Г. Одинец указывала на то, что сюжет напоминает эпизод дворцовой хроники 1633 года, когда иноземцы Гаст и Зандерсон тешили государя Михаила Федоровича конным поединком, «долгою пикою да прапором и шпагами». Поди знай, то ли это яркое воспоминание отразилось в декоре спустя 18 лет, то ли такими поединками тешились неоднократно, то ли заказчик строительства Милославский привез тему из своей рабочей поездки в Голландию, то ли мотив подсказали европейские мастера, принимавшие участие в строительстве. Но это еще что: на резном пилоне, по всей видимости, украшавшем Львиные ворота Потешного дворца, присутствует лучник верхом на попугае, а это традиционное изображение индийского бога любви Камы (попытки объяснить происхождение этого интригующего сюжета нам неизвестны).

Столь же неисповедимы пути архитектурных влияний и заимствований. А в тех случаях, когда источники экспорта очевидны, непредсказуемыми оказываются варианты их творческого переосмысления. Например, известно, что арочные ренессансные порталы прибыли в Кремль из Венеции в начале XVI века вместе с мастером Алевизом Новым. Но в некоторых посадских и загородных постройках XVII столетия (церкви Николы в Пыжах, Знамения за Петровскими воротами, Рождества Богородицы в Поярково) они воспроизводятся весьма оригинальным образом: колонны имеют не предусмотренные каноном капитель и базу, а две зеркальные капители снизу и сверху. По выражению В. В. Седова, эти порталы, «конечно, свидетельствуют о непонимании структуры колонны, но в этом непонимании продолжена начатая самим маньеризмом игра с ордером»[102]. Детали словно копируются «на слух», также как импортные строительные термины (кракштынь, коптель) или как странные иноземные имена, «узорочно» коверкаемые русской транскрипцией: в дворцовых разрядах 1625 года английский король Чарльз, сын Якова, прописан как «Орцырл, сын Ягупа».

Эта пора отмечена не только непредсказуемостью фасадного декора, но и совершенно неожиданными планировочными и объемными решениями. Среди множества памятников, в которых яркость декорации сочетается с более-менее традиционной основой, выделяются отдельные постройки, полностью выходящие за рамки наших представлений об этой самой традиции. Среди самых необычных церковных построек можно назвать московский храм Рождества в Путинках, или, например, нижегородское Успение на Ильиной горе, или коломенскую Николопосадскую церковь, или ярославского Иоанна в Толчкове – если бы, упаси бог, эти памятники не сохранились и кто-то предложил бы смелую графическую реконструкцию, мы бы, возможно, сказали, что это чересчур прекрасно либо слишком гротескно.

Церковь Николы в Пыжах, апсиды

В целом московское узорочье было не самым отчаянным на общерусском фоне, столичный аристократический вкус словно сдерживал мастеров от излишне затейных решений. Но в то же время известны отдельные прорывы, отдельные памятники и даже детали памятников, носящие совершенно экспериментальный характер. Мы бы, например, отнесли к авангардным и даже психоделическим опытам удивительный декор апсид церкви Николы в Пыжах, или портал, прятавшийся под галереей церкви Николы в Столпах, или южный портал церкви Косьмы и Дамиана в Садовниках. Обычный набор декоративных элементов складывается в неожиданную композицию, придуманную прямо здесь, без чертежей и макетов, а именно как посоветовали мера, красота, храбрость и вдохновение.

Портал церкви Николы в Столпах

Гражданская архитектура, как правило, более сдержанна, но и здесь встречаются крайне неожиданные решения. К необыкновенным гражданским постройкам, превосходящим наше представление о среднестатистическом русском узорочье, можно отнести несколько богатейших дворцов Москвы 1650 – 1680-х годов. Это сохранившийся пятиэтажный Потешный дворец (1651), венчаемый необычно устроенной церковью и висячим садом. Это огромный комплекс дворцов женской половины Государева двора в Кремле (1671–1684), известный лишь по старинным планам. И также не сохранившиеся дворцы Воротынского на Никольской (ранее 1679) и Голицына в Охотном ряду (1680-е).

Заглавная буквица купчей на дом князя И. А. Воротынского на Никольской улице, выданной Разрядным приказом боярину Б. П. Шереметеву 20 февраля 1700 г.

Палаты средней руки, более умеренные в объемах, порой удивляют уникальностью деталей. Например, потрясающий двойной портал с киотом на крыльце палат Аверкия Кириллова, объединяющий входы в Крестовую палату и на галерею, ведшую к церкви (хотя, как говорилось выше, мы не знаем, насколько этот памятник «дофантазирован» реставраторами XIX века). Или хомутообразный (без вертикальных колонок) портал в палатах Титовых на Ордынке, восстановленный по фрагментам в 1970-е годы.

Дворец в Коломенском (1667–1681), центральная часть фасада дворца в Воробьеве (1685, кровля изменена позже) и дворец в Измайлове (1702, на подклете 1683 г.).

Рисунки 1740-х гг. из коллекции Берхгольца

Среди наиболее ярких открытий недавнего времени стоит отметить обнаруженный в 2004 году прямоугольный портал в парадной комнате палат в Шубине. С трех сторон он был оформлен ширинками с рельефными изображениями крестов и восьмиконечных звезд, а сверху ширинки дополняли полукруглые нишки с нарисованными цветами. И наконец, удивительное открытие 2019 года – двухъярусный венчающий изразцовый фриз с вписанными в него наличниками на фасаде палат в Подкопаеве. Собственно говоря, памятники XVII столетия замечательны именно тем, что в целом и храмы, и палаты строятся по довольно традиционной схеме, но практически в каждом конкретном случае находятся детали, конструктивные или планировочные решения, не имеющие прямых аналогов. Мастера соблюдают необходимые приличия, но при этом будто бы соревнуются в удивительном, каждый раз добавляя к привычному образу что-нибудь исключительно собственное.

Охотный ряд с усадьбами Голицына и Троекурова. Рисунок автора

Кульминацией лихости узорочного жанра, конечно, является знаменитый дворец в подмосковном селе Коломенском. Его главный, южный фасад складывался в два этапа, отражающих скорую эволюцию стиля в его предпоследние годы. Левая часть, состоящая из однотипных срубных объемов, крытых вертикальными четырехгранными шатрами либо горизонтальными крещатыми бочками, выстроена для царя Алексея Михайловича в 1667–1668 годы. Она совершенно нерегулярна, игрива, сложна, но ее части