Балканские мифы. От Волчьего пастыря и Златорога до Змея-Деспота и рыбы-миродержца - Наталья Георгиевна Осояну

тех пор его обычным обедом сделался запеченный бык, в быке — овца, в овце — курица, а в курице — яйцо. И после трапезы не оставалось ни крошки. Однажды святой Симеон пришел в Хиландар и в долгом разговоре со святым Саввой проголодался и направился было к столу, но святой Савва умелым разговором сдерживал его, пока хала не проголодалась окончательно и не утомила его сверх меры. Тогда святой Савва протянул ему просфору, которую хала и обвила, выбравшись наружу из святого Симеона. Святой Савва схватил чудовище за шею, вытащил и швырнул в море. С той поры святой Симеон не мог съесть за один присест даже цыпленка.

Святой Савва и возчики

Путешествовал святой Савва по Герцеговине и в пути наткнулся на возчиков, возвращавшихся из Дубровника. Поскольку возчики были без денег, они решили, что один из них притворится мертвым, а остальные попросят святого Савву, чтобы он отпел его и дал немного денег на похороны. Так и сделали, как только святой подошел к ним. Святой Савва отпел «усопшего», дал немного денег и продолжил путь. Когда святой отошел немного, возчики начали будить притворившегося мертвым товарища: «Вставай, брат! Поднимайся, брат! Святой оставил нам денег, у нас будет что поесть и попить». Но тот на все эти призывы не отвечал и не шевелился. Когда товарищи осмотрели его получше, они обнаружили, что их друг действительно умер. «А я предупреждал, — сказал один из них, — что со святым шутить не стоит. Святой не позволит себя обмануть; он знает и видит все».

Святой Савва и дьявол на мельнице

Видел святой Савва, как люди мучаются, измельчая зерно в ступе или в ручных мельницах, и сжалился, решив изобрести что-то лучше и удобнее. Долго думал и придумал, как построить на реке водяную мельницу. Однако он не смог придумать механизм подачи зерна и лоток, поэтому люди долгое время руками сыпали зерно из мешков в отверстие в камне. Это было неудобно, затратно по времени и даже опасно, так как жернова цепляли мельников и калечили их. Однажды на мельницу к святому Савве пришел дьявол и, видя, как неудобно сыпать зерно руками, показал, как сделать лоток и механизм подачи, но с условием, что святой Савва отдаст ему мельницу на один день в году. Святой Савва выбрал сочельник; потому в этот день редко какой мельник трудится, никто не мелет, ведь люди верят, что с мельником и тем, кто принесет зерно, может случиться какая-нибудь беда.

КРАСА НЕБЕС, МИРА И МОРЯ

Современная Албания — многоконфессиональная страна, чье общественное устройство опирается на идею религиозного добрососедства, сглаживающего любые разногласия. Цитируя албанского писателя Исмаиля Кадарэ, «религиозная гармония — это бесценное сокровище»[43]. Если же говорить о древней мифологии, предшествующей проникновению в Албанию как ислама, так и христианства, то ее следы прослеживаются в сказках и легендах, сохранившихся до нашего времени, и в них, с одной стороны, видны некоторые особенности по сравнению, например, с сербской или болгарской мифологиями; с другой — представляется очевидным взаимное влияние, которое издавна оказывали друг на друга культуры, соседствующие на Балканах. Зачастую это влияние было довольно мощным в силу исторических причин, поэтому в албанском фольклоре мы обнаруживаем отголоски иллирийской, древнегреческой и древнеримской мифологии, христианских героев и мусульманские жизненные принципы — все это смешивается в причудливых пропорциях, образуя необычное наследие.

Одно из причудливых свойств албанской мифологии заключается в том, что пантеона богов, каким мы привыкли его воспринимать, в ней нет. Сверхъестественных существ самого высокого уровня тоже мало, и они представляют собой скорее персонификации природных явлений и сил, чем нечто отдельное. Выделяются три условных божества — или очень могущественных духа, — господствующих в небе, на земле и под землей, а также в море. Такое разделение напоминает древнегреческое мифическое мироустройство, в рамках которого Зевс повелевал небом, Посейдон — морем, а Аид — миром мертвых.

Гора Томорр в Албании.

Elton.xh / Shutterstock

Прежде всего, бог неба, громовержец Краса Небес (i Bukuri i Qiellit), известный и под именем Зойз, — его можно отождествить с древнегреческим Зевсом, и ему, предположительно, поклонялись иллирийцы, предки современных албанцев. Реликтом древнего иллирийского пантеона считается Баба-Томорр, отец всех богов и людей, длиннобородый гигант, повелевающий ветрами и сопровождаемый верными орлицами. Он обитает на горе Томорр или — в других версиях мифа — олицетворяет ее.

Супруга Бабы-Томорра — Краса Земная (E Bukura e Dheut), та, кто прекраснее всех на свете; могущественная хтоническая богиня, способная быть как доброй, так и злой. В более поздних — и многочисленных — преданиях, легендах и сказках она появляется в роли красавицы, к которой стремится главный герой, а также волшебницы или феи, всегда готовой помочь ему в самой трудной ситуации. В ее образе могут прослеживаться демонические черты, и обитает она чаще всего в подземном дворце, который стережет трехголовый пес, похожий на Цербера. Ее атрибут, главное средоточие силы, — волшебное платье.

Краса Земная проводила дни со своей сестрой, Красой Моря (E Bukura e Detit), также, по одной версии, богиней, по другой — феей или нимфой, способной принимать разные облики, но прежде всего черепахи. С наступлением ночи Краса Земная с ветром улетала на гору, к Бабе-Томорру.

Шпираг (Shpirag) — брат Бабы-Томорра, такой же великан, олицетворение еще одной горы. Отношения между братьями не отличались теплотой. По преданию, Баба-Томорр охранял со своей вершины город Берат, а Шпираг задумал его завоевать. Когда он пошел в атаку, орлицы предупредили Томорра, и тот первым делом приказал ветру унести Красу Земную в безопасное место, а потом вступил в сражение с братом. Считается, что борозды и углубления на склонах Томорра и Шпирага — это раны, которые они нанесли друг другу в той битве. В итоге погибли оба, и, когда Краса Земная обнаружила своего супруга мертвым, она заплакала; ее слезы превратились в реку Осуми[44].

Строго говоря, эту историю можно отнести в лучшем случае к этиологическим мифам, объясняющим происхождение гор Томорр и Шпираг, а также реки, которая течет между ними. Сами же гиганты в большей степени напоминают древнегреческих титанов, а не богов. Но культ горы Томорр — редкий пример древнейшей мифологии Албании, ее подлинные космогонические мифы нам неизвестны. Ив Бонфуа в этом контексте напоминает о цикличной концепции истории, сформулированной Джамбаттистой Вико и включающей божественную, героическую и человеческую фазы, и делает вывод: «Албанский мифический менталитет лишь отчасти коснулся первой фазы, а потом сполна насладился второй и отказался ее заканчивать»