Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу» - Евгений Михайлович Майбурд

Но тогда и здесь произойдет то же самое со всеми тремя слагаемыми левой части равенства. Теперь оно будет выглядеть так (сохраняя прежние соотношения и округляя числа):

П2 1734с + 433v +433m = 2600.

Всего в народном хозяйстве произведено продукта на 9000, а продано лишь на (4800 + 2600) = 7400. Экономика страны оказывается в ситуации общего перепроизводства, так как в обоих подразделениях остаются товарные запасы, не находящие сбыта.

Сколько же следует производить средств производства, чтобы вся продукция подразделения I была реализована?

Этого никак не узнать из схемы Маркса. Уже замечено, что она не дает ответа на данный вопрос.

Нужно эту схему модифицировать. Сперва глянем на исходные числа и соотношения. Как они фигурируют у Маркса? Вот так:

П1 4000c + 1000v + 1000m = 6000;

П2 2000c + 500v + 500m = 3000.

Что здесь неверно в принципе? Всё. Первая строка, в Марксовых числах, должна быть такой:

П1 3000v + 3000m = 6000.

Куда делась составляющая с, спросит кто-нибудь. Спросит? Или уже понятно? Она сидит в оставшихся двух «кучах» левой части балансового уравнения. Ибо, как уже указано, в цене каждой лопаты и т. д. находятся все три компоненты.

Но тогда весь спрос из П1 на хлеб и сапоги составит 6000, и П2 не сможет его обеспечить.

Нужно либо увеличить производство хлеба и сапог так, чтобы первый член составлял не 2000c, а 6000c, либо сократить производство в П1 до 2000, чтобы купить 2000с из П2. В зависимости от возможностей экономики страны.

Первый вариант нереалистичен. Ибо это невозможно – взять да увеличить производство предметов потребления без кардинальной перестройки структуры всего капитала общества. Где взять производственные мощности, если в производстве средств производства все оставить как есть? Негде.

Если принять решение по второму варианту, тогда доходы в П1 будут не по 3000, а по 1000 и верхняя строка примет другой вид, а вся схема выходит такая:

П1 1000v + 1000m = 2000;

П2 2000c + 500v + 500m = 3000.

Что мы сделали? Мы ликвидировали избыточное производство средств производства. Мы снизили этот показатель до уровня, реально необходимого народному хозяйству.

Рассмотренные схемы Маркса – это далеко не просто схоластические упражнения в теоретизировании. Они сыграли злую шутку с целым народом, сделав жизнь простого советского человека скудной, убогой и короткой.

Именно отсюда пошли перекосы в экономике СССР, в обоснование которых был выдвинут «закон опережающего развития производства средств производства при социализме».

Этот «закон», сотворенный кем-то из академиков на потребу Сталину, стал руководящим принципом (точнее, оправданием) планирования пропорций (точнее, диспропорций) в советской экономике. Та куча «4000с», что осталась несбалансированной в схеме Маркса (само число здесь совершенно условно), действительно существовала. Это не были, однако, лопаты и уголь (того и другого всегда не хватало, так же как хлеба и сапог).

Это были горы оружия. А также оружейные заводы. И другие заводы, поставлявшие оборудование оружейным заводам. И третьего круга заводы, снабжавшие два первых круга. И строительные машины военно-строительных организаций, со всеми материалами, на них затраченными. А также запасы сырья и материалов (в том числе таких материалов общего назначения, как сталь и цветные металлы, дерево, кожа, пластмассы, ткани, строительные материалы…), направляемые в этот сектор и обеспечивающие их предприятия. И транспортные средства (железнодорожные локомотивы и вагоны, автомобили, самолеты). И топливо (уголь, бензин, солярка, дрова). И электроэнергия, а значит, и электростанции с линиями электропередачи…

Короче, из схем Маркса вышел военно-промышленный комплекс СССР. Его финансирование покрывалось печатным денежным станком.

Все, кто работал в ВПК, получали зарплату, которой не было баланса в подразделении П2, но которая составляла часть платежеспособного спроса населения на фрукты, рыбу, мясо, одежду, мебель, книги, обувь, холодильники, телевизоры, коврики, люстры, посуду, кухонные принадлежности, автомобили и запчасти к ним и еще сотни других предметов быта, удобства и жизнеобеспечения, за которыми человеку приходилось гоняться с готовыми деньгами в кармане.

Одним из существенных факторов хронического дефицита предметов потребления в СССР – наряду с независимостью цен от спроса-предложения – были доходы работников, которые не давали прироста общественного богатства[224]. Это были непроизводительные работники, и заняты они были непроизводительным трудом. Не только армия чиновников государственного и партийного аппарата, но и занятые в ВПК занимались непроизводительным трудом.

Соотношение между численностью производительного и непроизводительного населения, указал Адам Смит, является одним из важнейших факторов роста или уменьшения богатства страны.

Именно здесь, в наличии огромной массы непроизводительных работников, не вносящих своего вклада в рост реального общественного продукта, но предъявляющих претензии на его часть, была заложена имманентная слабость советской экономики, которая должна была сказаться рано или поздно и в конечном счете обрушила экономику.

Понятно, что все сказанное есть лишь общий набросок. Полностью централизованная экономика в принципе менее эффективна, чем частнокапиталистическая. Но это тема для отдельного разговора. Сами схемы Маркса обязаны своим появлением фундаментальной безграмотности Маркса в простых экономических вопросах. Экономист-самоучка, он значительно продвинулся относительно нулевого уровня, с которого начал. Но его исключительная озабоченность темой эксплуатации труда обусловила крайнюю узость его штудий, не говоря уже о полнейшей предвзятости его подхода.

Есть одно место в «Богатстве народов» Адама Смита. Выяснив законы движения прибыли, зарплаты и земельной ренты, он говорит, что эти три вида доходов отвечают трем «великим классам» населения – предпринимателей, рабочих и землевладельцев. Все другие виды доходов являются вторичными и происходят от одного, двух или трех указанных основных видов.

Затем Смит говорит: всякая цена товара сводится, непосредственно или в конечном счете, к одному или нескольким из этих основных доходов. Она состоит из трех частей: из прибыли, зарплаты и ренты[225]. Может показаться, продолжает Смит, что остается еще четвертая часть, возмещающая расход материалов и оборудования. Однако эта четвертая часть также сводится к указанным трем – к чьей-то прибыли, зарплате и ренте. Разумеется. Какие-то люди производят эти вещи и получают свои доходы – кто зарплату, кто прибыль, кто ренту. Материалы и машины, которые они используют, тоже кто-то производит и получает свой доход…

Поэтому годовой национальный доход страны (чистый доход) представляет собой сумму доходов трех великих классов – общую сумму выплаченных в течение года прибылей, зарплат и рент. И ничего больше.

Вот этого всего Маркс постичь не мог и не смог. Свое непонимание он приписал «ошибке Смита». Положение о том, что цена состоит из одних доходов, Маркс называл «абсурдной догмой» и «нелепостью». Как же так? Ведь очевидно, что, кроме доходов, в цене еще возмещается «постоянный капитал»!.. Рассуждение Смита о том, что эта четвертая часть также должна сводиться к доходам, Маркс называл «отсылкой от Понтия к Пилату» и «пустой болтовней».

Раскритиковав Смита, Маркс построил свою схему, где «постоянный капитал» не сводится