А Артизов - Реабилитация как это было 1953-1956

Проверкой дел по обвинению Енукидзе, Кодацкого, Позерна, Струппе, Эйдемана, Лобова и Комарова установлено, что эти лица никаких показаний об антисоветской деятельности Рудзутака не давали.

Арестованные Магалиф, Эйхе, Крумин, Бейка, Сална и Грикман на предварительном следствии давали показания о том, что Рудзутак занимался антисоветской деятельностью, однако в суде от этих показаний они отказались.

Показания арестованных Алксниса, Германа и других советских и партийных работников, по национальности латышей, не могут служить доказательством вины Рудзутака, так как проверкой установлено, что следствие по их делам, по преступному указанию быв. руководства НКВД, проводилось с грубейшими нарушениями закона.

Как теперь установлено, Чубарь, Кнорин, Гамарник и Бауман преступлений не совершали, следовательно они не могли иметь антисоветских связей с Рудзутаком[91].

В показаниях Бухарина и Рыкова не имеется конкретных фактов, подтверждающих антисоветскую деятельность Рудзутака.

Бухарин и Рыков на предварительном следствии показывали, что якобы Рудзутак по своим убеждениям являлся правым и им сочувствует, но открыто сказать об этом боится.

В судебном заседании ни Бухарин, ни Рыков об антисоветской деятельности Рудзутака не показывали.

Показания Крестинского, Розенгольца, Гринько, Постникова, Антипова, Жукова и других о том, что они были связаны с Рудзутаком по антисоветской деятельности, по своему содержанию весьма противоречивы и неконкретны и поэтому не могут быть признаны доказательством виновности Рудзутака.

По сообщению Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР компрометирующих материалов в отношении Рудзутака, кроме следственного дела, не имеется. Такие же данные получены из Особого государственного архива МВД СССР и Центрального архива Октябрьской революции и социалистического строительства.

Таким образом, проверкой установлено, что Рудзутак был арестован и осужден необоснованно.

Прокуратура СССР считает возможным внести в Верховный Суд СССР протест на предмет отмены приговора Военной Коллегии в отношении Рудзутака Я. Э. и его посмертной реабилитации.

Прошу Вашего согласия[92].

Генеральный прокурор СССР Р. Руденко

РГАНИ. Ф. 3. Оп. 8. Д. 359. Л. 116–119. Копия. Машинопись.

РАЗДЕЛ V

ЗА КУЛИСАМИ ХХ СЪЕЗДА ПАРТИИ

ДЕКАБРЬ 1955 — ФЕВРАЛЬ 1956

№ 1

РАБОЧАЯ ПРОТОКОЛЬНАЯ ЗАПИСЬ ЗАСЕДАНИЯ ПРЕЗИДИУМА ЦК КПСС ПО ВОПРОСАМ РЕАБИЛИТАЦИИ И СОЗДАНИЯ КОМИССИИ ЦК КПСС ДЛЯ УСТАНОВЛЕНИЯ ПРИЧИН МАССОВЫХ РЕПРЕССИЙ ПРОТИВ ЧЛЕНОВ И КАНДИДАТОВ В ЧЛЕНЫ ЦК ВКП(Б), ИЗБРАННЫХ НА ХVII СЪЕЗДЕ ПАРТИИ

31 декабря 1955 г.

Заседание 31.ХII.55

Вопросы, связанные с реабилитацией[1].

Хрущев*. [* Здесь и далее по тексту документа фамилии выступавших выделены составителями. — Сост.]

Т. Поспелова, Комарова, Аристова, Шверника. Поручить просмотреть все материалы[2].

О письме т. Шатуновской[3].

Читает письмо т. Булганин.

Ворошилов (не дослушав, крикнул — «ложь»). Высказывается: говорит о факте убийства чекистов (охранявших С. М.[Кирова]).

Молотов — дело было со старшим чекистом, беседовали втроем с Николаевым. Ст[алин] при нас беседовал с Николаевым. Ударов не было.

Хрущев.

Микоян — когда произошло событие, Сталин был возбужден. Чекисты приложили руку к делу[4].

Хрущев — если проследить, пахнет нехорошим. Т[оварищам] вызвать врача, шофера и Куприянова. Шофера проверить.

Т. Молотов — это ничего не даст, по документам пров[ерить].

Т. Каганович — Серго говорил: «Вы виноваты в убийстве С. М.». Реденс тоже обвинял чекистов.

Первухин, Сабуров, Кириченко, Маленков.

В делах Ягоды посмотреть, Ежова.

Следственное дело Медведя.

РГАНИ. Ф. 3. Оп. 8. Д. 389. Л. 33–34. Автограф. Карандаш.

№ 2

ЗАПИСКА Р.А. РУДЕНКО В ЦК КПСС О РЕАБИЛИТАЦИИ А. И.УГАРОВА И С.М.СОБОЛЕВА*

* На первом листе записки имеются штамп «Т. Булганину Н. А.» и резолюция: «За — Н. Булганин». — Сост.

3 января 1956 г.

ЦК КПСС

В связи с жалобами родственников, Прокуратурой СССР произведена проверка правильности осуждения бывшего первого секретаря МК и МГК КПСС Угарова Александра Ивановича и бывшего первого секретаря Дальневосточного крайкома КПСС Соболева Сергея Михайловича.

Угаров А. И. и Соболев С. М. 25 апреля 1939 года были осуждены к расстрелу Военной Коллегией Верховного Суда СССР за то, что они: 1) входили в состав руководства антисоветской террористической организации правых в Ленинграде; 2) имели непосредственную связь с врагами народа Бухариным и Томским и по их заданию создали резервную террористическую группу для совершения злодейского убийства С. М. Кирова, а позднее создали две террористические группы для убийства А. А. Жданова; 3) проводили вредительство в промышленности и партийно-политической работе. Кроме этого, Угаров судом был признан виновным в принадлежности к английской разведке.

Проверкой установлено, что Угаров и Соболев были арестованы и осуждены необоснованно, а уголовное дело по обвинению их сфальсифицировано врагами народа Берия, Кобуловым, Шварцманом и другими.

По указанию врагов народа Берия и Кобулова к арестованным, которые ранее работали вместе с Угаровым и Соболевым, применялись избиения и пытки, чтобы получить ложные показания в отношении Угарова и Соболева. Так, Касимов Юсуф Ибад оглы, быв. второй секретарь Иркутского крайкома КПСС, показал, что в результате применявшихся к нему избиений он вынужден был оклеветать Угарова и Соболева. Касимов показал:

«В конце концов я вынужден был пойти на клевету честного человека и дал ложные, совершенно вымышленные показания от начала до конца. Я извращал все установки Угарова на совещаниях и личных беседах, давая им антисоветскую окраску, чтобы создать хотя бы какую-либо видимость правдоподобности показаний.

Кроме того, я им дал показания, что Соболев С. М. является якобы также участником антисоветской организации правых в Ленинграде…

Очная ставка с Угаровым была при следующих обстоятельствах… Придя в кабинет, я увидел там Берия, Кобулова и сидящего перед Берия Угарова. Берия задал мне единственный вопрос: „Ты подтверждаешь это?", — при этом Берия указал рукой на лежащий перед ним лист бумаги. Я опустил голову и тихим голосом сказал: „Да". Я понял, что речь, очевидно, идет о так называемых моих показаниях на Угарова. Когда я сказал „да", Угаров ответил: „Никаких антипартийных разговоров у меня с Касимовым не было и не могло быть", — при этом Угаров добавил: „Категорически отрицаю утверждение Касимова", — и меня тут же из кабинета вывели. Когда я шел по кабинету к выходу, то хорошо слышал, что Берия говорил Угарову: „Признайся в своих заговорщических связях". Угаров это категорически отрицал, заявляя, что это провокация…».

Бывший зам. нач. следственной части НКВД СССР Шварцман, осужденный за злостную фальсификацию следственных дел к расстрелу, который принимал непосредственное участие в расследовании дела по обвинению Угарова и Соболева, показал, что в результате применения избиений к арестованному Смородину от него были получены ложные показания об участии Смородина и Угарова в подготовке террористического акта над А. А. Ждановым. Ложные показания о принадлежности Угарова к контрреволюционной организации вымогались также от арестованного Петровского А. Н.

В настоящее время уголовные дела по обвинению Касимова, Петровского и Смородина прекращены за отсутствием в действиях этих лиц состава преступления.

Кроме того, проверкой установлено, что показания Харламова, Шабанова, Белицкого, Позерна, Пискарева, Маяка, Рафаила, Сефа, Шульмана, Богданова, Пальцева и Абрамова, на основании которых суд признал виновными Угарова и Соболева в причастности к антисоветской организации правых в Ленинграде и принадлежности Угарова к английской разведке, не соответствуют действительности. Все эти лица в судебных заседаниях от своих показаний отказались и заявили, что давали их на предварительном следствии вынуждено, в результате применения избиений и пыток. Так, Абрамов, который якобы завербовал Угарова в английскую разведку, в своем заявлении в Комитет госбезопасности при Совете Министров СССР сообщил об обстоятельствах, при которых он дал ложные показания:

«… До очной ставки я находился в карцере и подвергался ежедневным ночным допросам и избиениям следователями Арсеновичем, Шварцманом, Влодзимирским и их специальными помощниками по части пыток и избиений, привезенными Берия из Закавказья.