Дэвид Холловэй - Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956

В начале 1950-х гг. в основе советского военного планирования лежало предположение, что атомная бомба, как стратегическое оружие, будет использоваться против целей в тылу, а не против войск на поле боя или на море. Как показали первые обсуждения советских военных планов, операции сухопутных войск планировались без учета воздействия атомной бомбы. Первый признак перемен появился в 1951 г., когда командующий Туркестанским военным округом генерал Иван Петров получил приказ подготовить большие учения, которые смогли бы показать, как следует проводить сухопутные операции при использовании ядерного оружия{1278}. Штаб Петрова, ничего не знавший о ядерном оружии, разработал свой план. Он, однако, не был принят Генеральным штабом и был возвращен Петрову в Ташкент с комментариями и предложениями. Начальник Генерального штаба генерал С.М. Штеменко послал группу из шести офицеров для помощи Петрову в подготовке плана. Эти люди кое-что знали о характеристиках ядерного оружия, и план, удовлетворивший Генеральный штаб, был подготовлен. Учения оказались полезными для тех, кто изучал влияние ядерного оружия на боевые операции{1279}.

Так случилось, что до смерти Сталина это были единственные учения, позволившие получить представление о влиянии ядерного оружия на боевые действия. Точно не известно, когда именно в 1951 г. состоялись эти учения; возможно, осенью (традиционное время для учений). Эти учения были, вероятно, ответом на первые признаки интереса американцев к использованию ядерного оружия для противодействия советским наступательным операциям с обычным вооружением войск; они, возможно, также были ответом на дискуссии о вероятном применении атомной бомбы в корейской войне. Они не указывали на фундаментальные перемены в советской концепции войны. Сталин не считал ядерное оружие решающим. В июле 1952 г. он сказал лидеру итальянских социалистов Пьетро Ненни, что Соединенные Штаты обладают технической мощью, но не живой силой, чтобы вести войну; они имеют самолеты и атомную бомбу, но где они найдут миллионы солдат, чтобы вести третью мировую войну? «Для Америки недостаточно разрушить Москву, также как для нас недостаточно разрушить Нью-Йорк». С этой точки зрения, сказал Сталин, Соединенные Штаты слабы. Нужно мобилизовать сухопутные силы для третьей мировой войны в Европе и Азии, но это теперь труднее, чем раньше, а в будущем станет даже еще труднее{1280}. Сталин предпринял шаги, чтобы Советский Союз получил возможность атаковать непосредственно Соединенные Штаты. В конце 1940-х гг. он развернул 14-ю армию на Чукотке, чтобы высадиться на Аляске в случае войны{1281}.

Тем не менее учения в Туркестане явились свидетельством растущего внимания военных к влиянию атомного оружия на ведение войны. В 1951 г. или 1952 г. была издана инструкция о влиянии атомной бомбы на боевые операции{1282}. В 1952 г. в военных округах был показан фильм об атомных взрывах, сопровождавшийся лекцией об атомной бомбе{1283}.[285] В 1952 г. генерал Петров был переведен из Ташкента в Министерство обороны в Москве, а в апреле 1953 г. — через месяц после смерти Сталина — он стал начальником Главного управления боевой и физической подготовки. На этом посту он специально отвечал за разработку новых тактических и оперативных методов атомной войны{1284}.

VI

Защита от атомного нападения была в фокусе сталинской военной политики. Сталин прилагал усилия к разработке средств доставки атомных бомб к вражеским целям. В апреле 1946 г. он восстановил дальнюю авиацию{1285}. Эта авиация имела самолеты довоенной конструкции; в 1947 г. она состояла из 1800 единиц — 1000 Ил-4, 32 ТБ-7 и транспортных Ли-2, которые были советской версией «Дугласа ДС-3»{1286}.[286] Боевой радиус действия Ил-4 и ТБ-7 не превышал 2000 километров. Таким образом, дальняя авиация была слишком слабо оснащена, чтобы выполнять стратегические бомбовые операции. В конце 1940-х гг. ее главной задачей была поддержка сухопутных сил[287].

Первые штатные испытания Ту-4 (советской копии Б-29) состоялись в июле 1947 г.{1287} Новый бомбардировщик имел дальность полета 5100 км при бомбовой нагрузке 6–8 тонн и скорости полета около 550 км/ч на высоте 10000 метров{1288}. Он не был таким совершенным, как Б-29. Сталин приказал запустить его в производство в 1948 г., хотя еще имелись неувязки в конструкции{1289}.[288] Более тысячи Ту-4 было построено в следующие пять или шесть лет, причем некоторые из них были модифицированы для транспортировки атомных бомб[289].

Ту-4 поступил на вооружение дальней авиации в 1948 г., но советские конструкторы вскоре осознали, что он устарел. Леонид Кербер, работавший в конструкторском бюро Туполева в то время, писал, что в 1948–1949 гг. «специалистам стало ясно, что эра дальних бомбардировщиков с поршневыми двигателями подходит к концу»{1290}. Максимальная скорость этих бомбардировщиков не превышала 600 км/ч, то есть они были уязвимы для перехвата реактивными истребителями, имевшими скорость 800–900 км/час[290]. В конце 1948 г. или начале 1949 г. Министерство авиационной промышленности дало указание Туполеву начать работу над реактивным бомбардировщиком для замены Ту-4.{1291} Главной проблемой Туполева стали поиски подходящего мотора. Только когда он удовлетворился мотором Микулина АМ-03, обеспечивавшим тягу 8000 килограммов, началась разработка нового бомбардировщика{1292}.[291] Ту-88 — или Ту-16, как его позднее называли, предназначался для транспортировки ядерных бомб{1293}. Он имел стреловидные крылья, максимальную скорость около 1000 км/ч и мог нести 3 тонны бомб при дальности полета 5760 км; таким образом, он мог взять на борт атомную бомбу, испытанную в 1951 г.{1294} Его испытания начались з апреле 1951 г., а серийное производство — в 1953 г. На первомайском параде 1954 г. состоялась его первая публичная демонстрация{1295}.[292]

В начале 1950-х гг. дальняя авиация насчитывала приблизительно 1700 самолетов в составе трех воздушных армий, две из которых базировались в западной части страны и одна — во Владивостоке (Дальний Восток){1296}.[293] С развертыванием заметного числа Ту-4 к началу 1950-х гг. дальняя авиация стала уделять особое внимание проведению самостоятельных операций{1297}: «Тщательно разрабатываются способы нанесения мощных авиационных ударов по стратегическим объектам в глубоком тылу, в первую очередь по стратегическим средствам ядерного нападения, военно-экономическому потенциалу, системе государственного и военного управления, группировкам войск»{1298}.

К началу 1950-х гг. дальняя авиация имела перед собой три задачи. Во-первых, она должна была разрушить военно-экономическую мощь противника и подорвать его военное производство; бомбардировщики должны были совершать налеты на оборонные предприятия, так же как и на политические и административные центры{1299}. Во-вторых, в ее задачу входило нанесение бомбовых ударов по военно-морским базам, портам, железнодорожным узлам и другим целям, чтобы замедлить продвижение противника или ослабить его сопротивление советскому наступлению{1300}. В-третьих, она должна была атаковать авиабазы (а позднее и ракетные базы), с которых могли совершаться налеты, и особенно атомные удары, на Советский Союз{1301}. В самом общем виде эти задачи были схожи с задачами «разрушения», «замедления» и «ослабления», стоящими перед командованием стратегической авиацией США.

Большинство целей дальней авиации располагалось в Европе и Азии. Это было связано с необходимостью поддержки сухопутных сил, но служило и для других задач тоже. Так как заморские базы играли ключевую роль в американских военных планах в конце 1940-х и начале 1950-х гг., удары дальней авиации по ним должны были ослабить атомное нападение Соединенных Штатов и тем самым предотвратить ущерб, который они могли нанести Советскому Союзу. В рамках данной советской концепции начала 1950-х гг. большинство важных целей, эквивалентных задаче «замедления», — командно-контрольные системы, транспортные узлы — также попадало в сферу действия бомбардировщиков на театре военных действий. Если НАТО укрепляло Великобританию как главную базу (в соответствии с планом «Оффтэкл»), она становилась особо важной целью для бомбардировок.

Независимо от важности европейского и азиатского театров военных действий, именно Соединенные Штаты угрожали Советскому Союзу. Следовательно, Сталин намеревался обзавестись средствами для непосредственного нападения на Соединенные Штаты. Ту-4 не мог нанести удар по Соединенным Штатам и вернуться на базу, но он мог совершить полет в одном направлении и нанести удар по целям в штате Мэн или к северо-западу от линии Сан-Диего — озеро Верхнее{1302}. Была разработана система дозаправки в воздухе, чтобы увеличить дальность полета Ту-4, также была разработана облегченная версия с большим запасом топлива{1303}. Но это были паллиативные меры. В 1947 и 1948 гг. военно-воздушные силы выдали техническое задание на бомбардировщик с дальностью 12–13 тысяч км. На основе Ту-4 Туполев разработал бомбардировщик Ту-85, снабженный четырьмя поршневыми моторами, так как реактивные двигатели того времени еще не имели достаточной тяги для подъема в воздух тяжелого бомбардировщика с топливом, необходимым для межконтинентального перелета. Ту-85 имел дальность полета 8500 км при бомбовой нагрузке 20 тонн и 12200 км при нагрузке в 5 тонн. У него была скорость 665 км/ч на высоте 10000 м. Первый прототип удачно прошел полетные испытания в 1950 г.{1304},[294] Он имел требуемую дальность, и было принято решение запустить его в серию. Но командование военно-воздушных сил опротестовало это решение на том основании, что поршневые бомбардировщики были уязвимы для реактивных перехватчиков. Туполев в конце концов принял этот аргумент, и производство было прекращено; было выпущено всего два самолета{1305}.