Пётр Кошель - История российского сыска

В результате этой директивы были репрессированы многие коммунисты.

Уже через несколько дней, 9 октября 1932 года, на вновь со­званном под председательством Я. Рудзутака Президиуме ЦКК ВКП(б) было принято постановление об исключении из рядов партии 24 человек как «членов и пособников контрреволюцион­ной группы Рютина—Иванова—Галкина, как разложившихся, ставших врагами коммунизма и Советской власти, как предателей партии и рабочего класса, пытавшихся создать подпольным путем под обманным флагом марксизма-ленинизма буржуазную кулац­кую организацию по восстановлению в СССР капитализма и, в частности, кулачества».

Постановление было опубликовано в «Правде» 11 октября 1932 года.

На заседании Президиума ЦКК предоставили слово Г. Зино­вьеву и Л. Каменеву, которым было предъявлено обвинение в том, что они знали о существовании этой организации, знакомились с ее документами, но не сообщили о ней в ЦК ВКП(б) или ЦКК ВКП(б). Несмотря на высказанное. Зиновьевым и Каменевым «сожаление о содеянном», их также исключили из ВКП(б).

Позднее по тем же мотивам были исключены из партии П. Сильченко и А. Козловский. Исключив участников «Союза марксистов-ленинцев» из партии, ЦКК ВКП(б) предоставляла решать их дальнейшую судьбу ОГПУ.

11 октября 1932 года коллегией ОГПУ все члены группы были приговорены к различным срокам заключения и ссылки. Наи­больший срок получил Рютин — 10 лет тюрьмы. Всего по делу отак называемом «Союзе марксистов-ленинцев» в 1932—1933 го­дах было привлечено к партийной и судебной ответственности 30 человек.

В дальнейшем часть уже осужденных вновь была привлечена к уголовной ответственности по тем же самым обвинениям с уже­сточением ранее вынесенных приговоров.

Расследование по этому делу проводилось с грубыми наруше­ниями закона. Следственные действия были проведены без воз­буждения уголовного дела, а Зиновьеву и Каменеву обвинения вообще не предъявлялись.

Проходившие по делу были лишены возможности защищать себя от предъявленного обвинения, репрессированы они были внесудебным органом, без проверки материалов предварительно­го следствия.

«Союз марксистов-ленинцев» ко времени пресечения его дея­тельности находился в стадии организационного оформления и вы­работки программных документов, никаких практических действий по осуществлению содержащихся в них установок, за исключением распространения «манифеста» и политической платформы, его уча­стники не совершили. В состав каких-либо антисоветских органи­заций или объединений члены союза также не входили.

Органы предварительного следствия и коллегия ОГПУ распо­лагали не подлинными экземплярами «манифеста» и «платфор­мы», а только их копиями, изъятыми при арестах и обыске на квартире П. Сильченко 15 октября 1932 года.

Дошедшие до нас экземпляры документов являются копиями с копий, сделанных в ОГПУ в те годы, и подлинная их идентич­ность с необнаруженными оригиналами спорна: документы ходи­ли по рукам в Московской и Харьковской партийных организаци­ях, их размножали, дописывали, редактировали. Были тут и явные заимствования из контрреволюционных воззваний и антисовет­ских листовок, белоэмигрантских документов, что вряд ли могло соответствовать убеждениям Рютина.

Еще в сентябре 1930 года, защищаясь от ложного доноса, он писал в ЦКК ВКП(б): «О термидоре и забастовках я ни слова не говорил. Тут все вымышлено от начала и до конца. Я не троцкист и не устряловец, чтобы городить такую чепуху». А такой «чепухи» в этом документе оказалось много — группе хотели придать ха­рактер гигантского заговора против партии и государства, кото­рый будто бы охватил миллионы советских людей.

Эту платформу вменяли в вину многим даже в 1937—1938 го­дах, в том числе и Н. Бухарину.

Что же касается политических воззрений и теоретических взглядов, изложенных в программных документах «Союза марк­систов-ленинцев» то, надо сказать, они носили дискуссионный характер и не содержали призывов к свержению, подрыву или ос­лаблению Советской власти. Эти взгляды, безусловно, расходи­лись с идеями официальной пропаганды, но отнюдь не противо­речили марксистско-ленинской концепции социализма.

Представление о содержании документов дает приобщенная к делу схема платформы, написанная Рютиным в процессе след­ствия и состоящая из следующих разделов:

1.   Маркс о роли личности в истории;

2.    Сталин как беспринципный политикан;

3.    Сталин как софист;

4.    Сталин как вождь;

5.    Сталин как теоретик;

6.    Классовая борьба и марксизм;

7.     Простое, расширенное воспроизводство и марксизм-ле­нинизм;

8.    О построении социалистического общества;

9.   Ленинизм и борьба с оппортунизмом;

10.   Уроки внутрипартийной борьбы в свете истекших лет;

11.  Оценка взглядов пролетарской диктатуры на современное положение вещей в СССР;

12.   Кризис Коминтерна;

13.  Кризис пролетарской диктатуры (экономический кризис, кризис партии, кризис Советов и приводных ремней пролетарской диктатуры).

К этому необходимо добавить, что сложившаяся к тому време­ни в партии и стране обстановка жестокого преследования инако­мыслящих не позволяла открыто высказывать свое мнение, если оно расходилось с мнением партийного руководства и особенно Сталина.

У Каюрова и Иванова было намерение отправить письмо с изложением своих взглядов на обстановку в партии и стране в ЦКК ВКП(б). Но позднее они от своего намерения отказались, понимая, к каким последствиям оно может привести. Среди ор­ганизаторов «Союза марксистов-ленинцев» выделяются фигуры Каюрова и Рютина. Каюров относился к старой большевистской гвардии, участвовал в партийной работе, до революции возглав­лял большевистскую организацию петербургского завода «Эриксон», после Февральской революции был председателем Выборгского районного Совета рабочих и солдатских депутатов. В июльские дни 1917 года он в числе тех, кто укрывал Ленина. После Октябрьской революции пользовался особым доверием Ленина, получал от него важные задания. Именно он привез в июле 1919 года из Москвы письмо Ленина «Питерским рабо­чим». В 1921—1924 годах Каюров работал в Сибири и на Урале, затем в «Грознефти», в 1925—1930 годах являлся консультантом Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции РСФСР, в 1930— 1932 годах руководил группой Центрархива. Пользовался авто­ритетом в партии.

Троцкисты-оппортунисты

По этому делу в декабре 1934 года были арестова­ны и 16 января 1935 года осуждены к тюремному заключению на сроки от пяти до десяти лет 19 человек:

Зиновьев (настоящая фамилия Радомысльский) Григорий Ев- сеевич, 1883 года рождения, член ВКП(б) с 1901 года, до ареста член редколлегии журнала «Большевик»;

Каменев (настоящая фамилия Розенфельд) Лев Борисович, 1883 года рождения, член ВКП(б) с 1901 года, до ареста директор Института мировой литературы имени М. Горького;

Гертик Артем Моисеевич, 1879 года рождения, член ВКП(б) с 1902 года, до ареста помощник управляющего Объединенным научно-техническим издательством;

Куклин Александр Сергеевич, 1876 года рождения, член ВКП(б) с 1903 года, до ареста пенсионер;

Сахов Борис Наумович, 1900 года рождения, член ВКП(б) с 1919 года, до ареста прокурор Северного края в г. Архангельске;

Евдокимов Григорий Еремеевич, 1884 года рождения, член ВКП(б) с 1903 года, до ареста начальник Главного управления мо­лочной промышленности Наркомата пищевой промышленности СССР;

Бакаев Иван Петрович, 1887 года рождения, член ВКП(б) с 1906 года, до ареста управляющий Главэнергосети;

Шаров Яков Васильевич, 1884 года рождения, член ВКП(б) с 1904 года, до ареста начальник Управления трикотажной про­мышленности Наркомата местной промышленности РСФСР;

Горшенин Иван Степанович, 1894 года рождения, член ВКП(б) с 1919 года, до ареста начальник сводно-планового отде­ла Госплана СССР;

Царьков Николай Алексеевич, 1903 года рождения, член ВКП(б) с 1921 года, до ареста начальник 1-го участка Тихвинско­го алюминиевого комбината в Ленинградской области;

Федоров Григорий Федорович, 1891 года рождения, член ВКП(б) с 1907 года, до ареста управляющий Всесоюзным карто­графическим трестом;

Гессен Сергей Михайлович, 1898 года рождения, член ВКП(б) с 1916 года, до ареста уполномоченный по Западной области Нар­комата тяжелой промышленности СССР в г. Смоленске;