Самостоятельная дырка - Остап Вишня

самостоятельные и ни от кого не зависящие гестаповцы широко ступают: точненько так, как вышеупомянутая барыня.

Река Тиса, как знаем из географии, в Венгрии, Кавказ, как знаем так же из географии, немного на север, на восток, потом на юг, потом направо, потом налево, потом немного в сторону...

Как станешь на берегу Тисы и посмотришь в сторону Кавказа, - ой, как долго надо всматриваться, чтобы даже в мечтах восстали величественные Казбек и Эльбрус.

А тут подумайте: лишайный щенок, на гестаповских помоях вскормленный, мечтает о том, чтобы одной лапой стоять на берегу Тисы в Венгрии, а второй пачкать Кавказский хребет.

Есть на свете ещё одна неплохая река и значительно шире Тисы. Она называется Миссисипи.

И есть на свете ещё горы. Они называются Гималаи.

Это немного дальше за Кобыляками.

Так вот, если уж гестаповские выродки хотят строить большую соборную националистическую самостоятельную и ни от кого не зависящую державу, так чего же брать так узко: только от Тисы и только по Кавказ?!

Брать, так уж брать! От Миссисипи до Гималаев.

А то можно взять ещё версты на полторы за Гималаи.

Вот это будет государство! Это будет территория!

Это не то, что:

«Под вагоном территория,

А в вагоне директория...»

Придётся только текст марша переделать.

И текст, и темп.

Относительно темпа украинско-немецкие националисты пусть спросят у Гитлера: он и его банда набрали соответствующий темп, убегая от Кавказа на Тису и дальше за Тису.

Относительно текста, коли у бандеровцев разума не хватит, я помогу, - только не сегодня, потому что, ей-богу, до того противно не только обо всём этом писать, а даже думать.

P. S. Шизофрения - это болезнь. Психическая болезнь. Лечат шизофреников в сумасшедших домах. Это когда у человека в голове вместо мозга жёлто-голубая ряска. Вылечить невозможно.

Курам на смех

Все, наверное, знают, что был и жил когда-то на свете очень храбрый мужчина, которому надо было идти через лес.

А оно как раз смеркалось.

А мужчина был очень храбрый и смелый.

Вот он на один кулак нацепил картуз, на другой шляпу, поднял руки вверх, идёт по лесу и дрожащим голосом орёт:

- Не боюсь! Я не один! Нас трое! Трое нас! Ей-богу, трое! Не подходи! Не боюсь!

А навстречу ему старенькая бабушка.

- Тю! Что ещё за наваждение?! - спросила бабушка.

Как услышал храбрый мужчина бабье «тю», бросил шляпу, бросил картуз и как почесал лещиной, аж затрещало...

На Станиславщине 90, в государственных самостоятельных дырках живут два бандеровских «проводника», Моцный и Довбуш. 91 92

Моцный живет в одной дырке, выходит, значит, на одной государственной территории, а Довбуш живет во второй дырке, выходит, значит, на другой государственной территории. Только же, прошу я вас, не подумайте, что Довбуш, это тот настоящий Довбуш 93, народный герой, - нет, это бандеровский щенок такой псевдоним себе выбрал («и мы, - мол, - Химо, люди»), а настоящая его фамилия не то Козак, не то Кизяк. Скорее, пожалуй, Кизяк, чем Козак.

Пока, значит, живут ещё по дыркам и Моцный, и Довбуш.

И у Моцного войска человек аж с пятнадцать.

И у Довбуша войска человека аж с четырнадцать...

В один погожий день Довбушево войско вытянуло ноги от народного гнева.

Остался «предводитель» Довбуш сам по себе на всю самостоятельную дырку.

Услышал об этом Моцный и пишет своему товарищу по уничтожению украинских младенцев Довбушу письмо:

«Друг Довбуш! Я очень встревожен большим бедствием, которое вас постигло и сердечно сочувствую вам. Не отчаивайтесь, что не осталось в живых никого из ваших испытанных помощников.»

Но одного же сочувствия мало. Надо же ещё чем-то и помочь. Вот Моцный и помогает Довбушу советом, как увеличить своё грозное войско.

«Вам», - пишет Моцный, - «надо передвигаться как можно чаще из села в село и в каждом селе или через село называть себя новой и новой сотней, тем самым создав понимание у советских крестьян, что вас много.»

Правильно!

А чтобы «создать понимание, что вас ещё больше», мы с охотой подаём несколько практических советов, помня того храброго дядю, что через лес в сумерках шёл.

Почему, собственно, только в каждом селе или через село называть себя новой и новой сотней?

Чаще надо...

Надо как можно чаще передвигаться с улицы в улицу и на каждой улице новой сотней себя называть!

Подсчитайте, сколько сотен будет!

А то и лучше: из дома в дом!

В одном доме - одна сотня, в соседнем уже вторая сотня...

В селе пятьсот домов - пятьсот сотен!

Разве мало?

А если ещё поднять кулаки и на один кулак немецкую каску, а на другой - немецкую фуражку, - уже вам полторы тысячи сотен!

Целое войско колоссальное! Да найдите бузины, да вырезайте из бузины пукалки, - и артиллерия!

Мы когда-то в детстве такую стрельбу поднимали, что баба все веники на нас побила.

Кавалерии нет? Пустяки!

Лошади же у вас все сдохли. Освежуйте их, снимите шкуры. Один «воин» пусть натянет на себя перёд, второй «воин» зад. Уже конь! А третий «воин» пусть вроде садится на этого коня сверху. Уже - конник!

А «проводник» пусть командует:

- Поэскадронно! Рысью! Марш-марш!

Бузиновые пушки:

- Пук-пук!

Тут ещё если бы кто-то заиграл за того петушка, что в хвост свистит, такой бы вышел парад, что и не говорите!

С таким войском можно не только свою самостоятельную дырку оборонять, но и чужую завоевать, то есть увеличить государственную территорию.

Одного только страшно: чтобы, случайно, баба не встретила и не тюкнула.

Надо, значит, умело маневрировать, потому что украинская баба очень важная штука и бабье «тю», да ещё если у неё кочерга в руках, страшная вещь для бандеровского мусора.

А оно, этот мусор, уже пробует бабьи кочерги и, пока гадит, до тех пор и будет пробовать.

«Самостоятельный дистрикт»

Говорят, что теперь чудес на свете не бывает. Неправильно говорят: чудеса на свете есть.

Собственно говоря, чуда, о котором мы сейчас будем говорить, в данный момент уже нет, его уже разчудесовали, но недавно, - ну, с год назад, - оно было, хоть и мизерное, но тем не менее чудачило.

Галичина была